Гермиона прижалась к нему, дрожь ее тела ослабла, а слезы прекратились.

— Это несправедливо, — сказала она и провела большим пальцем по тыльной стороне его ладони.

— Этот аргумент в моем случае не сработает, — Драко издал тихий и невеселый смешок. — Поттер убил безумца, чтобы защитить людей, о которых заботился. Ему дали медаль и отличный офис. Думаю, они должны хотя бы дать мне камеру с окном. Если такие есть в Азкабане. Никогда не был, не знаю.

— Ты не отправишься в Азкабан. Я не отпущу тебя.

Драко сжал ее руку, невольно улыбаясь.

— Знаешь, моя мама говорила то же самое моему отцу. Тоже не сработало. С другой стороны, я опережаю события. У меня нет сына, которого можно было бы призвать в армию и заклеймить, чтобы он занял мое место. Никого не осталось. Возможно, все уже закончилось.

— Это несправедливо, — повторила Гермиона.

Драко снова рассмеялся, тихо и вполголоса.

— Лучше следи за собой, Грейнджер. Начинаешь звучать как пуффендуец.

Гермиона стукнула головой его плечо.

— Ну, нет. Не правда. Этого не должно происходить. Это был правильный поступок.

Драко покачал головой. Он держал ее руку обеими руками, не обращая внимания на скольжение и звон цепей на запястьях.

— Нет. Это была необходимость. Это то, что я всегда делал. То, что должен, — он поднял голову, чтобы посмотреть на тело Рабастана. — В этот раз выбор был за мной. Я знал о последствиях, Гермиона. Я знал о них, и сделал выбор, потому что так был нужно. А не потому, что меня заставили или мне приказали. Мой выбор, мои причины, мои действия. То, что было важно для меня.

Гермиона вцепилась в его руки в тишине рядом с ним. Она прислонилась к нему, не двигаясь. Драко знал, что она думает, строит планы, перебирает свои идеи, и он был уверен, что ее планы каким-то образом связаны с ним. Он хотел сказать ей, чтобы она не беспокоилась, что это бессмысленно, учитывая то, что он сделал, но ему стало тепло от мысли, что после всего она все еще хотела помочь ему. Что она все еще заботится о нем, несмотря на то, что произошло. Забота о ней была причиной, по которой он сделал выбор.

Он услышал звук и поднял взгляд. Гарри стоял перед ним.

— Малфой, — сказал Гарри, отворачиваясь, чтобы избежать потрясенного выражения на лице Гермионы. — Время пришло.

Драко мягко заставил Гермиону встать на ноги, подальше от него. Он стоял, низко опустив руки, цепи касались его бедер.

— Давай, Грейнджер, — сказал он, когда она шагнула ближе к нему. — Почти уверен, что Поттер позаботится о том, чтобы никто не столкнул меня под поезд до суда.

Гермиона замешкалась, затем издала мучительный звук и подбежала к нему. Она обняла его за плечи и притянула его голову к себе, яростно целуя, так крепко прижавшись губами к его губам, что он почувствовал, как его нижняя губа оцарапалась и треснула. Она обхватила его щеки и снова поцеловала, прежде чем повернуться и убежать из башни.

Драко взглянул на Гарри, который поднял брови и покачал головой.

— Знаешь, я предупреждал ее, когда вы впервые начали встречаться, что если ты ее обидишь, то я отправлю тебя за решетку. Думал, что шучу.

Драко тихо фыркнул. Он направился к арке башни, стараясь избегать тел на земле, затем остановился и повернулся к Гарри. Он понизил голос до шепота, не желая, чтобы его услышал кто-нибудь, кроме Гарри.

— Полагаю, ты собираешься конфисковать мои вещи, если уже кого-то не послал. Там, хм. В коттедже, в моем чемодане. Там есть потайное отделение.

— Блять, Малфой, не говори мне… — начал Гарри.

Драко поднял руки, цепи зазвенели.

— Это не то, о чем ты думаешь, — сказал он. — Там нет ничего противозаконного. Просто хочу, чтобы ты добрался туда первым. В скрытом отделении лежит коробочка с украшением. Оно… — он со вздохом кивнул головой в сторону арки. — Оно для нее. Собирался отдать ей, когда все это закончится, посмотреть, позволит ли она пригласить ее на ужин или что-то в этом роде, может быть, начать все сначала… Но, полагаю, сейчас у меня не будет такой возможности. Не конфискуй его, пожалуйста. Отдай Гермионе.

Гарри посмотрел на него и кивнул через несколько секунд.

— Я прослежу, чтобы она его получила, — расправив плечи, он крепко схватил Драко за руку, вывел его из башни и аппарировал вместе с ним.

Комментарий к Глава 18. 4 апреля 2013

А вы тоже ждете окончания грустных глав?

========== Глава 19. 5 апреля — 8 апреля 2013 ==========

Гермиона свернулась калачиком в большом кресле с откидной спинкой в библиотеке дома на площади Гриммо. Пламя горело в камине, поленья потрескивали и шипели. Несмотря на жар от огня, Гермиона была укрыта толстым одеялом, натянутым до плеч и подоткнутым вокруг ног. Казалось, она не могла согреться, во сколько бы одеял она ни закутывалась и сколько бы горячего чая ни пила.

Она услышала, как скрипнул пол, и натянула одеяло повыше. Гарри сел в кресло рядом с ней, вытянув босые ступни к огню. Он пошевелил пальцами ног и тихонько кашлянул, ерзая в кресле.

Гермиона вытерла щеки краем одеяла.

— С Джилли и Джоффри все будет в порядке, — сказала она тихим и плоским голосом. — Целители хотят подержать их еще пару дней, чтобы убедиться, что у них нет никаких осложнений. Джилли… Джоффри все переносит спокойно. Джилли справляется с трудом. Она так сильно хотела верить в призраков и магию, но теперь, когда все реально, ей тяжело это принять. Большую часть времени ее держат под успокаивающими чарами.

Гарри кивнул. Он поправил повязку и просунул под нее руку, чтобы потереть плечо. Во время атаки Рабастана он вывихнул сустав, но целители вправили его, и с ним все будет в порядке.

Ее собственные травмы были относительно незначительными, по большей части царапины и ушибы. Она отказалась от лечения, чтобы вернуться домой, как только Миллберны уснут — Джилли с помощью успокоительных — на ночь.

В тот момент Гермиона не могла вынести присутствия других людей. Она слышала, как слишком много людей в Мунго, от целителей и колдомедиков до стирателей памяти, возвращавшихся после очистки коттеджа и изменения воспоминаний магглов Фейт-Ин-Харт, говорили об инциденте. Смерть одного Пожирателя Смерти и поимка другого были у всех на устах. Ее протесты, защита Драко и его действий привели только к обеспокоенным вопросам о ее возможной травме головы. Ей было слишком тяжело.

Она натянула одеяло на плечи и прислонилась щекой к одному из подлокотников кресла. Обивка была прохладной и липла к коже. Она закрыла глаза и прислушалась к треску огня, к скрипу кресла Гарри, когда он двигался. Он откашлялся, дважды, затем еще раз после нескольких минут тишины.

— Малфой, — начал он.

Гермиона вздрогнула, крепче обняв себя.

— Пока ты не скажешь, что он свободен, я ничего не хочу слышать.

Гарри громко выдохнул.

— Его перевозят в Азкабан утром, — сказал он.

Гермиона чувствовала горячие, жгучие слезы под веками.

— Уже осудили его, верно?

— Его нельзя держать в Министерстве. Там нет достаточно безопасного места. Его обвиняют в убийстве, со свидетелями. Таков закон, Гермиона. Его должны увезти, — он встал, чтобы перевернуть поленья в огне длинной железной кочергой, конец которой имел форму змеиной головы.

Гермиона наблюдала из-под ресниц, как он забавлялся с рамками для фотографий на каминной полке. Фотография Джинни Уизли в форме для квиддича и с метлой в руках подарила ему яркую улыбку и помахала рукой. Гарри коснулся ее блестящих волос на фотографии, прежде чем повернуться к Гермионе.

— Будет расследование, и я его проведу. Предварительное слушание назначено через три дня. Дела у него идут не очень хорошо, но дело не безнадежное. Многие из людей на его первом суде после войне? Либо умерли, либо ушли на пенсию, либо… либо… либо. Что ж, все изменилось. Теперь у него будет более сочувствующая публика, особенно после всей работы, которую он проделал за последние пятнадцать лет. Много людей, которые могли бы свидетельствовать в его пользу. Даже Элкинс готовит заявление.