Драко собрался и открыл глаза. Пожав плечами, он коротко улыбнулся и самоуничижительно рассмеялся.

— Не думаю, что она бы все еще думала обо мне как о хорошем человеке, если бы знала, что я совершил в прошлом.

Гермиона смотрела на него, помешивая чай.

— Я не знаю. Это было давно, и я думаю, что с тех пор ты сделал все возможное, чтобы загладить свою вину. Во всяком случае, тогда ты не был таким уж злым. Ты больше боялся за свою семью, чем интересовался риторикой Волдеморта. Ты лучше, чем думаешь. И хотя я знаю, что ты в это не веришь, есть множество людей, которые считают тебя хорошим человеком, — Драко фыркнул. Гермиона потянулась через стол, чтобы коснуться его запястья. — Я не единственный человек, который простил тебя за то, что ты сделал на войне, Драко. Существуют и другие люди, которые понимают твои причины и которые простили твои действия. Их больше, чем ты думаешь. В конце ты поступил правильно.

Драко покачал головой.

— Может быть, в твоей интерпретации. Но преобладает мнение, что мои родители и я предали Темного Лорда только потому, что предвидели его проигрыш. Мы не приняли правильное решение, мы надеялись запрыгнуть на метлу к победителю. У Малфоев длинная история о том, как прятаться за плащами победителей, кем бы они ни были.

Он вернулся к своим записям, давая понять, что тема закрыта. Гермиона макнула печенье в свой чай и какое-то время смотрела на него молча, затем решила отпустить тему. Такое мнение существовало и те, кто его придерживался, не молчали, но оно не было настолько распространенным, насколько Драко думал.

К сожалению, как и во многих других вещах, люди с самыми отвратительными мнениями обычно самые громкие. Откашлявшись, она поправила заколку, стягивающую волосы в пучок на затылке, и вернулась к разговору, прерванному мисс Гибсон:

— Почему мне нужно спросить Гарри о пожаре? Что он может об этом знать?

Лицо Драко напряглось. Когда поднял глаза, выражение его лица было тщательно контролируемым:

— Моя семья владела этими землями тысячу лет, — тихо произнес он. — Мы получили ее во владение от Вильгельма Завоевателя. Дом не стоял там так долго, не весь. Но некоторые части стояли. Некоторые внутренние комнаты и несколько подвалов находились там в течение многих веков. Они выстояли больше разрушений, чем ты можешь представить. Тот маленький инцидент, когда ты там была? Вряд ли это был первый раз, когда битва велась в стенах дома. Дом защищает сам себя. В нем древняя магия. В нем заклинания, о которых мы забыли, чары, о которых мы даже не знаем. Чтобы пожар уничтожил все здание? Действительно сжег дом, даже камни превратил в пепел? Потребовались бы согласованные усилия нескольких волшебников или парочки темных. Сильных, могущественных волшебников с единственной целью на уме. Уничтожить его намеренно.

Гермиона провела пальцем по ободку своей чашки. Драко был прав, и она даже не собиралась опровергать его. От поместья Малфоев не осталось и камешка. Она смотрела больше часа, пока Драко сидел на траве, уставившись в никуда, погруженный в свои мысли. Даже подвалы были засыпаны и покрыты землей. Единственным доказательством того, что на этом месте когда-либо стояло какое-либо сооружение, было то, что Драко знал о нем. Ей вспомнилась древняя форма наказания — уничтожение любого следа имени или существования человека. Статуи разбиты, памятники разрушены, надписи стерты. Как будто кто-то пытался сделать то же самое с Драко.

Она скользнула зубами по нижней губе и покачала головой:

— Это не объясняет, почему ты думаешь, что Гарри мог бы что-то знать. И не смей намекать, что он как-то замешан. Гарри никогда бы —

— Я бы не стал оскорблять твоего драгоценного чудо-мальчика, — сказал Драко, закатив глаза. — У нас в прошлом были проблемы, но нет. Он слишком чертовски правильный, чтобы быть в это вовлеченным. Однако. После того, как Мэнор был конфискован, Визенгамот установил защитные чары. Ты чувствовала их вчера. Мне потребовалось получить медальон, чтобы пересечь их. Если бы я ступил ногой за границу чар без медальона, десяток авроров были бы там через мгновение. Я сомневаюсь, что они потратили все свои усилия, чтобы настроить чары специально, чтобы они реагировали только на меня, хотя и это возможно. Защитные чары разработаны так, чтобы держать на расстоянии всех: и магглов, и волшебников. Вместо того, чтобы прорваться через них, гораздо более вероятно, что кто-то или группа людей сняли их, чтобы нанести ущерб. Если бы чары были взломаны без ведома отдела правопорядка, они бы провели расследование, Поттер бы знал, и он бы сказал мне раньше. Мы не любим друг друга, но я знаю, что он не настолько жесток, чтобы держать это при себе. Однако, если бы чары были сняты намеренно, по какой бы то ни было причине, ему бы сказали, чтобы избавить отдел от необходимости арестовывать меня. Я легко мог бы представить, что он держал бы такую информацию при себе, думая, что тот, кто туда прошел, имел вполне законную причину. Темные артефакты или прочее дерьмо. Послеобеденная прогулка, чтобы плюнуть на портреты моих предков и устроить пикник.

— Возможно, что это просто несчастный случай, — медленно произнесла Гермиона.

Драко молча смотрел на нее несколько секунд, затем обернул руку вокруг своей чашки и покачал головой:

— Я знаю, что ты предпочитаешь думать о людях лучшее. Но я знаю Министерство. Поверь мне. Это еще не все. Совсем не все.

*

Драко вернулся в коттедж, чтобы проверить Джоффри и поработать над своими записями. Гермиона осталась в чайной комнате, размышляя над тем, что сказал Драко. На первый взгляд, это казалось абсурдным. То что люди — несколько человек — намеренно работали над уничтожением Малфой Мэнора, казалось настолько смехотворной идеей, что должно было быть откинуто немедленно. Но чем дольше она об этом думала, тем больше смысла видела с точки зрения Драко. Она старалась рассмотреть ситуацию со всех сторон. Она могла позволить себе такую роскошь, в большинстве случаев, взгляд со светлой и честной стороны. Драко не мог.

В течение многих лет, практически на протяжении всей его жизни, Министерство Магии, правительство волшебного мира, было источником как минимум разногласий для его семьи. Они регулярно совершали набеги на его дом, посадили в тюрьму его отца и подвергли его военному суду, клеймя преступником, несмотря на угрозы и принуждение, которые были причиной его действий. Теперь кто-то сжег его дом дотла. С его точки зрения, было логично предположить, что в этом замешано Министерство.

Она уставилась на крошки печенья на своей тарелке. С его точки зрения, да, но с любой другой точки зрения, с любой другой, это было просто смешно. Звучало так, будто он верил, что против него существует заговор. Заговор чиновников Министерства, возможно, работающих с высокопоставленными старейшинами Визенгамота, которые были…. Что? Жаждущими мести? Она не понимала, зачем кому-то тратить столько усилий на Драко. Правда, он был Пожирателем Смерти, но он был самым молодым и слабым из них, его меньше всех стоило опасаться. Не было причин нападать на него.

Гермиона вытащила заколки из волос и пробежалась пальцами по локонам. Это было неразумно. В общей плане, Драко сделал очень мало для Пожирателей Смерти. Его задание убить Дамблдора было наказанием для Люциуса, а не надеждой на славу для Драко. Самоубийственная миссия, целью которой было убить юношу и заставить страдать его семью. Во всем, что касалось его связи с Волдемортом и Пожирателями Смерти, Драко был не более, чем сторонним наблюдателем. Он не сделал ничего такого, что она могла бы назвать причиной для заговора против него.

Она сказала себе, что он просто параноик. Обнаружив свой дом в руинах и пепле, он на время ослабил свою связь с реальностью. Это было идеальное разумное объяснение, и в нем было гораздо больше смысла, чем в предположениях Драко. Гермиона зачесала волосы назад и налила себе свежего чая. Именно так. Драко все еще не оправился от шока. Он искал того, кого можно обвинить. Как только он успокоится и примет то, что произошло, идеи о преднамеренных планах исчезнут.