– Как тебе кино? – Строгов задумчиво глядел в глубь своего стакана. – Я думаю, что этот боевик сделал заиками всех инопланетных бюрократов.

– Да, зрелище жутковатое, тем более, когда знаешь, что рано или поздно окажешься на месте этих мартышек. – Недолго думая, Грабовский опрокинул в рот янтарную жидкость.

Коньяк был отменный, он легко тек по горлу, согревая тело и душу. Марк повертел в руках бутылку с загадочной надписью «Таврия».

– Всегда получаю удовольствие от твоих запасов. Вы, русские, знаете толк в выпивке.

– Ага, и в закуске. – Строгов махнул рукой. – Давай сюда салями. Бутерброды с ржаным хлебом – это не совсем то, что подают к коньяку на приемах у твоего папаши, но сейчас ты в моей каюте, а значит, почти в России.

– Что ни говори, а полезно заранее узнать о предстоящем походе. – Грабовский развалился на сооружении, напоминающем стоматологическое кресло.

– А еще более полезно ездить на войну на «Ягуаре», – подыграл Николай. – Видел я твой тревожный чемоданчик. Бувиль чуть не надорвался, пока допер его до корабля. У тебя там что, атомная бомба или половина винного погреба дядюшки Поля?

Марк смиренно опустил глаза.

– У всех есть свои слабости. Но ты не волнуйся, с таможней я договорился.

Друзья пропустили еще по одной.

– Ладно, пока мы окончательно не набрались, давай попытаемся понять, что мы видели на экране. Какие мысли, разведка?

– Вопрос «кто» – это первое, что нас должно интересовать. – Марк заглотил здоровенный кусок бутерброда и сразу же потерял возможность говорить.

– Доктор Дэя считает маловероятным скрытное проникновение на корабль чужеродных форм жизни. Биологические датчики всегда начеку. Я не сильно разбираюсь в биологии, но тоже склоняюсь к мысли, что атаковали машины, – высказал предположение Николай.

– Не хочешь мотивировать? – Разведчик со смаком облизал пальцы.

– Пожалуйста. Сначала самые примитивные улики: шипение при передвижении. Очень похоже на работу пневмомеханических систем.

Грабовский скорчил мину, говорящую, что аргументы дохлые.

– Перехожу к более глубокому анализу. Помнишь, как входили они через эту жидкую дверцу?

– Имеешь в виду интервалы появления? Я видел, что ты засекал время при повторах видеозаписи.

– Точно. Две и восемь десятых секунды между каждым последующим визитером. Какие, я тебя спрашиваю, живые существа движутся в таком режиме?

– Н-да, интересное наблюдение… – Марк прикусил губу.

– Следующее: вспомни, каким макаром они убивали? – Николай с отвращением воскресил в памяти кровавую бойню. – Просто разрывали тела на части. Знаешь, какие бешеные усилия необходимы для этого? Работенка как раз для машин.

– Это еще ничего не значит, мы же не знаем, чем они вооружены… – Грабовский пошарил по карманам в поисках сигарет. – Вдруг существуют какие-то вакуумные заряды, вибрационные излучатели или еще черт знает что.

– Исключено. – Строгов протянул Марку два голографических снимка. – Я попросил Торна скопировать несколько кадров. Когда мы пришли, они уже лежали в почтовом ящике.

Снимки изображали последние мгновения жизни одного из пилотов «Фантерскрипта». Первый кадр – изогнутое дугой тело, гримаса боли и ужаса на лице. Второй – разлетающиеся в разные стороны растерзанные куски живой плоти.

– Смотри внимательно! – Николай ткнул пальцем во второй снимок. – Ничего не замечаешь?

– Черт меня подери! – только и смог выдавить из себя Марк.

Из кровавых останков на дюйм выглядывали три острых, слегка загнутых лезвия, напоминающих средневековый трезубец. Желтая кровь покрыла их и сделала видимыми для чувствительного объектива.

– Вот-вот, когда я просматривал видеозапись, не совсем понял, что это такое, просто что-то царапнуло глаз. – Строгов возбужденно прошелся по каюте. – Зато теперь понятно, чем они молотили наших далеких сородичей.

– Факт, конечно, интересный, но нашу проблему он абсолютно не решает. Этот скальпель с одинаковым успехом могла сжимать как рука живого существа, так и манипулятор робота.

Марк наконец отыскал помятую пачку «CAMEL».

– Э, ты что, сдурел? – Николай перехватил руку друга. – Сейчас сюда сползутся все ящерицы во главе с их гадким командором Хризиком.

– Думаешь, они засекут всего одну сигарету?

– Думаю, что проверять мы это не будем. На вот, держи.

Строгов заглянул в стенной шкаф и извлек оттуда небольшой пластиковый футляр. Открыв его, Николай продемонстрировал роскошную гаванскую сигару.

Марк непонимающе посмотрел на приятеля.

– Представляю чудо инопланетной технологии. – Николай Строгов с наигранным вожделением поднес к носу национальный продукт Острова свободы. – Первая разработка соотечественников Торна специально для курильщиков с планеты Земля. Работает очень просто: поворачиваешь золотое колечко, засовываешь в рот и получаешь максимально возможный кайф. Самое главное – ни копоти, ни пепла.

– А кайф-то в чем? – Грабовский с подозрением повертел в руках инопланетную подделку.

– Транслирует в мозг все приятные ощущения, получаемые от курения, включая клубы едкого дыма, кашель, вкус жженой резины, – короче, все, что ты так любишь.

– Где взял?

– Надо почаще навещать родное подразделение. Пока вы с Бувилем пытались незаметно протащить на корабль твой предательски булькающий чемодан, нашим парням выдали целый ящик таких штучек. Ты не заметил, мы в полете уже пятнадцать часов, а пожарную тревогу объявили всего каких-то семь или восемь раз?

В течение следующих нескольких минут обсуждение продолжить не удалось. Николай с унынием смотрел на блаженную физиономию Грабовского, который, подобно миму, выпускал несуществующие кольца дыма.

– Все, хватит балдеть! Работаем дальше. – Строгов положил конец внеплановому перекуру. – Я изложил свои соображения, теперь выкладывай свои.

Марк в спешке сделал еще пару затяжек.

– Что можно сказать? В твоей теории механических убийц есть определенные резоны: биодатчики молчали, бронированную стену проломили, словно шутя, да и маскировать механизмы куда легче, чем живые тела. Все вроде бы так, но что-то тут не клеится. Не пойму, откуда взялась такая жестокость. Да, робот легко может убить. Удар – труп, еще удар – еще труп. Задача считается выполненной, как только противник погиб. Машине нет никакой нужды полосовать жмуриков. А тут… они словно полоумные крушили все вокруг… – Марк запнулся. По его лицу пробежала гримаса первооткрывателя. – Только что мне в голову пришла одна мысль. Я был не прав, когда сказал, что нападавшие крушили все вокруг. Они с жестокостью и циничностью расправились с экипажем, но я не видел каких-либо серьезных повреждений, нанесенных оборудованию. Даже эгион отключился в результате явно не силового воздействия и уже после гибели всех вахтенных офицеров.

Николай не сразу нашел, что ответить.

– Еще не выяснили «Кто?», а уже перешли к вопросу «Зачем?», – наконец сообразил он. – Ты считаешь, что захватчиков интересовал корабль?

– А что же еще! Цивилизация, способная разжижать металл и превращать в невидимок своих солдат, в случае необходимости нашла бы возможность разнести корабль на атомы, не утруждаясь его захватом.

Николай автоматически кивнул, погруженный в свои мысли. Затем он поднял глаза на приятеля.

– Корабль или груз?

– Груз? Интересная мысль! И какой у них имелся груз?

– Сейчас выясним. – Строгов активизировал коммуникационный канал. – Лейтенант Николай Строгов, прошу доступ к базе данных Департамента транспорта.

Рядовой Курт Венцель сделал несколько неуверенных шагов. Его окружала непроницаемая кромешная тьма. Казалось, что сам воздух превратился в липкую черную массу, в которой притаилась неведомая ужасная смерть. Мрак обволакивал тело и могильным холодом заползал в душу. Курт чувствовал себя крохотным и беззащитным младенцем в океане вселенского зла. Он был готов сломя голову броситься бежать, только бы скрыться, любой ценой оказаться подальше от этого жуткого места. Рядовой оглянулся, ища поддержки своему духу. Цепочка алых огоньков колыхалась справа от него. Тусклые лучи фонариков тщетно пытались рассеять непроглядную мглу.