Оный, получив весть о сближении от Юлия, укрепил переходы вдоль реки и встал лагерем на возвышенности. На следующий день его разведчики обнаружили армию персов на пути в Сингару.

По приблизительной оценке в ней было120 тысяч солдат и 30 тысяч кавалерии. На удивление большая армия. Впрочем, Аэций, имея 76 тысяч пехоты и 22 тысячи кавалерии, этого войска вовсе не боялся.

Понимая, что действовать от обороны будет сложно против врага, превосходящего как в качестве, так и в количестве стрелков, он решил напасть на измотанного длительным переходом до того, как тот встанет лагерем возле Сингары.

Перейдя Мингидоний в девять часов утра, он быстро занял Сингару, после чего, дав своему войску час отдыха, он снова снялся и выдвинулся в сторону персов, заранее выстроив солдат в боевую формацию. Аэций решил воспользоваться тем, что враг не в курсе его точного местоположения. Пользуясь местностью, он скрыл передвижения своих войск до самого окружения противника.

В самом начале, кавалерия, расположенная широким фронтом по бокам кольца, в котором были заперты персы, выполнила сложнейший манёвр, в ходе которого лёгкая кавалерия завлекла конные силы врага в лапы клибанариев, протаранивших персидскую конницу, а затем развернулась и вклинилась с разгона в колонну, обращая небронированных стрелков в бегство.

Тем временем, средняя кавалерия ударила в тыл вражеской коннице, увязшей в бою с клибанариями, а тяжёлая пехота мощнейшим натиском продавила легковооружённых персидских копейщиков, не успевших сформировать какой бы то ни было строй.

Так как большую часть персидского войска составляли лучники и лёгкая иррегулярная пехота (ополчение, то бишь), не имеющие и шанса против всестороннего натиска тяжеловооружённой пехоты и многочисленной конницы, то шансов у них в прямом столкновении было мало.

Добавьте к этому также и то, что у лучников были снята тетива (обычно у лука на время марша снимают тетиву, чтобы сохранить её от влаги и механических повреждений, а также в целях удобства транспортировки), из-за чего они, даже будь у них желание, не смогли бы участвовать в бою в качестве стрелков (ведь тетива осталась в обозе).

Кроме того, в отличие от римлян, войско персов устало от длительного дневного перехода, обувь у пехоты давно стёрлась (вообще, обычная ситуация для солдата на марше в любые времена – стирание подошвы обуви, а вместе с ней и ступни, в кровавую труху; тем более, что обувь тогда делалась, в основном, из кожи), а сами солдаты были голодны.

Победа над численно превосходящим противников, добытая грамотным использованием тактических преимуществ, вот что отличает хороших полководцев.

Впрочем, перейдём к цифрам. В течение сражения и нескольких дней после персидское войско потеряло практически весь свой личный состав, при этом непосредственно убитых было около 20 тысяч и столько же раненых, взятых в плен же было порядка 100 тысяч солдат. В тоже время,римляне потеряли всего 5 тысяч пехоты и 2 тысячи кавалерии.

После столь оглушительного поражения, в котором погиб весь цвет империи (включая царя и многих его родственников), у персов не было и шанса отбить атаку Рима, последующую за отказом от мира. Новый царь Персии, Йездигерд II, сын предыдущего шахиншаха Бахрама V, павшего в битве у Сингары, заключил мир с Валентинианом. Мир был крайне суров для Персии.

Во-первых, царь царей Йездигерд II признавал вассалитет Иверии и Албании по отношению к Римской империи, а также независимость Армении и законное правление царя Арташеса IV.

Также, от Сасанидской империи отторгались все её территории до линии Решт-Сузы (то есть, Месопотамию, Ассирию, Вавилонию, Мидию Атропатену и многие другие важнейшие области Сасанидской державы), а также персидские владения в Аравии (они владели лишь аравийским побережьем персидского залива, но их вассалом было Лахмидское царство, одно из сильнейших государств Аравии). Кроме того, Йездигерд обязан выплатить контрибуцию в 500 тысяч солидов, предоставить своего первого сына в заложники.

В праве выкупа пленных (за исключением знати) было отказано. Ослабленная Сасанидская империя вскоре вступила в очередную череду жестоких конфликтов с кочевниками с востока (эфталиты, кидариты и прочие), так что у Рима была возможность полностью сконцентрироваться на кампании по захвату Аравийского полуострова.

Впрочем, стоит отметить, что римлянами были учтены ошибки Траяна при покорении Двуречья. Налоговое бремя, ставшее одним из катализаторов восстания, наряду с неприкрытым грабежом населения солдатами и откупщиками налогов, было серьёзно снижено в отношении завоёванных территорий (также было и с Германией, Каледонией, Гибернией и прочими завоёванными территориями) под предлогом стимулирования восстановления экономики затронутых войной регионов. Как можно понять, разграбление поселений солдатами было пресечено в зародыше, а откупщиков в Риме не существовало вот уже как пару лет.

По логике Валентиниана эти меры, наряду с предоставлением гражданства, культурной и религиозной терпимостью, а также тайным осуществлением политики «разделяй и властвуй» в отношении этносов, проживающих на покорённых территориях, должны будут сократить риск восстания, или, по крайней мере, уменьшить его силу (чтобы не допустить иллирийского сценария). Пленённых персов же отправили заселять пустующую, по большей части, Германию.

За хорошую службу Юлия усыновил Валентиниан, после чего серьёзно продвинул его по карьерной лестнице. Аэций же был вознаграждён значительными владениями в Германии и очередной почётной должностью.

Валентиниан получил, кто бы мог подумать, очередные титулы – «Персидский Величайший» и «Кавказский Величайший» (так что наш юный Валентиниан в свои 10 лет владел большим количеством титулов, чем большинство императоров до него).

Но самое главное, был получен значительно более удобный и короткий путь в Индию (товары из Спасину Харакса поставлялись по рекам, в частности, Евфрату, в Антиохию, откуда уже и распространялись оные по всей Империи) и Китай.

Учитывая то, что государство владело значительной долей компаний, занимающихся торговлей товарами востока, то его абсолютно запредельные доходы от этой деятельности уже не кажутся такими странными. Впрочем, давайте перейдём к административному переделу завоёванных территорий.

Итак, были сформированы провинции Месопотамия и Мидию. Месопотамия включала в себя два региона, Вавилонию (Ктесифона, переименованная в Траянополис в качестве издёвки) и Харакену (Спасину Харакс, переименованный в Неаполис Нова). Мидия же делилась на два региона, Деламицию (Ганзак) и Экбатанию (Экбатана).

Впрочем, пора бы уже и затронуть поход Бонифация в Аравию…

========== Глава 17. Разбитые черепки. ==========

Целями похода было покорение всей Аравии Магна (Большая Аравия) и Аравии Феликс (Плодородная Аравия), дабы взять под свой контроль производство и торговлю арабикой, мирры, ладаном и многих других крайне важных товаров.

Кроме того, аравийские пираты давно уже мешают эффективной торговле между Римской империей и Индийским субконтинентом. Подчинение и захват Аравийского полуострова явился неизбежным следствием победы Рима в его долгом противостоянии с империями Востока. Так уж сложились обстоятельства, что Рим, крайне милитаризованная страна с сильными военными традициями и долгой историей профессиональной регулярной армии, живёт победами.

Вы только подумайте – храм Януса, запиравшийся на время полного мира, закрывался всего семь раз за всё время своего существования (более нескольких сотен лет). Разумеется, Риму нужно воевать с арабами, ведь Янус заскучает один одинёшенька. Благородный герой и сиятельный муж (это высший сенаторский титул; viri illustres), Бонифаций Великолепный, магистр эквитум и просто крайне богатый и влиятельный человек, возведённый на вершины политического мира Империи усилиями и интригами Валентиниана.

Одарённый дипломат, превосходный администратор и хороший полководец, он был идеальной заменой Аэцию в том случае, если речь шла о проведении крупных военных операций, когда оный занят на другом фронте, потому как сам Бонифаций уже располагал значительным опытом в военном искусстве, а также значительным стажем в деле борьбы с пустынными народами.