Ну точно, он чувствовал незримое присутстствие любимой девушки.

— Арес, ты ведь помнишь о нашем уговоре?

Тот вопросительно посмотрел сквозь прорезь в маске.

— Не трогать никогда Лизу и не приближаться к ней на расстояние пушечного выстрела. Она мне дорога…Ты поклялся еще пять лет назад, — Макс давил, требовал ответ.

А Аресу было похер. Соврать очередной раз, как голубя на высоковольтных проводах поджарить. Плевое дело.

— Ты меня достал уже с этой мелкой стервой. Я тебе тогда сказал и сейчас говорю. Она мне на хер не упала, чтоб из-за бабы с другом детства спорить.

Макс выдохнул облегченно. Только и сам ведь забыл рассказать товарищу, что недавно не сдержался и объявился в тусовке Лизоньки. Встретил свою девочку и снова поплыл. Ему еще надо разрулить с амбалом, с которым она терлась на дискотеке. Какой то херов Гриб, или Глеб. Тестостероновый качок, что так нагло прижимал к себе его Лизоньку и позволил себе поцеловать девушку.

Макс в тот день вернулся с важной встречи обратно в клуб, буквально через полчаса. А Лиза успела сбежать домой. Радовало, что Глеб сидел с недовольной рожей от того, что она его отшила. Хорошая девочка. Иначе Макс не сдержался бы и вспомнил юность, когда он на пару с Аресом всяких отморозков на место ставил.

Не обнаружив никаких улик присутствия Лизы в кабинете Ареса, Романов достал телефон и скинул сообщение одному из своих айтишников, что встречу переносит на завтра в обед.

На улице стояла непроглядная ночь, но его магнитом тянуло к дому Лизы. Вдруг малышка не спит, и он как тогда, пять лет назад увидит свет в окне.

Макс усмехнулся над своими мыслями. Вроде взрослый мужик уже, а ради любимой девочки готов снова по водосточной трубе на второй этаж карабкаться.

— Увидимся завтра, — поспешно сказал Макс и пожал Аресу на прощание руку.

Тот улыбнулся ему в ответ

— Конечно, брат…

Нет, определенно какая то волшебная херь творилась с другом. Таким довольным и вежливым Макс его видел впервые за последние годы…

Лиза.

Деньги высыпались на пол коридора — порвался пакет. Я истерично рассмеялась, глядя на ровные зеленые пачки — кирпичики. Теперь я могу точно гордиться собой — в двадцать три стала валютной проституткой!

Стоило оканчивать высшее образование, чтоб в конечном итоге за один секс заработать сто штук!

В доме царила тишина, а в голове армагедон. Тысячи сбивчивых, жестоких по своему содержанию мыслей роились и давили на сознание.

Мой насильник Арес. Хозяин Греха и нынешний владелец моего тела. Чудовищная ирония. Горькая и кислая одновременно.

Я брезгливо переступила пиратское сокровище и поплелась прямиком в душ.

Долго мылась и плакала. Плакала и мылась.

Надежда на то, что я смогу отмыться от налипшего позора испарилась, когда я в сотый раз мылила и драила до покраснения кожу.

Я отказывалась вспоминать бурный секс и понимать почему я испытала удовольствие во время процесса. Это не я. Это глупое тело. Между ног нет мозгов и сердца. Там лишь пустота — дырка! Поэтому и казнить себя за слабоволие глупо.

Если бы я не проходила годы психологической реабилитации, возможно, в эту ночь я бы прекратила свои страдания суицидом. А так, я все раскладывала по полкам, искала оправдание каждому своему поступку — вдоху выдоху, стону, механическому оргазму.

После получасового душа я вылезла из ванной красная, как варенная креветка. Надела на себя белье и наглухо закрытый спортивный костюм. С трудом передвигая ноги, доползла до спальни.

В комнате стояла удушливая жара. Спертый воздух вызывал тошноту. А может это мне было плохо от самой себя…

Я подошла к окну и распахнула его настежь. В этот миг, как по команде возле ворот моего дома припарковался представительский Мерседес. Черная тонированная машина выглядела, как касатка. Я с интересом вглядывалась в открывающуюся дверь.

После жестого секса с Аресом меня уже было сложно напугать автомобилем. Даже если б из него вышел очередной маньяк или убийца и снял меня из снайперской винтовки, ведь я была легкая мишень в окне, то я б даже не пискнула. Благодарно приняла бы избавления от измучавшей меня судьбы.

С горечью я осознала насколько я сломлена и выпотрошена. Осталась лишь безчувственная оболочка.

К эмоциям я не была готова. Но из машины вышел единственный человек, способный их во мне пробудить.

Максим Романов!

Я ахнула, прикрыв рот рукой. Неожиданный визитер смог пробудить меня от дьявольского анабиоза.

Макс был словно с обложки гламурного журнала. Фигура мужчины даже издалека смотрелась слишком идеально. Рельефное тело украшал строгий брендовый костюм. Белоснежный ворот рубашки был расстегнут на несколько пуговиц, что придавало его образу харизматичности и сексуальности. И этот его образ правильного и шикарного мужчины у моих ворот — потасканной шлюхи, вызывал во мне разочарование и боль.

До его появления я считала свою апатию и депрессию жутким состоянием. Но после того, как Макс уверенно подошел к невысоким прутьям забора, я поняла, что сейчас мне действительно стало хреново. При чем так, как не было даже во время первого изнасилования ублюдком Аресом.

— Лиза, привет, красавица, — негромко позвал он меня и улыбнулся до глубоких ямочек.

Я закрыла лицо ладонями и прислонилась к оконной раме.

Боже! Что я наделала?!

Я отдалась за деньги насильнику, не дождавшись Макса какой то гребанный час.

А он вот. Стоял под окном и смотрел на меня с теплотой и обожанием, которые я не заслужила!

Мерзкая липкая вина намертво прилипла к моему телу и давила. Давила с силой гранитной плиты надгробия.

— Принцесса, спускайся, или я сам влезу к тебе в окно, — чуть громче произнес Макс. С легкостью перелез через забор. По мальчишески легко спрыгнул на отцовский стриженный газон и подошел совсем близко к стене дома.

Я с замиранием сердца глянула вниз.

Все неправильно. Это я должна была сейчас быть внизу, а он наверху. Я в преисподни, а он в чистом бескрайнем небе.

— Лиза, что случилось?! Тебя обидел этот уебок Глеб? Расскажи мне, малышка, — заметив мои слезы, что лились водопадом сквозь плотину пальцев, встревоженно спросил Макс.

— Где ты был раньше? — всхлипнув в голос, спросила я.

— На конференции в Канаде.

Макс не дожидался моего приглашения. Расстегнул пиджак и скинул его прямо на аллею. Начал ловко взбираться ко мне в окно, хватаясь за выступы в камнях и подоконник первого этажа.

— Нет. Нет. Уходи, Макс, — вскричала я.

Разве я смогу вынести присутствие этого мужчины, если я его всю свою сознательную жизнь люблю, и при этом только что переспала с насильником, моральным уродом Аресом?!

Но Макс отказывался слушать меня.

Добрался до второго этажа и подтянулся на мускулистых руках, даже дыхание его не сбилось. В просвет окна показалось его обеспокоенное лицо. Изумрудные глаза искрились добротой и радостью от нашей встречи.

В них смотреть было особенно тяжело и больно.

— Уходи. Уходи, Макс, — повторяла я, как обезумевшая и мотала влажными после душа волосами.

— Лиза… ты чего? Может еще скинешь меня? Я ведь сломаю себе что то, малышка. Давай я войду в комнату, и ты мне спокойно объяснишь, что произошло, — тише проговорил он. Так, словно он психотерапевт и огорошивает больного диагнозом шизофрении.

Черт. Все совсем развивалось неправильно.

Макс не должен был больше появляться и бередить мне душу. Настаивать на встрече и переть, как влюбленный в меня мужчина — танк!

Я грязная, заклеймленная. Очевидно же, что не достойна его искреннего порыва. Как Романов не видит на мне дьявольское тавро?! Оно должно быть выжжено на губах поцелуями Ареса, его раздирающим огненным членом.