1984 г. Год красной ягоды Ветры ласкали дали, Зрела в лесах малина, Жал я на все педали, Ты родила мне сына. Солнце плескало в спицы Брызги небесной сини. И подпевали птицы — Ты родила мне сына. Шире раздвинул плечи, Разом удвоил силы. Быть мне отныне вечным — Ты родила мне сына. 1985 г. «Слепила ласточка гнездо…» Слепила ласточка гнездо Под самой крышей. И наш осевший, старый дом Стал сразу выше… Цвели под окнами цветы, Взрастали дети. И дождь подтёком завитым Расщелье метил… Сорвали с крыши дряблый тёс, Покрыли жестью, Гнездо сшибили под откос С доскою вместе… И вот стоит тот старый дом, Сутуло дышит. Ни гомона, ни песен в нём, И тишь под крышей… 1987 г. Ты, хорошая музыка, подбодри нас, пожалуйста «Берёзка в пушистом инее…» Берёзка в пушистом инее У моего крыльца. А небо – такое синее, И нет у него конца. А лица такие светлые Под скатами белых крыш. И никакими ветрами Не выветрить эту тишь. Легко и свободно дышится, К щекам приливает жар. И только слегка колышется Над сёлами белый пар… 1973 г. «Вот и минуло лето…» Вот и минуло лето, Мимолётное, быстрое, Листья сыплются с веток Перемётными искрами. По-над заводью сонной В терпеливом молчании Смотрит в омут бездонный Ив прибрежных отчаянье. Тает, тает, слетая, Лист под тихими ветлами. Знать, и вправду святая Мать-земля моя светлая. 1975 г. «А над рекой, а над рекой…» А над рекой, а над рекой Закат волной колышется, А над рекой такой покой И так свободно дышится. Вдруг кто-то медленно запел Знакомую, старинную, Запел нескладно, как умел, Про ту дорогу длинную. Потом про Стенькины челны, Про Волгу полноводную, Потом дорогами войны Пронёс печаль народную. И были в песнях тех слышны Со всей своей приглядностью Шаги времён родной страны С её тоской и радостью. 1975 г.
«Подметает октябрь дорожки…» Подметает октябрь дорожки, Облетевшую с веток медь. Скоро вьюги – слепые кошки Будут биться в моё окошко И по-кошачьи жутко петь. Упадут на мои ладони Предназначенные снега, И сугробы – лихие кони В размороженном снежном звоне Взмоют к месяцу на рога. Оскудеет моя природа, Захмелев от скупых утех, Ель столетняя по-над бродом Будет сыпать дождинки в воду, Отряхая зелёный мех. Чёлн пробитый, покрытый илом, Затаится на тёмном дне. Всё, что не было, Всё, что было Неприветливо или мило, Встанет с вечностью наравне… 1976 г. Переход Ты, хорошая музыка, Подбодри нас, пожалуйста. По тропиночке узенькой Нас швыряет безжалостно. То болотами гиблыми, То отвесными скалами. Позабыли, кем были мы, Неизвестно, кем стали мы. До печёнок пропахшие Едким дымом романтики, Столько с плеч не снимавшие Запотелые ватники. Ожигающе плещемся Под студёными струями, Окрыляюще тешимся Оголёнными струнами… Мягким лапником правится Поступь ночи – кочевницы. Тут и баня – нам здравница, Тут и печь – нам лечебница… От гасницы-прощальницы До денницы-рассветницы Всё у песни вращается, У костра звонко вертится… На тропиночке узенькой Наше счастье завяжется, И хорошею музыкой Наша жизнь вся окажется… 1977 г. Окнами к солнцу Вскипели наши берега В житейском оживлённом гаме, От рек отпрянула тайга И утвердилась за холмами. Топор играет под рукой, Душа взволнованно смеется, Мы ставим избы над рекой И окна прорубаем к солнцу. 1980 г. «Оттенённым отсветом в затоне…» Оттенённым отсветом в затоне Отразился уходящий день. Предо мною, словно кони, кони, Очертанья дальних деревень. Серых изб приземистые скаты, Колеи повыбитых дорог, И гляжу на них я виновато, Будто долг не выплатил им в срок. Было время, к городу причалил С думою подняться на крыло, И сейчас от городских печалей Мне не оторваться на село. Не кружить в безудержном разгоне, По лугам разбрызгивая звень. Предо мною, словно кони, кони, Очертанья дальних деревень… |
