Его взгляд мазнул по моему заплаканному лицу, остановился на губах. Он выдохнул и наклонился ко мне.

Его твердые властные губы запечатали все мои протесты. Заткнули все слова обратно в рот сильным языком. Потушили истерику глубоким страстным поцелуем.

Герман целовал меня так исступленно и сладко, трахал своим языком так умело, что я поплыла в  коконе из его рук. Обмякла. Обомлела. Так быстро капитулировала, словно специально напрашивалась.

Герман отпустил мои запястья, и я сразу обвила его шею. Нагло перелезла к нему на колени. Сама начала отвечать на поцелуй.

Мужчина прижал меня к себе за талию. Я чувствовала, как растет под моей попой его эрекция. Каменеет и крепчает от нашей долгожданной близости.

Казалось даже звуки электрогитары Дидюли не могли заглушить стоны нашего наслаждения.

Я изнывала в крепких объятиях мужчины. Чувствовала себя хрупкой, такой крохотной рядом с этой мраморной глыбой. Здровой и удивительно горячей скалой. Словно под холодным мрамором его кожи бурлит настоящая раскаленная магма. Грозится сжечь меня в прах.

А я только прижималась сильнее. Сама мечтала сгореть в его руках, от его страсти. Ведь знала безошибочно, помнила в мелочах, какой он может быть страстный.

Большая ладонь Германа скользнула по моему бедру. Нагло нырнула под тугой подол платья. Его пальцы задели кружево чулок. Я задрожала от предвкушения.

Мужчина продолжал глубоко и жадно целовать мой рот. Дико голодными алчными поцелуями накидывался на мои губы. Втягивал их в плен своих. Ласкал юрким языком небо, переплетался с моим.

Его настырные пальцы, не знающие отказа, протолкнулись выше под платье и коснулись уже влажных трусиков.  

Герман погладил мой лобок, через ткань надавил на возбужденный клитор. Я протяжно застонала ему в рот.

- Тшш, веди себя тихо, девочка,- хриплым шепотом проговорил он в моих волосах. Просовывая жесткие наглые пальцы глубже, он властно скомандовал:

- Разведи ножки.

Я села удобнее, чувствуя его железный член под попой. В темной ложи мы находились сами. Но из соседних многие люди уже поглядывали на нас в бинокли и неодобрительно и осуждающе качали головами.

А мне было реально плевать. Меня сейчас интересовали только властные пальцы мужчины, которые настырно отодвинули в сторону тонкое кружево мокрых трусиков и нырнули между складочек в самую глубину истекающего лона.

Герман быстро съел очередной мой протяжный стон. Приподнялся, удерживая мое тело в объятиях,  и вместе со стулом отодвинулся подальше от перил балкона.

Его другая рука прихватила мою спину и поднырнула в губокий разрез платья. Он добрался сбоку из под ребер до моей груди и сжал ее, захватывая полностью в теплую ладонь. Зажал сосок между пальцами, чуть оттягивая и перекатывая.

Его пальцы продолжали меня насаживать между ног. Большой то и дело задевал и массировал клитор. Я извивалась в его руках от неимоверного наслаждения. Цеплялась ногтями в его пиджак. Продолжала самозабвенно целовать его упругие губы в колючей бороде.

Герман довел меня до оргазма в считанные минуты. Прострелы эйфории заставили меня вскрикнуть. Он не смог потушить поцелуем все мои звуки. Я почувствовала, как по его пальцам потекли мои соки. Стыдно захлюпали громче стонов и поцелуев.

- Тшш, поехали,- тише добавил Буровой.

Медленно снял меня с колен. Сам поправил мои трусики и  платье.

Я шаталась, как пьяная, еще чувствуя мышечные сокращения в лоне. Электрические прострелы во всем теле, даже в пальцах.

Мужчина подхватил меня за талию. Забрал мою сумку. Обернулся, проверив не забыли ли мы чего. И быстро пошел со мной к выходу из театра.

Последней мелодией, которую я расслышала, была  моя любимая Arabika. Дидюля однозначно очень талантливый музыкант.

Кончать под звуки его песен ни с чем несравнимое удовольствие...

В джипе с водителем мы сидели на заднем сиденье молча. Герман упорно смотрел в окно. Держал меня за руку.

Кажется, он боялся, что если глянет в мою сторону, его стальная выдержка посыпется опилками.

Поэтому я сидела тихо, не провоцировала его.

Ведь я уже знала, для чего мы так торопимся домой.

Мы оба голодны. Ужасно соскучились по сексу. Друг за другом.

Стоило машине остановиться, как Герман резко открыл дверь и вышел. Помог мне. Но мои ноги не коснулись земли. Он нетерпеливо подхватил меня на руки. Размашистым шагом внес в дом и направился прямиком в нашу спальню. Переступая через две ступени, быстро приближал нас к заветной двери.

Я обняла его за плечи. Уткнулась носом в шею. Мягко поцеловала его упругую кожу. Буровой подошел со мной к кровати. И залез на нее коленом, держа меня в руках.

Уложил на подушки и чуть отклонился, оглядывая меня очень темным, почерневшим взглядом.

- Раздевайся. Быстро,- скомандовал он.

Сам начал расстегивать рубашку. Впервые я увидела, как он не складывал вещи, а бросал их в хаотичном порядке на пол.

Я села и стянула платье через голову. Моя грудь сразу вывалилась на волю. Я стянула мокрые трусики, осталась в одних чулках.

Герман разделся и того быстрее.

Его внушительный член, за которым я соскучилась, дернулся к мускулистому животу мужчины.

Он резко дернул меня за щиколотку под себя. И без всяких прелюдий, накрыл своим телом. Провел гладкой головкой по входу и в один толчок бедрами наполнил до отказа.

Я закричала от удовольствия. Кажется даже слезы выступили на глазах.

Да, его член мне определенно нравится больше других! Не помню ни прошлых своих любовников, ни мужа.

Все воспоминания стерлись окончательно. Следующий толчок последовал практически сразу.

Герман начал меня трахать быстро и жестко. Сжал грудь в руках и поцеловал нежную кожу ореол. Грубо прикусывал, выбивая из меня своим молотом очередные всхлипы.

Буровой двигался остервенело и быстро. Я ощущала, что ему сейчас сносит крышу. Он себя уже точно не контролировал. Сильно соскучился. Сильно хотел меня.

И в его дикой животной страсти было столько животного магнетизма, притягивающего меня, что я сама все быстрее подавалась бедрами навстречу.

Мы гнались за оргазмом. Стремились ввысь. Все мои мышцы были напряжены до предела. Низ живота тянул. Между ног концентрировался огромный ком возбуждения.

Все случилось в один миг. Герман резко забил в меня член. Я прогнулась и начала содрогаться в сладких конвульсиях. Он почувствовал на своем  стволе пульсацию, и замер. Притих. А в следующую секунду со свистом выдохнул и его сперма начала извергаться в моем лоне. Бить короткими вспышками. Ослеплять все мои чувства.

Буровой кончил страстно прихватив мои губы зубами. Еле сдержался, что б не прокусить мою кожу.

Я гладила его влажную спину и улыбалась довольно.

Да, все эти дни мне не хватало Германа. Этого сурового генерала. На мне. Во мне. Везде.

Мы лежали сплетенные вместе очень долго. Герман медленно целовал мое лицо. Держал голову руками. Легкими движениями пальцев впутывался в пружинки моих волос и массировал кожу. Я спокойнее гладила его плечи. Очерчивала руками жесткие мускулы.

- Моя девочка,- шептал Герман,- Теперь моя по собственной воле.

Он усмехнулся. До меня наконец, дошло. Все это время он держал дистанцию, отступил. Дал мне возможность осознать свои чувства. Самой потянуться к нему. Не в качестве жертвы или пленницы. Он хотел, что бы я стала равноправной любовницей. И пришла к этому решению без его давления. Сама.

Но неизменно было то, что нам нужно было обсудить наши отношения. Я не могу и не хочу больше оставаться в неведении и бояться, что если он отлучится из дома, то пойдет к той стерве Дине.

- Герман, нам надо  поговорить. Я серьезно. Блин, ты вообще разговаривать умеешь?- улыбнулась я ему, уворачиваясь, потому что его губы упорно затыкали мне рот.

- Бывает. Ты хочешь именно сейчас болтать?! Может обсудим погоду?- он говорил и снова целовал мою шею, начал гладить руками грудь. А его член, который до сих пор находился во мне снова креп. Каменел.