— Понятно…

   — И когда… — Фёдор на секунду замолчал. — Когда он оклемается, поспрашивай, куда его пристроить можно. С собой мы его вообще не должны были брать.

    Я нагнулся над «немым» лицом и неосознанно сжал губы.

   — Влад…

   — Вам заграницу надо, Альберт, другого выхода не вижу. Во-первых, что я заметил, так это то, что враги ваши при больших деньгах, губа у них не дура, а во-вторых, охотится за вами знающий человек. Завтра я проверю вашего брата.

    — Может, вы останетесь, отдохнете хоть немного? — предложил я, на что Фёдор хмыкнул.

    — Нельзя время терять, а у вашего ангелочка последняя ниточка готова оборваться. Его нужно в порядок привести, а то и помрет.

    Я сглотнул и положил руку на горячий лоб.

   — Всё будет хорошо.— Какая же обнадеживающая фраза.

    Не один прошел час, прежде чем Влад хотя бы шевельнулся. Фёдор вышел за покупкой запасов, спрятав машину рядом с кустом. Я включил фонарь на подыхающем телефоне, и положил его рядом с собой.

    — Змей… — выдохнули бледные губы.

    — Где змей? — Я нагнулся чуть ниже, дабы не упустить ни единого слова.

    — С…Сбежал…

    — Скорее уполз, — усмехнулся, в ту же секунду пожалев об этом.

    — У м-меня больше… — вдох. — Никого н-не осталось…

    Я замер. Эти слова были ожидаемыми, но услышав их, в груди еще больше начало давить.

    — А родители…?

    Он промолчал. Что же с тобой случилось, ангел? Почему ты такой?..

    Он принял сидячее положение и посмотрел на меня.

    — З-змей помнит все.

    Я с опаской взял его за руку, и заглянул прямо в потухшие глаза. О чем ты говоришь? Кто такой змей? Я совсем не понимаю тебя.

    Хлопнула дверь, Фёдор на мгновение замер, увидев ангела, но тут же оживился, и залез в машину.

    — Я купил еды и выклянчил у продавщицы обезболивающее. Сейчас повернем за поворот, а там уже пешком пойдете в лес, дом недалеко от дороги, я объясню как туда пройти.

    — А вы?

    — Я заметил подозрительную личность, когда возвращался. Вон, посмотрите назад.

    Я повернулся, и выглянул на улицу. Там, как тень, стоял мужчина в капюшоне. Он светил сигарой, и неспокойно постукивал ногой по грязной обочине. Вдруг, мужчина повернул голову, и в эту секунду по телу прошелся разряд. Герард.

    — Это Герард!

    — Заткните свой рот! — Федор завел мотор и в сию же секунду сорвался с места.

    Я был в немом шоке. Брат? Неужели это и правда ты все устроил? Неужели это ты захотел со мной поиграть?! Чертов ублюдок! И ради этой игры с бизнесом ты убил стольких людей?!

   Я сидел ошарашенный и переломный на четыре части. Одна отрицала увиденное, вторая утверждала обратное, третья металась с вопросом: «Как быть? «, а четвертая, опустошенная, наблюдала за всем этим.

    Влад не сводил с меня глаз. Федор прибавлял скорость, изредка поглядывая назад. Дождь бил по крыше, нагоняя еще большего мрака. Да что в конце концов эта сволочь задумала?!

    Вдруг, ангел качнулся, как-то странно скривился, и не жалея силы приписал мне смачную пощечину. Я застыл как камень, щека вмиг начала гореть, сердце еще больше ускорило ритм. Влад опять поднял руку, внимательно посмотрел на нее, словно изучая каждый миллиметр, и сжал кулак.

    — Это… Змей…

    — Что? — Я окончательно охренел, и с трудом сдержался, чтобы не наорать на этого мальчишку. Он и так сегодня пережил многое.

    — Я… Змей… Х-хотел к-как лучше.

     — Альберт, вы точно сможете с ним хоть день протянуть? — ухмыльнулся Федор совсем невесело.

    Я выдохнул. Ангел просто запутался, он повис в этой паутине прямо как я. Вот только, я не могу понять, знает ли он того паука, что вяжет ему кокон.

    Знаете, слезы подобны морозу. Они могут жечь, от них бросает в холод, попадая в легкие, слезы, как мороз, тушат все то, что до сего момента горело.

     Я больше не мог держать их, и они уходили от меня сами, а когда не осталось даже маленькой капельки, в мою грудь заползла пустота. Я смотрел на Альберта, который, словно мамочка утешающая ребенка, поглаживал меня по голове. Федор курил, а Змей… Да что змей… Он такой же трус как я, залез в свою нору, сверкая испуганными глазами.

    Машина остановилась, блондин выскользнул на улицу, а Альберт нагнулся надо мной. Мне уже не интересно почему этот человек так смотрит на меня, плевать абсолютно на все… Плевать… А есть ли вообще смысл жить?

— Это Герард!

    Прокричал вскоре глазастик. Я понял, что случилось довольно быстро. Предатель брат, бизнес который они не поделили, какие-то левые мертвые люди. Все это шептал Альберт. Он не двигался, его, теперь шокированный взгляд, казался более пугающим чем тот, которым он смотрел на меня. Мне стало сложно находиться рядом с ним, сконфуженным и перепуганным. Тогда я ударил его… Не с целью обидеть, а просто, чтобы он пришел в себя, но получилось слишком сильно.

    — М-можете меня о-оставить, — прошептал я, пытаясь скрыться от удивленного взгляда брюнета. Риты нет, тетушки нет, какой смысл мне таскаться с этими двумя? Я лишь лишняя соринка, которую легко заметить.

    — Ага, еще скажи, чтобы в яму тебя посадили, — Федор покачал головой. — Действуем по плану.

     — Все хорошо, Влад, все образумится, верно? — Альберт улыбнулся, и легонько встряхнул меня за плечо.

     Образумится? Смешно. А ты чего уставился, трусливый червяк, так и будешь там сидеть, а?

     И это ты, тот, кто хотел всегда находиться со мной, а? Гребанная змеюка!

    — Блядь!

    — Влад, ты чего?

    — Выйди! Чёртов змей! — Я ударил кулаком по креслу. — П-пожалуйста…

    Выйди…

     Я больше не могу. Даже ты, чертова тварь, оставила меня! Не смей больше смотреть в мою сторону!!! Ненавижу!

     — Вон поворот, мы почти приехали, — неуверенно объявил Федор, косясь на меня в лобовое зеркало.

     — Влад, ты в порядке?

    В порядке? Боже, парень, просто заткнись. Мы здесь все не в порядке.

«Нива» остановилась. Я резко открыл дверь и вылетел на улицу. Вот только не взлетел, а упал в грязь, совсем забыв о прощальном подарке Кирилла. Как же все достало.

    — Его укачало? — Федор опять посмотрел на меня с ноткой презрения.

    — Я упал. — Что творят мои губы? Заткнитесь.

    — В общем, двигайте к дому, а я поехал в объездную. Если что, Альберт, звоните на домашний, он привязан только к моей линии.

    — Хорошо. — Брюнет повернулся ко мне, плюющегося грязью, и протянул руку. — Пойдем, или так и будешь в грязи валяться? Вон, дождь обратно начнётся, а то и гляди мороз нагрянет. Превратишься в статую ангела.

    Скорее в статую сгнившего слизня. Я взял его за ладонь, и поднялся, едва держась на ногах.

   — До скорого, — бросил белый и, хлопнув дверцей, помчался дальше по побитой трассе.

   Альберт закинул мою руку на плечо, а после кивнул на лес.

    — Нужно дойти пока дождь не начался, еда размокнет, а у тебя ещё и температура.

    — Угу.

    Мы похромали вдоль дороги. Меня всего была дрожь, не то от боли, не то от осознания того, что случилось. Раньше, я думал, только в фильмах человек может лишиться разом всего, но нет, такое есть, такое существует вне экрана.

   Спустя время, мы нашли тот духами забытый дом. Он стоял совсем недалеко от дороги, в лесу, заброшенный и покореженный от старости.

   Мне вдруг стало холодно. Еще бы, я все это время был во влажной одежде.

    Почему же раньше ничего не чувствовал? Что было тому причиной? Неужели таблетки? Но нет, ведь когда я перестал чувствовать, лекарств еще не было. Змей все знает, вот только молчит.

    Мы зашли в хижину, где тут же заверещали мыши, после чего Альберт зажег фонарь.

    — Он точно не шутил, когда говорил, что здесь можно жить? — сглотнул глазастик, наведя луч света на огромного паука. — О, смотри, кровать. Ты давай снимай все с себя, а я пока зажгу печку, если она работает, и высушу одежду.