— Ритка, привет! — крикнул кто-то.

Сестра кивнула, и быстрее потащила меня по коридору.

   Когда мы остановились напротив огромной белой двери, Рита протолкнула меня в класс.

— Здравствуйте, — кивнула она учителю и, хмурясь, подтащила меня к себе.

— И так, дорогой 11-Б, знакомьтесь, это Влад. Он временно будет присутствовать на наших занятиях, — поставил перед фактом шестнадцать ребят преподаватель, скосив на меня безразличный взгляд.

   Рита, взяла меня за плечи, и провела к последней парте возле окна, сама же села на один стол вперёд с рыжеволосой девушкой. Скоро раздался звон. Для меня урок был понятен, к тому же весь материал я уже знал. Больше всего привлекли заинтересованные взгляды, направленные в мою сторону. Они разные: у кого-то брезгливые, у кого-то наглые, у кого-то серьёзные, но лидируют вопросительные. От них так и хочется скрыться, залезть в свою комнату, и как всегда уставиться в стену. Не хочу больше видеть этих людей. Мне здесь не нравится. Я резко поднялся, с намерением уйти, но Рита одним лишь толчком усадила меня обратно.

— Сиди тихо, урод, иначе дома мозги промою.

   Я закрыл лицо руками, ведь только так можно было скрыться от сверлящих взглядов, заставляющих меня нервничать.

— Борис Николаевич, можно ему таблетки дать? – спросила Рита, а я задрожал.

   При одном лишь упоминании таблеток к горлу подступил тошнотворный ком. Сестра убрала мои руки с лица, приложив к губам горькие лекарства. Я в ужасе замотал головой.

   — Н-нет! Н-не хочу! – зашипел, уклоняясь от попыток Риты накормить меня этим ядом.

   — Да что за идиот! Быстро съел!

   — От-отпусти!

   Высвободив ладонь из цепких рук, я перепрыгнул через стул, и помчался к выходу. Только эти вещества были способны пробудить во мне столь ярую реакцию. Лучше уснуть, нежели давиться этими помоями. Меня резко схватили, перед самой дверью. Сильные пальцы были готовы пробить мне ребра, но я не чувствовал боли, только прикосновение.

   — Толик, тащи его сюда! — завопила Рита не своим голосом, а я судорожно начал вырываться.

   Да на что способно моё исхудавшее тело в этих цепких лапах? Рита ненавистно впихнула мне в рот таблетки, и усадила обратно за парту.

   — Я тебя ненавижу, позор, – прошипела она, готова просверлить своим взглядом во мне дыру. — Извините, я не думала, что у него начнётся приступ.

   — Присаживайся, — грустно улыбнулся сестре учитель, пытаясь сосредоточить внимание учеников на новом материале.

    Я с большим трудом проглотил таблетки, и отвернулся к окну. Лекарства и впрямь равнялись помоям, горькие, кислые, обжигающие горло. Я все никак не мог понять, почему только они пробуждают во мне чувство вкуса. А вдруг вся еда такая же отвратительная? От этой мысли становилось не по себе. После урока, Рита куда-то убежала, явно не желая моего присутствия, а я упорно продолжал ждать ее возращения. В класс вошли новые дети, казалось бы немного младше прежних. Они бросали на меня мимолетные взгляды, а спустя короткое время, ко мне подошел блондинистый парень. Сзади стояли ещё двое, нахмуренных, злобных, словно два бобра.

   — Это моя парта — это раз, ты ошибся классом – это два, — отрезал блондин, ища в моих помутневших глазах ответ.

   После таблеток, голова окончательно перестала соображать, и смысл его слов дошёл до меня слишком поздно.

   — Але, я с кем разговариваю? —перед носом щелкнули пальцы.

   Я попытался что-то ответить, но лишь глупо промычал. Внезапно, блондин схватил меня за воротник рубашки, и приподнял на несколько сантиметров со стула. Я понимал, что этот человек не с добром это делает, но факт моей безразличности, удивил его.

   — Ты что, обкуренный?!

   Вдруг, высокая фигура возникла рядом, разогнав спутников блондина в стороны.

  — Эй, Ник, оставь его, — пробасил брюнет, убирая руки белого с моего воротника.

   — Д-да он обкуренный! — возмутился парень, и я на секунду заметил в его глазах страх.

   — Не играй с ним, иначе больно потом будет.

    Брюнет взял меня под руку, тем самым помог встать, и мы засеменили вон из класса. Я приподнял голову, пытаясь понять выражение лица своего спасителя, встретившись с синими, словно две льдинки глазами.

   — Меня Рита попросила за тобой прийти, не бойся.

  — Сп... С-с...

  — Не благодари, – парень улыбнулся, и отпустил мой локоть. —  Я Тимур, если что.

Кивнув, я украдкой осмотрел его. Угловатое лицо, ярко выраженные скулы, нос с небольшим горбиком, пухлые губы, все это подчеркивает спортивный стиль одежды. Наверное, таких людей называют красивыми.

   — Чего смотришь? — ухмыльнулся Тимур, смешно изогнув густые брови.

   Я безразлично отвернулся.

   Все оставшиеся занятия прошли тихо, даже спокойно. Еще бы, ведь я просто отключился, так как не спал три дня. Никто меня не тревожил, не разговаривал, не трогал.

   Дома я как всегда уткнулся в свою любимую стену, размышляя о прошедшем дне. Не могу сказать, что школа это уж совсем отвратительное место, по крайне мере на данный момент. Жаль, больше идти в это пристанище острых взглядов желания не было, но против воли тети Вали я пойти не мог. Она и так постоянно возится рядом, по её словам, пытаясь вернуть мне человеческий вид. А скоро уедет на заработки заграницу. Я не виделся с братом уже больше пяти лет, да и не хочу. Но, увы, придется.

   Рита зашла в комнату совсем незаметно, как мышь, тихо прикрыв за собой дверь. Присела напротив и вытянула руки. Я уложил в них свои, и поднял голову.

   — Владик, прости меня. В последнее время я веду себя как скотина. — Она поцеловала мои ладошки, а я придвинулся к ней ближе, и уткнулся своим лбом в ее.

   — В-в..се... Н

   — Спасибо тебе.

Рита провела рукой по моей голове, и поднявшись, вышла из комнаты.

====== Глава 2 ======

- Ахах, пацаны, посмотрите на него! Что страшно, сука, страшно?

Кажется, я обмолвился, назвав школу не таким уж плохим местом.

Была большая перемена, и все ушли обедать, я же остался сидеть один. Один, лишь до того времени, пока в класс не вбежал знакомый блондин, и не начал тыкать мне своей сигаретой в нос. В этом месте вовсе есть какие-то рамки приличия?

- Ты что, дрянь, игнорируешь меня?

Да, игнорирую. Я уже давно вычеркнул таких отморозков из своего поля обозрения.

- Ник, может, пойдем? – прогнусавил противным голосом желторотый от курения громила, с опаской оглянувшись на дверь.

- Я заставлю тебя заговорить, понял, отребье?

Сука, дрянь, отребье, как же ты меня еще назовешь? Ох, мальчик, ты жалок в моих глазах. Мы квиты, правда?

Я уложил голову на парту, и уставился в окно. Прошла всего неделя, а меня уже приобщили к низшему слою общества. Жаль, ребятишки, но я немного отличаюсь от вас. Вы безлики, как воздух: вдохнул – насладился, выдохнул – забыл. Вы можете задирать меня пока не отрастут усы, но я вас не слышу, не чувствую, и не вижу.

Однажды, тетушка выгнала меня во двор. Мне было не больше одиннадцати, и, наверное, именно в тот момент Валя увидела во мне ненормального. Вы, скорее всего, подумали, что меня избили или накормили грязью, но нет, всё было иначе. Многочисленные шрамы на моем теле оставили острые зубы дворовых собак, а я ведь просто хотел их покормить. Я не плакал, не кричал, не вырывался. Собаки грызли мои ноги, рвали одежду, рычали, а я ничего не чувствовал. Тогда, тетя была в диком ужасе от той картины, что предстала перед ней. Она и до этого считала меня полоумным, а после, вовсе поставила клеймо умалишенного.

Веселая у меня жизнь, насыщенная... Никто не понимает мой юмор.

- На, поешь, – Рита положила передо мной маковую булочку, и поставила полупустую пачку овсяного молока. Я мотнул головой. – Ты вчера вообще ничего не ел, неужели это так сложно?

Да, Рит, сложно. Ты же не ешь мыло, потому что оно не съедобное, а я не ем еду, потому что она кажется мне мылом.