— Кирилл умный ребёнок, — начал Артемис.

— Но всё же ребёнок, — настояла Марго.

— Мы сделаем всё возможное ради его и вашей безопасности, Маргарита Васильевна, — со знакомой сталью заверил безопасник, и у владелицы от голоса чуть отлегло на сердце.

Марго вернула себя обратно в реальность — ничего пока в тартарары не улетело. Пользовательские изменения в Сети ледоруб начала фиксировать уже как несколько месяцев, пыталась отследить, но следы надёжно скрывались. Всё это время Артемис усиливал защиту как компании, так и личностной сферы её владелицы, и даже сама Разумовская понимала — с возвращением в город другого Разумовского вопрос катаклизма оставался вопросом времени.

И вот, пожалуйста, произошло.

— И Маргарита Васильевна, — донеслось спустя пару секунд.

— М?

— Пока еду и собираемся можете отдохнуть. Час времени. Звучите устало.

Марго хмыкнула, покосилась на отброшенное покрывало и мятую ночную — вполне оправдано.

— Кошмары, — пробормотала она.

— Понимаю, — донеслось усталое в тон. — В моём кабинете найдёте настойку, мне всегда помогала собраться, Маргарита Васильевна, потому уверен и вам подойдёт.

Марго улыбнулась теплее, ощущая, как от подобного почти уставного-заботливого предложения в груди отступал холод. Припомнив тронутое морщинами лицо шефа Службы Безопасности «Вместе», Разумовская покивала, затем опомнилась и пробормотала:

— Благодарю. До встречи, Артемис.

Связь щёлкнула, подтверждая окончание вызова. Марго кинула телефон на стол и надолго уставилась на цифры времени на огромном экране впереди, затем она, следуя за страхом, обвела взглядом кабинет, особенно поглядела на двери.

Закрыты, как и в помещении никого. Только отбрасывала тени мебель, и те не шевелились, не пытались подобраться и душить. Стало вроде спокойно, а вроде податливое сознание напомнило за другие кошмары, случившиеся уже на Востоке России. «Хватит», — Марго провела дрожащими руками по лицу и скривилась, когда всё-таки натяжением отзывались шрамы на спине. Тот, что на шее сзади, врачам удалось подлатать, а специалистам по пластике почти скрыть, но вот другие зудели и горели, будто нанесённые недавно.

— Ладно. — Марго вдохнула, стараясь не думать о прошлом. В голове же продолжала стучать фраза Артемиса.

«Ответственен за теракт Чумной Доктор»

В попытке избавиться от неё Разумовская поспешила собраться на насущном и припомнила рекомендацию Артемиса — а почему бы, собственно, и нет.

— Вак, — тихо позвала Марго. Услышав уставной сигнал приёма сообщения виртуальным помощником, она продолжила:

— Включи освещение на двадцать процентов.

— Будет сделано, — отозвался неживой голос.

— Хотя нет, — Марго покосилась на панорамное окно, замечая, как в кабинете становилось светлее. — Вак, отменить команду.

Значения мигом вернулись на прежнее. Меньше всего стоило сейчас подавать визуальных признаков, что в Башне кто-то был наверху. Так, на всякий. Позже только лучше бы панорамку закрыть. Но не сейчас.

Марго поднялась, подхватила со стола ключи, включая электронные карты доступа и, запахнув сильнее халат, направилась прочь из кабинета. Шлёпая босыми ногами по холодному полу, она спустилась на этаж ниже, следом прошла через весь офис до помещения Артемиса. Марго ловила себя на иронии — было что-то в этом, когда она могла спокойно в тихом ночном офисе ходить в ночной сорочке, халате, босая по этажам.

Плохо, конечно, если оставленные на постах сотрудники додумаются глянуть на экраны тех камер, что стояли на последних этажах, однако что-то подсказывало Марго, что безопасники уже привыкли: видеть её растрёпанной, босой, да и иногда с термосом, где налит был чай с алкоголем. Правда сегодня из кабинета Артемиса она шла до своего с бутылкой настойки шефа, а следом за ней тянулись тени. Детское податливое воображение всё ещё пыталось усмотреть в них, как и услышать в офисе отголоски видимой бабайки, когда как рацио припомнило легенды славян.

Бабайка или лучше — кикимора — вестница сонного паралича — всегда приходила и, садясь на грудь, пыталась предупредить о хорошем или плохом. Что ж… Вот и предупредила, как говорится.

Несколько позже, когда Марго совсем проснулась благодаря принятому душу, ВАК, согласно командам, захлопнул панорамное окно и подобрал записи о теракте, которые транслировались им на экран. Стоя в халате, Разумовская ощущала, как по телу ещё стекали холодные капли и как разгорячённое от гнева и злости лицо холодили мокрые волосы — обтереться после душа она не потрудилась, решила, что сама обсохнет.

Гнев и злость закипали постепенно, задавливали внутренний страх, какой остался спазмом внизу живота. На очередном выпуске с кадрами Марго сжала крепче стакан — в нём плескалась янтарная жидкость успокаивающей настойки. Если короче: Артемис намешал травяной дряни с коньяком, но пробудило так, что теперь Марго дала себе зарок спросить рецепта.

А пока прозрачное стекло коснулось бледных губ. Разумовская не отпила, только постучала несколько раз. Взгляд, пожирая, скользил по новому костюму, как слух цеплялся за праведные слова о справедливости, о чуме, пожирающей город, и прочей ереси, годящейся для художественных рассказов или речей неумелых пропагандистов-радикалов.

— Больше пяти лет прошло, а ты не меняешься, Серый, — выдохнула Марго и отпрянула от стола, после сделала щедрый глоток настойки безопасника. Сморщилась — хорошо согревала. Дождавшись, пока запись начнёт повторение и остановится на крупном плане, Разумовская скомандовала:

— Вак, останови.

Виртуальный помощник послушно исполнил просьбу. Марго подошла ближе. С огромного экрана теперь на бледную свидетельницу ещё первого появления Чумного Доктора смотрел новый «герой», совершивший теракт. Костюм пестрел белым, синим, чёрным — почти спокойными цветами. А линзы в глазах горели янтарным — подобно глазам твари из кошмаров и воспоминаний.

Руки дрогнули, и следующий глоток Разумовская сделала, поднеся стакан к губам трясущимися пальцами. Шрамы на спине заныли с новой силой, в голове эхом отдался собственный голос, умоляющий о смерти, следом — чужой истерический смех. Запах алкоголя выветрился, вернулся смрад крови.

Марго прикрыла слезящиеся глаза, делая тяжёлый выдох. Руки стиснули стакан, не донесли его до губ. Разумовская хотела поддаться сиюминутному порыву гнева и кинуть его куда в стену — чтобы выплеснуть, чтобы было не так больно, а лучше, конечно, если бы этот стакан прилетел прямо в голову Сергею или если бы Игорь тогда его прикончил. Тяжело дыша, Разумовская опустила стакан на раскрытую другую руку и пробормотала с усмешкой: «Я не миллионер».

А потому вредить имуществу — нечего. Его же потом ещё и восстанавливать придётся.

Подняв влажный взгляд на изображение Чумного Доктора, Марго злобно и загнанно осмотрела новую фигуру и видела на месте её другую — ещё раннюю версию с рыжими волосами и абсолютным безумием. Тяжело надрывно дыша, она поджала трясущиеся сухие губы, припомнила кошмар и мельком вспомнила собственную жизнь последние несколько лет.

Нейтралитет.

«Вместе» под жёстким контролем Государства держало его долго, как и Марго. Теперь уже как два года Разумовская постепенно ослабляла контроль, стремясь вернуть отданные акции обратно в «голову», чтобы сбавить его и стать добровольно-лояльной к существующей власти, но относительно-свободной в принятии решений. За этим стояла ограниченная свобода как её, так и тех, кто работал на компанию, и всё-таки — свобода, какую можно было использовать на благо тех же людей.

Без жертв.

Без насилия.

Без убийств.

Принимая особенности и правила игры, заданные Властью, но стремясь найти баланс безопасности для себя, своих интересов и, собственно, менее властных людей, заинтересованных в будущем.

А радикалов итак достаточно…

— Я думала, вы повзрослели, — выдохнула Марго, задавливая воспоминания о Востоке. Пальцы поднесли стакан к губам, и, отворачиваясь, Разумовская залпом осушила его, следом поморщилась, прижав к носу палец, пропахший дешёвым гелем для душа, почти хозяйственным мылом.