Не имея ни малейшего понимания, к какой культуре принадлежал зверь на груди, она лишь оценивала его красоту, выраженную в яркой цветовой гамме. Цепляясь друг в друга, они рождали общую картину рисунка и создавали ощущение, будто зверь пытался вырваться из груди.

Дракон приблизился, опустил руку на её бок, и Марго на рваном вдохе попросила:

— Марго только. — Жёлтый взгляд метнулся на её. — Никаких Разумовских.

— Ш-ш-ш, — Дракон качнулся вперёд, вынуждая её лечь на спину полностью. — Как будет угодно.

Убрав руку с бока, он провёл пальцами по её щеке и накрыл губы поцелуем. И всё же когда в поясницу что-то больно резануло, Марго вынужденно отстранилась. Подлезнув под поясницу, она нащупала злосчастный ноутбук, откинула его к изножью и вернулась обратно к обветренным губам, а руками ухватилась за ремень чужих брюк. Пальцы расправились с защёлкой.

И Дракон, и Марго потянулись друг за другом, в итоге оказались почти в центре импровизированных сломленных подушечных баррикад, которые теперь оставалось разбросать.

Разбросали.

Стало свободнее и жарче.

Марго ухватилась руками за майку, потянула с себя, но была остановлена. Чужие руки ухватились за белую талию, притянули ближе, вынуждая перебраться на бёдра Дракона, который расположился у изголовья. Шершавые пальцы мазнули по бокам, потянули чёрную майку наверх, и Марго осталось только подстроиться под движение.

Щёки вновь кольнул румянец, внутри разбушевалась совесть, стало как-то стыдно, да вскоре стыд стал пропадать, когда напомнили о себе задушенные годами неудовлетворённые желания.

А стоило широкой ладони схватить правую грудь, сознание капитулировало окончательно. Марго прогнулась, опуская руки на колени Дракона позади. Чувствительность и внутренне отозвалось охотно на чужие резкие прикосновения. Когда же влажный холодный язык коснулся соска другой груди, Марго шумно выдохнула и прикрыла глаза — хорошо…

Обветренные губы втянули нежную кожу, обдали её горячим дыханием, а влажный язык добавил контраста. Томная ласка нашла отражение в притихшем дыхании. Дракон придержал её одной рукой за талию, тогда Марго опустила правую и запустила пальцы в волосы.

Колючие-колючие и жёсткие с душком питерского смога.

На очередном влажном прикосновении Марго выдохнула шумно, обхватила лицо Дракона и, приподняв, накрыла его губы своими. Толкнув к изголовью, она пристала, затем смелее коснулись рассечённой брови — уж больно она ей понравилась, и Марго пообещала узнать историю появления шрама на ней, после стала спускаться ниже.

Поцеловать контур челюсти.

Уделить внимание шее.

Открыться контрастному существу на груди, которому нужна была своя ласка. Марго поцеловала глаза зверя и провела по ним языком, получая незабываемое наслаждение от вкуса чужой кожи. Потная с притупившимся душком какого-то одеколона, и ещё чем-то. Руки её коснулись рельефных плеч, провели по ним и вернулись обратно. На мгновение Марго ощутила себя в забвении, в невозможном сне, иллюзии — не могло такое счастье происходить с ней. А даже если и так, то пускай.

Губы опустились на плавные изгибы татуировки, чуть правее и ощутили рубцы не затянутых шрамов. Язык уделил им внимание. Сверху раздался выдох. Марго продолжала целовать контраст, получать наслаждение, затем опустила похолодевший нос на центр груди и, поведя им выше на вдохе, приподнялась, следом накрыла чужие губы своими.

Незабываемый запах, который хотелось сохранить.

Незабываемый вкус, который хотелось помнить.

И прикосновения…

Руки Дракона легли на застёжку её джинс, принялись расправляться с ней. А спустя немного времени Дракон кинул Марго на спину. Там оба сначала разобрались с одними джинсами и нижним бельём, следом с чёрными штанами, после Вадим придавил Марго и провёл шершавыми пальцами по контуру челюсти, спустился на шею, на какой ещё остались гематомы. Их он наградил очередными поцелуями, на что Марго прикрыла глаза, ёрзнув под ним.

Губы вобрали белую кожу чуть ниже потемнений.

С других губ сорвалось шипение, повторённое мягче на ухо и с ухмылкой.

После рассмеялись, втянули белую будто прозрачную кожу матовыми губами, и с чужих сверху донёсся ни то выдох, ни то первый стон. Опираясь левой рукой в постель, Дракон опустил правую и, проведя раскрытой ладонью по внутренней стороне бедра, надавил на половые губы. Марго шикнула, зажмурила глаза и попыталась приподняться, тогда Вадим переместил левую на плечо и придавил её к постели.

— Ш-ш-ш, — зашипел он, вскидывая брови, и надавил сильнее на большие половые.

— Я… — начала было Марго и получила следующее:

— Ш.

— Но…

— Ш.

Пальцы легли на клитор, и Марго капитулировала на резком выдохе. В рефлекторной попытке убрать чужую руку она упёрлась своей в его, открыла глаза и поняла, сколь ошибалась. Осознание вида, открывшегося снизу-вверх, оставил любые сомнения. Взгляд, пожирая, прошёлся по колючим волосам, рельефам тела, на котором контрастом расцветала ядовитая агрессивная татуировка, мазнул по руке, доставляющей ласку, и остановился на собственной.

Белая прозрачная кожа ладони.

И жёлто-смуглая.

«Ой, мама», — пробормотала Марго в мыслях, сглатывая, хотя никакой матери у неё никогда не было, и, забросив голову назад, застонала громче, когда пальцы надавили на клитор сильней, повели по кругу. Ногтями Марго вцепилась в чужую руку, услышала резкий выдох сверху, однако глаза открыть больше не решилась. Пальцы Дракона уделили внимание половым губам, продолжали оказывать его клитору, задавая постепенно темп, на который откликалось внутреннее — где-то из груди. Когда пара провела от клитора ниже, затем обратно и сжала его, Марго пискнула, подтянула ногу и упёрла её стопой в матрас.

Пальцы Дракон не убрал, наоборот, усилил давление, а вот левая рука ощутимо перебралась на шею так, чтобы надавить большим на подбородок. Марго постепенно привыкала к прикосновениям, начала расслабляться, и рука её соскользнула с его сначала на простынь, затем ею же она ухватилась за правую грудь.

Зажав сосок меж безымянным и средним, Марго попыталась войти в резонанс с другой лаской, устроилась удобнее, а услышав чужое дыхание, таки открыла глаза. Дракон спустился к ней. Марго перехватила его другой рукой за плечо, и оба вцепились друг в друга жадными поцелуями.

Она попыталась перехватить инициативу.

Не получилось.

Пришлось её отдать.

В нос ударили ощутимые запахи пота, подтвердившие реальность происходящего, и от этого начало кружить голову сильнее. Ласка внизу стала невыносимой. Марго не могла больше под неё подстраиваться, ощущая, как всё внутри начало стягиваться в тугой узел. Она ухватилась пальцами за плечи Дракона, отпрянула, однако настойчивое давление чужих на подбородок заставило вернуть голову обратно.

Дракон более мягче поцеловал её, подал пальцы во влагалище и надавил в стороны. Марго замерла, попыталась подтянуть ноги, не позволили. Кровь ударила в голову. Стало жарко, а в голове не осталось ни одной связной мысли, только междометья. Иногда матерные.

Пальцы растягивали, задавали темп, на который Марго качнулась и вскоре начала скулить. Дракон убрал руку с горла, упёр её в матрас, и Марго уже хотела податься в сторону, как во влагалище стало совсем тесно от ещё одного пальца, а чужие губы накрыли вновь её грудь поцелуями.

Вскинув руки назад, она ухватилась за изножье, прогнулась и застонала вновь громко. Вадим втягивал её левый сосок губами, большой палец внизу лёг на клитор, и мышцы Марго начали стягиваться в куда тугой узел. Уши начало закладывать, в голове появился шум, и когда, казалось бы, наступит что-то, похожее на оргазм, ласка закончилась.

Марго на выдохе ослабла, отцепляясь от изножья. Дракон перехватил её руки, потянул на себя и кинул на живот. Резковато. Марго упёрлась коленями, приподнялась на руках, однако рука, легшая на плечо, вдавила её обратно в матрас и продолжала удерживать так. Другая рука прошлась по внутренней стороне правого бедра обратно к половым губам, не задержалась так.