В комнате повисла гнетущая тишина, но продлилась она недолго.
– Постоянно об этом думаю… Ненавижу! Я ненавижу ублюдка, который убил маму! Если бы я знала, как его найти… Порвала бы эту тварь голыми руками! – Эмили больше не сдерживала слез. – Она лежала там, на земле. Такая бледная, с синими губами… А ее лицо! Господи, оно снится мне каждую ночь… Какого хрена! Налейте мне выпить! – хрипло выдала девушка, закрыв лицо ладонями и разревевшись, подобно ребенку.
Готье поспешил исполнить желание гостьи. Наполнив новый бокал, он приблизился к Эмили и опустил руку на ее сотрясающееся плечо.
– Ну-ну, девочка! Полно! Час отмщения близок. Я и мои люди знаем, как выйти на убийцу. Но ты должна понимать кое-что…
Габен залпом осушила фужер. Закашлявшись, она утерла нос, наспех смахнула слезы и приготовилась слушать.
– Тот, кто лишил жизни твою маму – не человек. Я расскажу обо всем по порядку, только не перебивай. Договорились? – задал вопрос Готье и, дождавшись одобрительного кивка, продолжил – Дело в том, что люди и звери – не единственные существа, населяющие планету. Есть и другие… те, кто воплощают собой худшие качества обоих видов. Чудовища, что прячутся по ту сторону кулис. Создания, проклятые Господом. Монстры, с которыми мы существуем бок о бок, сами того не зная! Да-да, девочка моя, этот мир полон отвратительных гадов. Все они очень разные, но цель их существования – одна, возвыситься над родом человеческим и повергнуть мир в хаос. Чтобы не дать преисподней разверзнуться, существуем мы…
– Вы? – испуганно прошептала Эмили, поджав губы.
– Орден «Креста и Пули». Старейшее братство, истребляющее нечисть. Наша задача – избавлять города от скверны и спасать людей, рискующих угодить в лапы богомерзких тварей.
– Мне казалось, что все это – городские легенды…
– Нет, дитя. Это чистая правда. Хотя, версию с городскими легендами мы выдумали сами. Обыватели не должны знать о нашем существовании, ради их собственной безопасности.
– Но ведь я тоже обыватель… – пожала плечами девушка.
– Заблуждаешься. Ты – дочь Халимы, моей ближайшей соратницы и одной из выдающихся сестер ордена. Это уже немало! К тому же, мы давно ведем за тобой наблюдение. Блестящий ум, отличная физическая подготовка… другими словами, достойная замена матери! Вопрос только в том, хочешь ли ты того же, чего хотела она? – Готье сел напротив, скрестив на груди руки.
–А чего она желала? – шмыгнула носом Габен и напряглась в ожидании ответа.
– Халима видела тебя частью нашего сообщества…
– Тогда почему она утаивала правду о себе? Все так запутано… Откуда мне знать, что вам можно верить?
– Она ждала твоего совершеннолетия, чтобы открыться. Существование ордена – тайна за семью печатями. Об этом никто не должен знать. Иначе, под угрозой окажется, без преувеличения, весь мир… – тихо произнес Паскаль и правой рукой нырнул во внутренний карман пиджака – А что насчет доверия – я не стану произносить громких слов. За человека должны говорить его поступки… В прочем, твоя мама доверяла мне. А я доверял ей. – мужчина протянул старую фотокарточку, на которой Халима и Готье были запечатлены вместе, в компании неизвестных, в этом самом кабинете.
Девчонка жадно схватила снимок и едва сдержалась, чтобы вновь не заплакать. Неизвестное изображение матери казалось настоящим сокровищем. Его хотелось расцеловать и забрать себе… но Эмили сдержала порыв. Вдоволь налюбовавшись, она вернула фото владельцу. Невиданная доселе уверенность зажглась в ее душе спокойным, ровным пламенем. Таким же стало дыхание.
– А теперь я хочу спросить тебя… Ты готова вступить в наши ряды? – сосредоточенно произнес мужчина.
– Да! – без раздумий ответила Эмили.
– Ты хочешь отомстить за смерть матери? Хочешь узнать имя той твари, что отправила ее в могилу?!
– Да! Да! Да! – выкрикивала девушка, до боли сжимая кулаки.
– Отлично… Я не сомневался в твоем решении. Дочь Халимы не могла поступить иначе… – Готье протянул крупную ладонь, рукопожатием скрепив устный договор.
Глаза Эмили налились кровью. Теперь она четко видела будущее и свое место в нем.
Глава 5
Как хорошо вы знаете собственных родителей? Глупый вопрос! В совершенстве, разумеется… или нет? К моменту, когда мы, дети, обретаем способность мыслить самостоятельно, люди, подарившие нам жизнь, укореняются в образах мудрых, заботливых и всепрощающих наставников. Они не допускают ошибок, не позволяют себе глупостей, всегда знают, где лежат нитки с иголкой… Эдакие киборги, что без устали контролируют ситуацию и вверенных им подопечных.
Ребенок в свою очередь склонен обожествлять образ родителя, представлять его оплотом истины, совершенным человеком и маяком, что не дает заблудиться в хаосе событийных волн, формирующих жизнь. Разумеется, все это – набор маленьких и больших заблуждений. Твои мама и папа – тоже люди! Точно такие же люди, как и ты. Иногда они творят глупости, порой им страшно, случается и так, что дожив до седых волос, они остаются предельно наивными созданиями или, того хуже, великовозрастными детьми, нуждающимися в защите.
Но, даже если рождение ребенка и меняет человека в лучшую сторону, что нам известно о его юности? Кто знает, какой была его молодая, необремененная заботами жизнь? Все, чем мы располагаем – это исключительно то, что отец или мать рассказали о самих себе. Порой нам достаются жалкие крохи: сухие факты из биографии или, напротив, байки, не имеющие отношения к реальности. Все остальное, включая постыдные секреты и чистосердечные признания, они берегут для смертного одра. Для того вечера, когда вся семья соберется у пропитанного потом ложа и возьмет за руки уходящего в вечность предка. Для той минуты, когда улетучится стыд, а страх окончательно потеряет власть. Но даже тогда нам открывается лишь часть правды. Большинство историй, что могли бы написать неидеальный, но максимально реалистичный портрет родителя, уходят вслед за ним, в самый надежный сейф, способный сохранить любую тайну… в могилу.
Халима Лааши, мать Эмили, была человеком необычайно скрытным. Появившись на свет в мусульманской стране, она с детства училась держать рот на замке. Ее бабушка любила повторять, что скромность и молчаливость – главные украшения приличной девушки и будущей жены. Несмотря на это, правильной мусульманки из Халимы не вышло. Отметив двадцатый день рождения в кругу семьи, она бежала во Францию, в поисках свободы и лучшей жизни. Так или иначе, помимо чемодана с тряпьем, она прихватила и то, от чего не избавиться переездом в Европу. Восточный менталитет.
Даже обосновавшись в Париже и сочетавшись браком со светловолосым бельгийцем, Лааши не поменялась. Воспитывала дочь в строгости, улыбалась редко, говорила по делу и никогда не опускалась до сплетен. Со стороны она казалась обыкновенной и даже немного скучной работницей аукциона, фигурой предельно заурядной. Оттого лишь удивительнее было узнавать о других гранях ее личности… Первый советник главы могущественного ордена, контролирующего баланс добра и зла по всему миру. Разве так бывает?! Еще утром Эмили расхохоталась бы в ответ на подобное заявление, а теперь… а теперь это единственная правда, что у нее была.
«Как такое возможно?» – раз за разом проносилось в мыслях по пути домой. Пояснить, увы, некому. Единственный человек, способный развеять сомнения, обратился в пепел и теперь покоится в колумбарии… О невысокой, смуглой женщине с пронзительным взглядом, напоминали только альбом с фотографиями и скорбь. Сегодня к этому чувству прибавились отчаянная жажда мести и острая, разъедающая изнутри злость. Удерживать этот адский коктейль в себе оставалось недолго. В обозримом будущем Габен узнает имя чудовища, отнявшего у нее самое дорогое… любимую и любящую мать. Подонок сдохнет в муках и даже легион демонов не встанет на пути у осиротевшей девчонки. Это лишь вопрос времени.
Эмили толкнула узкую деревянную дверь, ведущую в подъезд. Уткнувшись в телефон, она проследовала до лифта и нажала кнопку вызова. Скрипучая кабина с шумом двинулась вниз. Параллельно тому, где-то позади раздался невыразительный скрип. Некто вошел вслед за Габен, но не спешил приблизиться. Осознав это, девушка напряглась. Липкое чувство опасности помутило взор. Вовремя собравшись, Габен заблокировала смартфон, превратив его экран в некое подобие зеркала. Серая поверхность дисплея отразила высокую, худощавую фигуру. Мужчина прятался в тени, но все еще хорошо просматривался…
