========== Часть 1 ==========

Вы можете представить, что такое Бездна? Да, та самая, где обитает богиня Тьмы, Всебесцветная Такхизис. Каждый из вас, жители Ансалона, упоминает это место по сто раз на дню в своих мелочных разговорах, а что оно такое, вы знаете? Знаете ли вы хоть что-нибудь кроме того, кто в нем и почему заточён?..

Бездна — ничто. Само её существование — лишь божественная прихоть, и противоречит всем законам магии, не поддаётся объяснению, сколько ни ломай над тем голову… А кое-кто ведь и вправду ломал. Прекрасное вышло дополнение к мукам прозябающего в этой самой Бездне недобога, ведь Рейстлин Маджере, падший архимаг, Властелин Прошлого и Настоящего, ненавидит, когда оказывается не в силах чего-либо понять.

А больше здесь и делать особо нечего.

Когда-то Такхизис сказала, что Паладайн хотел даровать ему бесконечный сон без сновидений. Заманчиво звучит, не правда ли? Но, «к счастью», ей удалось переубедить экс-супруга, заявив, что такое наказание покажется зарвавшемуся смертному слишком уж мягким. Очередная подлянка удалась на славу. Но Всебесцветной всё равно вскоре стало скучно, ведь право на дальнейшее применение к пленнику пыток она у светлого бога так и не выторговала. А ведь Рейстлин уже успел стать одной из её любимых игрушек: возмутительно стойкий, до смешного уверенный в том, что его невозможно сломать, что он бессердечен. А на деле — лишь жалкий предатель, наивный мальчишка. Как интересно было раз за разом доказывать, насколько он заблуждается, перемалывая ребра и вырывая с кровавыми ошмётками то, чего якобы нет. Вот эта вот штука, бьющаяся и истекающая кровью в изящных руках, разве не оно, не твоё сердце, маг?..

Но светлые боги, конечно, ничего не понимают в развлечениях, а Паладайн всегда надоедал и будет надоедать Тёмной Королеве своим воистину светлейшим лицемерием. Пытки, по его мнению, — зло. Вечное мучение в бездействии — вот она, милость Паладайна. И теперь, благодаря этой милости, они, богиня, ждущая отмщения за поражение в последней войне, и человек, пытавшийся побороть ту во имя собственных амбиций, оказались заперты в одной темнице. Не имея возможности при том достичь желаемого. Словно хищные звери, сидящие в соседних клетках, звери, которые лишь бессильно скалятся, не в силах дотянуться до соперника сквозь прутья решётки и перегрызть ему глотку. Какая ирония. Жаль, и в этом права их были категорически не равны: для Такхизис заточение здесь — скорее домашний арест, она, может, даже и не жаловалась бы, не толкай её на Кринн приевшиеся пейзажи, являвшаяся частью её сущности злость, извращённое чувство справедливости и грандиозные, сотню раз продуманные планы, которые, казалось, были слишком уж хороши чтобы не пытаться воплотить их в жизнь. Для Рейстлина же Бездна оставалась тюрьмой настоящей. И выйти отсюда стало бы возможным, лишь прихватив с собой Тёмную Королеву.

Именно поэтому Властелин Прошлого и Настоящего, пытаясь понять, с чем имеет дело, силился связать это проклятое место хоть какими-то магическими законами. Бродил по неотличимым друг от друга пропитанным болью ландшафтам, стараясь найти хоть малейшую лазейку, позволившую бы обвести коварную богиню вокруг пальца и вернуться в привычный мир одному. Но всё тщетно. Находил он лишь неприятности.

Да, Всебесцветная вынуждена была дать Паладайну клятву не мучить пленника ни одним из известных ей способов и не давать подобных приказов своим подчиненным, это правда. Но, как оказалось, в Бездне предостаточно личностей, готовых стереть Рейстлина изо всех известных планов бытия совершенно бескорыстно и искренне, просто из-за того, что представляли, кто перед ними. Им, наверное, было очень смешно — знать, что он здесь. Сам Рейстлин Маджере. Тот самый наивный маг из деревни, которому вздумалось, будто он достоин божественной власти… Злобные жрецы с заносчивыми чёрными рыцарями вокруг так и вились. Маг, конечно, неизменно побеждал, но стычки с ними требовали впоследствии долгого восстановления сил. Силы быстрее всего восстанавливал сон, потому снова и снова приходилось спешно подыскивать хоть сколько-нибудь сносное укрытие в изменчивых реалиях Преисподней.

Так вы знаете, что такое Бездна? А то Рейстлину Маджере уже надоело искать ответ, всё глубже увязая в багрово-красных, стараниями кровожадной богини, песках. Возможно, пока он его найдёт, станет уже слишком поздно, чтобы возвращаться. Возможно, уснув когда-нибудь на этом проклятом песке, он не проснётся. Возможно, проснувшись, обнаружит, что все его метания — лишь очередная игра Такхизис… А, возможно, измученный отчаяньем, он сам падёт к её ногам.

Всему приходит конец.

***

В Бездне Рейстлин часто гулял по руинам. Так уж выходило. Он никогда не задавался целью искать их, но руины находили его сами, сами выплывали из алых далей ему под ноги, вынуждая бродить среди своих камней. Рейстлин же давно никуда не спешил. Выплыли, так выплыли. Быть может, так надо. Быть может, это для того, чтобы он нашёл наконец свой ответ: выжидая, наблюдая. Но руины так просто наблюдению не поддавались. Именно в них маг чаще всего и находил себе врагов на ближайшие часы… Или это враги его находили?

Тот раз исключения не составил. Вылезшая из недр недомира каменная громада хитро спрятала за своими стенами очередного тёмного жреца. Рейстлин, прежде обошедший развалины несколько раз кругом, мог поклясться, что ещё секунду назад того там не было и быть никак не могло. Но размышлять над тем, как так вышло, не представлялось возможным, поэтому маг бесшумно скользнул за разделяющие их остатки стены, затаился и, прищурив жёлтые глаза, стал следить за потенциальным противником через брешь.

А жрец этот был не отсюда, не из Бездны — слишком уж чистый, брезгливый и несобранный. Маджере он до сих пор так и не заметил, будучи больше занятым извержением из своей глотки потока отборных ругательств и осмотром ноги. Застряла она между камней, кажется. Человек тянул на себя, ухватившись обеими руками ближе к лодыжке, но все попытки к освобождению приводили лишь к очередному сдавленному крику. Сквозь стиснутые зубы, он начал возносить хвалы своей Королеве, моля ту о помощи.

Зря.

Раздался сочный треск, жрец заорал от резко пронзившей его тело боли. Несчастную конечность он продолжал по инерции тянуть и потому отлетел от камней к стене, где прятался невидимый наблюдатель. Мутным взором жрец уставился на собственную разломившуюся пополам ногу и торчащий из неё обломок бурой от крови кости.

С плеча соскользнула и упала, подняв облачко красного песка, какая-то сумка.

Рейстлин подобному исходу нисколько не удивился — помощь тёмных богов всегда была весьма своеобразна. Такхизис явно посчитала самым простым и действенным решением банально выкрутить несчастную конечность так, чтобы та могла пройти в расщелину. И никакого обмана: слуга хотел освободиться — слуга освобождён. Остальное — всего лишь детали, сути дела в её глазах не меняющие.

Выглядели стенания жреца со всеми его захлёбывающимися криками и зарыванием грязных пальцев в песок просто отвратительно. Но затаившийся всего в метре Рейстлин при их виде даже не поморщился. Лишь уголок его губ на мгновенье приподнялся, скупо обозначив удовлетворение. Будь на месте этого идиота, скажем, один из тех жрецов, что встретились Маджере в прошлый раз, он поступил бы гораздо проще — покрошил мешающие камни простым боевым заклинанием. Факт же, что этот конкретный жрец счёл нужным вместо того обратиться к своей богине, говорил об одном — он просто-напросто не владел магией. Среди поклонников Такхизис и такое бывало, пусть и довольно редко.

Больше не боясь, что его могут заметить, Рейстлин подошёл к распростёртому на земле телу. Ради интереса бросил взгляд на вспоротые обломком кости ткани, что не переставали кровоточить. Такхизис ногу и правда выкрутила. В прямом смысле, так, что несчастная кость торчала под прямым углом в сторону, мышцы скрутились чуть ли не в спираль, сухожилия у перелома оказались оборваны, а подколенная артерия щедро плевалась тёмной жидкостью. Маг представил, как богиня с небрежным изяществом делает круговое движение запястьем, вызвавшее всё это, и поёжился, будто от холодного ветра, коего в Бездне не могло быть по определению.