Вернувшись вчера поздно вечером, я обнаружила вдруг мирно спящего Вия у себя в комнате – парень окончательно свихнулся: ждал меня, а когда дождался, снова включил режим мужа и стал приставать с вопросами: где я была столько времени, как добралась до дома?

Знал бы ты, милый мальчик, с кем живёшь под одной крышей… Но тебя и это не останавливает; я тебе столько о себе рассказала, а ты всё ещё здесь и не уводишь остальных за собой, будто ждёшь, того дня, когда я объявлю тебе, что все мои истории – неправда. Я так не хочу, чтобы ты привязывался ко мне, но уже слишком поздно: ты сломал себя, лишь бы сделать то, о чём я прошу; ты остаёшься рядом, наивно полагая, что спасёшь меня от всего, что может случиться в этом мире.

Сейчас мы стоим на крыше, я говорю тебе о том, что Шатуну теперь придётся жить с нами, но не рассказываю, что мне об этом днём почти кричал Шаман.

Знаешь, я иногда думаю, кто же из вас двоих главнее: ты или Шаман? Кому из вас я больше свернула мозги? Он верит, что дом – это не просто дом, что вы – котята, что он – Шаман – хранитель этого дома, что нашему дому нужны жертвы.

До моего внезапного исчезновения, я выпросила у Шамана то, что однажды помогло Ките; я была в отчаянии, мне срочно нужно было отомстить своему врагу из прошлого, потому готова была обратиться за помощью даже к нашему Шаману. Я наплела ему историю о том, что в городе у меня есть подруга, которую можно принести в жертву нашему дому; что её мне совсем не жалко… Представляешь?

Если бы я тебе это сказала, ты бы засмеялся. Мне бы и самой сейчас было смешно, если бы я не получила сообщения от Кити о том, что она и Снег возвращаются домой не одни; к этому сообщению она приложила фотографию той, которая везла их в дом – этого было достаточно. Достаточно, чтобы поверить в чертовщину.

Наденька, пережившая не меньше издевательств от нашей общей знакомой, вдруг ехала ко мне, и у неё в машине были мои друзья. Впору было вспомнить всё своё прошлое, со всеми потерями; вновь ощутить страх за близких; даже за таких как Китя и Снег.

В этот же момент ко мне в комнату постучал Шаман: он чему-то радовался, говорил, что Шатун теперь будет жить с нами и станет настоящим котом. Я ничего не понимала и не пыталась его понять – я думала о том, как помочь Ките и Снегу избавиться от их попутчицы, я переживала за их жизни, пока Шаман, наконец, не произнёс:

– Берлога медведя сгорит! Я поджёг его дом!

Почему-то ему было от этого весело, но понимая, что я его радость не разделяю, и моё лицо выражает скорее ужас, чем восторг – он мгновенно выбежал из моей комнаты.

Ты и Сабля сидели на кухне, вы не видели, как я прошла следом за Шаманом в его тёмное убежище; он и сам этого не ожидал.

Дверь за мной захлопнулась; Шаман стоял передо мной, пока я не потянула к нему руки – в этот момент он, кажется, понял, зачем я пришла; но каким бы крепким парнем он ни был, а ненависть и страх делают из меня настоящего монстра. Так было всегда.

Мы почти дрались: он вырывался, скулил, умолял, чтобы я не трогала его; а я зажимала ему рот, заламывала руки, почти душила; боялась, что ты и Сабля услышите нас; вливала в него его же яд под названием «Память», пока не поняла, что у него больше нет сил сопротивляться.

Шаман спал и тонул во сне, но мы так и не услышали его историю – в нашем доме появилась Мисс.

Знаю, я поступила с Шаманом неправильно, ты осудишь меня; я поторопилась с выводами, и только сейчас начинаю понимать, что всё это – какая-то нелепая случайность… Или нет?

В любом случае, я не подпущу к вам эту девицу, пока не буду уверена, что она не причинит вам никакого вреда.

Ты ещё не знаешь, как к ней относиться, а я пока ничего не понимаю.

«Ты свой яд у меня в кабинете потеряла. Я им свою Надюху напоила. Она сдохнет, а яд ведь у тебя хранится? Я скажу, что это ты, когда начнётся следствие», – это сообщение превращает остатки моего мозга в кашу.

Что же я тогда вливала в бокал? Что они обе теперь хотят от меня? Или Надя действительно ничего не помнит?

Если она здесь для того, чтобы меня убить, если её прислала наша общая знакомая, то шансов на успех в этом доме у неё нет. Если она хочет расправиться сначала с котятами, а потом со мной (впрочем, порядок этих действий не так важен), то я не позволю ей этого сделать. Больше никто и никогда не отберет у меня близких.

Видишь, Шатун и Снег куда-то попёрлись. Надеюсь, они ещё успеют спасти берлогу медведя, но это вряд ли – дым стоит столбом, пламя начинает вырываться. Всё сгорает за считанные секунды, а строится такое – целую вечность.

Мой дом хотят разрушить изнутри. Радует одно: Надя без оружия, но играет милую девочку, которая вдруг не помнит меня, понятия не имеет, как оказалась в этом доме.

«Что, опять не получилось меня уничтожить, да? Теперь Андрея нет! Никто тебе не поможет!», – это сообщение так и стоит перед глазами: то ли весело от него, то ли страшно.

Где-то загудел мотор автомобиля, ты не слышишь; а я понимаю, что парни стащили ключи Нади и куда-то поехали. Может быть, за пожарными? Впрочем, в любом случае вернутся сюда; берлогу медведя уже не спасти.

Спасать нужно этот дом, на крыше которого мы стоим.

Ты уйдёшь в свою комнату, я проверю документы Нади, её телефон; а Китя будет ждать того момента, когда я приду к ней в комнату, чтобы рассказать обо всём, что с ней случилось в городе, будто я не жила в этой жизни и не знаю её истории наперёд. Словно, я не историк, словно все истории не похожи одна на другую.

Глава пятая. Крестик

Мисс

Ночью я ничего не слышала, дорога измотала меня до такой степени, что я даже не помню, как заснула, что мне снилось. Утром я обнаружила, что даже не расправила кровать и спала в одежде – выходит, заснула я сразу, как только Эля вышла из комнаты.

Утром мне показалось, что я проспала целую вечность, но на самом деле меня просто никто не будил – я выспалась.

Дом звенел тишиной. Комната оказалась не такой уж светлой и просторной, как представлялась мне вечером: в окне серость, в комнате ни ковриков, ни чего бы то ни было подобного – голый пол, коричневая краска облупилась, стены белые, как в больничной палате; правда, подойдя к одной из стен, я обнаружила, что это известка, от чего просто офигела – такие стены мне давно не доводилось видеть, все вокруг давно используют краску и обои.

– Какого чёрта я здесь делаю? – спросила я у своего отражения, но ни я, ни девушка в зеркале не знали ответа на этот вопрос.

Собрав волосы в хвост, я собиралась принять душ, пытаясь припомнить, где находится ванная, но в дверь постучали.

– Кто там? – ничего в голову лучше не пришло, я спросила это только потому, что не ожидала, что меня потревожат.

– Спускайся обедать, – за дверью был мужской голос, но вместо того, чтобы ему ответь, я кинулась к кровати, тут же вспоминая, что сумка осталась в машине, как и телефон, как и документы, а на прикроватной тумбочке был только мой бумажник.