Земли Парящего Журавля, центральный домен младшего князя Тамарилла

Илладриэль как начала ощутимо нервничать, оказавшись в пределах главного домена князя Тамарилла, так это чувство её и не отпускало, лишь усиливаясь. Беспокоиться и правда было о чём. Кариллэн, этот советник Тамарилла. вряд ли был изменён Единением и являлся их марионеткой. Зато так настойчиво, хоть и мягко, напирал на пользу учения Единой Живой силы, что это порой могло показаться для перворожденного не совсем приличным. Впрочем, эльфы и их сложности в беседах с теми, кого они считали равными, не совсем равными, равными не совсем и совсем не равными — это отдельный разговор. Мико Тоява, с определённых пор окончательно ставшая эльфийской княжной Илладриэль, понимала эту особенность. А вот что понимала не до конца, так это к какой категории относится она сама. Вроде бы богиня эльфов и указала своим детям считать за полностью полноправных сородичей тех, кто появлялся из ниоткуда, но при этом обладал абсолютно эльфийскими телами, однако…

Перворожденные, они перворожденные и есть, что бы там ни говорил Хельги Провозвестник. Может не являясь таковыми фактически, дети Великой Матери вели себя именно как единственно достойные этого титула. И соглашались считать подобными себе лишь тех внезапно появившихся, кто своим поведением и действиями показывали и доказывали это. Остальные же… Против воли Матери перворожденные не шли, но вот создать вокруг нарушающего правила приличия атмосферу абсолютного игнорирования и даже презрения — это они умели делать так, что и придраться сложно, и исправить уже вряд ли получится.

Илладриэль, разумеется, была достаточно умной и понимающей важность традиций, чтобы следовать им в меру своих сил. Потому и вассалы подчинялись охотно, не перебарывая своё нутро, и в разговорах и исконной аристократией Вечного Леса Мико вроде как сумела себя показать достойной, а не случайной невесть откуда появившейся душой в эльфийском теле. Только разница всё равно чувствовалась. Немного, но вместе с тем… Родившейся и выросшей в Японии это было очевидно по мельчайшим признакам.

Почему такие мысли не выходили из головы сейчас? Как раз из-за поведения советника князя Тамарилла. Слишком он был вежлив и предупредителен. До такой степени, что даже не обратил внимания на парочку намеренно допущенных небрежностей. А ведь раньше, когда она, ещё будучи хозяйкой всего домена, вела беседу с посланцем князя Тамарилла — иным, но это не столь важно — тот хоть и был формально ниже княжны, фактически демонстрировал, что одно дело форма, а совсем другое — истинное содержание.

Тогда чуть покровительственный тон, соответствующие речевые обороны, доминирующие жесты и прочие важные оттенки. Теперь же иначе. А что изменилось? В лучшую для Илладриэли сторону, разумеется, поскольку изменений к худшему наоборот было предостаточно.

Загадки некоторых радуют, а вот иных заставляют беспокоиться. Мико Тоява относилась скорее к последним, да и обстановка как нельзя кстати… или некстати, что правильнее, соответствовала увеличению нервозности. Но что тут можно было сделать? Всё верно, почти ничего. Только изображать из себя ту, кем она уже не являлась и, по возможности, стараться узнать как можно больше. Ах да, ещё надеяться на то, что дриада Тирриэль, прикинувшаяся слившейся с деревом на довольно длительный срок, сумеет всё же добраться до эльфийских земель, не принадлежащих Парящему Журавлю. Добраться и пробиться на аудиенцию к тамошнему князю, чтобы рассказать о серьёзных странностях и возможном, даже очень вероятном взятии под контроль инсектами Единения тел и душ многих перворожденных в Парящем Журавле и не только. Такая новость, она любым сохранившим здравомыслие эльфийским князем не может быть отброшена в сторону. По крайней мере, Илладриэль надеялась на это.

Надежды и реальность. Последняя заключалась в том, что прибывшую в главный домен Тамарилла гостью желали видеть. Сперва пара иных, пока ещё незнакомых советников младшего князя, да ещё в присутствии союзника из числа синапсов Единения. А потом… Потом, возможно, и сам князь с ней будет вести серьёзный разговор.

Почему не сразу князь? Те самые традиции и обычаи Вечного Леса, складывающиеся не одно не то что столетие, а тысячелетие. На нарушителя подобного начинали косо смотреть, перешёптываться за спиной. Мало кто мог себе позволить подобное, опасаясь потерять позиции в постоянно ведущейся игре за власть, влияние, положение при дворе самого Вечного князя, князей девяти Великих Домов и даже тех Высоких, которые в достаточной мере влиятельны, чтобы уступать Великим лишь самую малость.

Место встречи? Довольно традиционное для эльфов и одновременно являющееся неожиданно близким для самой Мико. Дом Отдохновения, то есть место, где перворожденные могли вкусить сладкие плоды отдыха с изяществом, полагающимся истинным детям Матери. И не то заведение, куда могли допустить тех. кто хоть как-то приравнивался эльфами пусть к низшим, но тем, кто мог находиться рядом и не вызывать совсем уж непереносимого неприятия. Хаффлинги, гномы, люди… не все, конечно, поскольку допуск Повелителей Морей или Хранителей Древних являлся бы чем-то из ряда вон, равно как и некромантов Ковена. А вот знать Империи Света и некоторые представители Конфедерации Четырёх Стихий — это другое. Их, пусть порой и с пренебрежительными, но выдаваемыми за искренние улыбками — поскольку не перворожденный редко когда мог понять истинное выражение и испытываемые детьми матери чувства — допускали… в некоторые Дома Отдохновения невысокого полёта.

Но то место, куда пригласили Илладриэль в сопровождении двух спутников, было совсем иным. Предназначенное далеко не для каждого перворожденного, а лишь для тех. кто успел проявить себя в науках, сражениях, ином служении лесу, но такому, которое было бы замечено и отмечено должным образом. Ну и гостей из числа ожидаемых и достаточно хорошо принятых.

Время? На следующее же утро, поскольку прибыли они в основной домен младшего князя Тамарилла в то время, которое и вечером назвать не получалось. Ночь как она есть. Вот, кстати, ещё одна важная особенность. Никакого значительного перерыва между прибытием в домен князя и встречи с ним. Оттого и поспать Мико толком не удалось. Занята была, и вовсе не тем, что пыталась успокоить взбудораженные нервы. Хотя и это тоже, какой смысл себя саму обманывать!

Переписка сразу с тремя собеседниками, длящаяся и длящаяся. И понимание того, что двое из этих троих превосходят её не то что заметно, а с таким разрывом, который не перепрыгнуть, а разве что перелететь. Холодная, рассудительная, жестокая мудрость некроманта Алекса, который привык словно выворачивать наизнанку всех, в ком видел хоть тень угрозы. Ледяное его презрение к Вечному Лесу и горделивой спеси перворожденных. Презрение, но и трезвая оценка. Готовность использовтаь все слабые места и избегать столкновения в тех областях, в которых у эльфов действительно имелись преимущества.

Порывистость и эмоции Элен Огнёвки, предпочитающей сперва почувствовать врага, ощутить себя в его шкуре, а потом, изнутри оценив ситуацию, наносить удары туда, где даже слабое воздействие будет предельно болезненным, мешающим врагу рассуждать здраво. Неудивительно, что огнёвка была не просто демонессой, но ещё и суккубой. Суккубы же — а это было известно не только в Вечном Лесу, но и во всех землях мира «Лендлордов» — те ещё затейницы, играющие чувствами, эмоциями, самыми дикими и безумными страстями. К тому же эта конкретная суккуба даже не собиралась скрывать. Что по своему основному образованию являлась практикующим психологом. А значит пришла сюда, в этот мир, уже будучи подготовленной к закулисным играм, обладая немалой форой перед многими и многими.

На фоне этих двоих маг д’Ин Амит был несколько простоват. Но только на фоне, поскольку Мико с печальным вздохом вынуждена была признавать, что её он бы переиграл без сколько-нибудь серьёзного напряжения сил. Однако…