― Тиффани, ты принимаешь Себастьяна, как своего доминантного партнера? Наденешь его ошейник и будешь чтить его, как он будет почитать тебя?

Она почувствовала, как ее глаза расширились.

― Это церемония оковывания?

― Типа того, ― ответил шеф, ― но думаю, что ты можешь ожидать нечто более романтичное после того, как Себастьян вернется через некоторое время. Он просто не хочет идти дальше этим вечером, пока ты не дашь согласие.

― Потому что это дерьмовая церемония.

Он не собирался вышвырнуть ее, но у девушки все еще были свои требования. Может, она хотела сбежать в Вегас и выйти за него замуж, но церемония оковывания была серьезным волнующим событием, которое следует тщательно спланировать и обдумать.

― О, он планирует это быстренько исправить, ― покачал головой Большой Таг. ― Если ты думаешь, что вечер прошел плохо, то даже не представляешь, что этот Дом собирается сделать с тобой. Я бы не стал жаловаться на его отсутствие романтизма.

― Слишком поздно, ― Себастьян сидел в своем кресле перед дверью в их спальню. ― Я почти услышал ее разочарованный отказ.

Она отрицательно потрясла головой.

― Не отказ. Нет. Я ни от чего не отказывалась. Я просто заявила, что сабмиссив всю свою жизнь ждет, пока правильный Дом окует ее, и, возможно, ожидает чего-то более романтичного.

― Сегодня ночью романтики не будет, ― пообещал Себастьян, въезжая в гостиную. ― Я дал себе достаточно времени, чтобы успокоиться и обдумать твое наказание, но больше не позволю тебе пренебрегать своей безопасностью. Ты для меня самая драгоценная вещь в мире, и я не позволю тебе навредить себе, вопреки игнорированию и глупейшим выходкам.

Ну, она возражала против выходок, но потом, он снова назвал ее драгоценной и все еще был здесь.

― Ты, в самом деле, предложишь мне ошейник?

― Я собираюсь предложить тебе все, что имею, Тиффани, но ты должна обдумать, что это значит.

― Да.

Ей вообще не нужно было времени для раздумий. Она сократила дистанцию между ними и встала перед ним на колени.

― Да, Мастер.

― Как безрассудный ребенок, ― но он улыбался. ― Ты доволен, Мастер Йен?

Большой Таг кивнул.

― Да.

― Он хотел удостовериться, что эти отношения настоящие, прежде чем выйдет за дверь.

Себастьян потянул ее за руку, заставляя встать.

Она точно знала, чего он хотел. Мужчина ненавидел эту чертову инвалидную коляску, но ему, похоже, нравилось, когда она делила ее с ним. Она поднялась и уселась к нему на колени, как счастливый котенок. Это было именно то место, где она хотела быть.

― Все более чем реально, Мастер Йен. Я должна была догадаться. Я продумывала и планировала это месяцами.

Оба Таггарта улыбнулись.

― Да, думаю, ты выяснишь, что у твоего Мастера тоже есть право голоса, ― подмигнул ей Большой Таг.

― Да ладно тебе, брат, ― сказал шеф. ― Давай оставим молодежь веселиться.

― Молодежь? ― заныл Большой Тэг, когда вышел за дверь. ― Я не старый. Ты старый.

Шеф застонал.

― Не имею понятия, почему я мирюсь с тобой.

Дверь за ними закрылась.

― Закрыть за ними?

На самом деле, она не хотела покидать его колени.

― Хави позаботится об этом, когда будет уходить.

Себастьян развернул кресло, легко управляясь с дополнительным весом.

Она была очарована его руками. Такими накаченными, и все же, он прятал их под слоями безупречных костюмов. Мужчина прокатил их по коридору и вернулся в спальню, которую они делили прошлой ночью. Он сыпал проклятиями только несколько раз, потому что коридор был немного узким. Это ничего не значило для Тиффани. Все, что имело значение, было здесь с ним.

― Мне так жаль за все, что произошло.

Девушка позволила себе положить голову ему на плечо. Скорее всего, ей грозит неприятная порка, но она справится с этим. Себастьяну тоже было необходимо поиграть. У них будет жесткая игра, а затем они уснут в объятиях друг друга. То, что он говорил до этого, наконец, осуществится.

― Хави все еще здесь? Я думала, что он ушел.

Себастьян остановился в дверях.

― Он остался, чтобы помочь мне кое с чем. Тиффани, я не могу поднять тебя и пронести через всю комнату сегодня. Я смогу это сделать, когда буду снова стоять на ногах, но не всегда смогу в некотором роде балансировать.

― Вы хорошо справляетесь. Мне все нравится, Мастер.

Он скользнут рукой по ее бедру.

― Мне нужно, что ты понимала, когда ты вытворишь такой трюк, как сегодня, я сделаю все возможное, чтобы ты поняла серьезность нарушения.

Она осела.

― Я ничего не вытворяла. Это была его вина. Не я была придурком с ножом.

Ее Дом посмотрел на нее совершенно ледяными глазами.

― Я позвонил в офис окружного прокурора. Они сообщили, что они не просто по почте отправили тебе уведомление о его слушании об УДО, а с курьером, чтобы тебе было необходимо подписать его. Ты подписывала что-нибудь в прошлом месяце?

― Возможно, ― Тиффани не умела сосредотачиваться на скучных вещах, ― но в любом случае я не просила, чтобы меня убивали.

― Ты испугалась? ― Себастьян потянулся и коснулся ее волос, откидывая их назад. ― Ты думала, что я буду прятаться, пока не покажется полиция?

Он был пьян?

― Я не совсем была напугана, потому что знала, что ты спасешь меня. Это то, что ты сделал. А испугалась я, потому что поняла, что он может причинить тебе вред в отличие от меня. А потом, меня как-то странно возбудило то, как ты его обезвредил — это было очень горячо. Потом я снова испугалась, потому что подумала, что ты можешь прогнать меня за то, что со мной слишком много проблем.

Он коснулся ее щеки и заставил посмотреть на него.

― Никогда. Пойми: я мог бы отшлепать твою прекрасную попку. Мог бы разозлиться, но я никуда не уйду. Никогда, ― он изогнул губы в самой сладкой улыбке, ― но ты можешь, когда увидишь, что я для тебя запланировал.

Ее тело вспыхнуло от этой мысли. Что он придумал?

― Пожалуйста, только не говори, что ты решил поделиться мной с Хави. Потому что не думаю, что мне эта идея понравится.

Себастьян проник рукой под футболку и сжал ее грудь прямо перед тем, как ущипнуть за сосок. Сильно. Правильная боль побежала по ее телу.

― Я не собираюсь ни с кем тобой делиться.

Это заявление заставило жар распространиться быстрее.

― Хорошо, потому что я тоже не хочу делиться. Вы мой, Мастер.

― А ты моя. Моя для удовольствия и наказания, и ты получишь и то, и другое сегодня вечером.

Дверь открылась, и в проеме появился Хавьер со связкой ключей.

― Я мало что смог сделать с двумя наборами наручников и бондажной веревкой. Она должна быть в состоянии двигаться по твоей прихоти, но Тиффани, черт побери, будет точно знать, что не покинет твою кровать, пока ты не будешь готов ее отпустить. И я позаботился, чтобы у нее был способ добраться до телефона, если будет в этом нуждаться.

― Мне понадобится телефон?

Девушка оглянулась. Их спальня трансформировалась. Каким-то образом Хавьер зажег свечи, которые до сих пор были просто предметом декора. При свечах вся комната стала романтичной. Кровать была опущена, и на спинке кровати было что-то прикреплено. Этот крюк всегда был там?

― Милая, мы поиграем в довольно грубые бондажные игры сегодня. И если я упаду и не смогу...

Он установил предохранители, чтобы защитить ее.

― Любой может упасть, Себастьян. Любой верхний во всем мире не застрахован от случайностей. Я просто счастлива, что мой Дом всегда думает обо мне и моей сохранности.

― Я обязан. Ты приветствуешь проституток в своем доме и забываешь оценить угрозу, когда твой сталкер выходит из тюрьмы, ― ответил Себастьян.

Хави щелкнул пальцами.

― Я знал, что где-то видел Хайди.

― Спасибо за помощь, Хавьер. Увидимся завтра.

Себастьян протянул руку, но тон его голоса сказал Тиффани, что мужчина закончил со всеми шутками на сегодняшний вечер.

Хавьер пожал руку Себастьяну.

― Тогда до завтра. Спокойной ночи, Тифф.