― Ты знаешь, как люди любят болтать, ― он не мог отвести от нее глаз. Она знала. Как долго она знала? ― Он сказал тебе об этом сегодня?

Тиффани сглотнула, верный признак того, что она нервничала.

― Хави ничего мне не говорил. Я слышала, что у тебя есть сестра, и я сама покопалась. Почему бы нам не уйти, чтобы поговорить? Почти обед. Я принесу рислинг, и мы можем попытаться проверить работу серверов. И ты сможешь покричать на меня за то, что лезу не в свое дело.

Он уставился на нее. Что она натворила?

Тиффани прошла в комнату, отбросив иллюзию, что нервничала по поводу того, как он будет реагировать.

― Давай, Себастьян. Ты знаешь, что хочешь осуществить последнюю часть. Накричать, то есть. Или можешь рычать, но я думаю, тебе следует снять протезы и позволить мне позаботиться о тебе.

Позаботиться о нем? Как будто он был жалкой вещью, о которой нужно было позаботиться. Мужчина знал, как быстро все может измениться. Ему нужно было, чтобы она поняла, он не был кем-то мягким и нуждающимся.

― Хавьер прав. У меня была невеста. Я пришел домой, чтобы увидеть ее, и ушел от нее. И да, Алисия была беременна, когда я уходил. Вот почему моя мама не разговаривает со мной последние годы своей жизни. Я лишил ее внука. У Алисии случился выкидыш, но поверь мне, мать знала, кого винить. Она винила меня за то, что Алисия потеряла ребенка.

― Уверена, что так.

Тиффани протянула руку.

― Ты не имела права звонить моей сестре.

Чудовищность предательства накрыла Себастьяна, словно его ударили в живот. Она действовала за его спиной и позвонила его сестре?

― Имела. Я переживаю за тебя. Это дает мне право.

― Это не дает тебе никаких прав.

Он чувствовал, как стены начали расти вокруг него. Тиффани хотела сесть и поговорить? Что бы она сделала? Аккуратно порвала бы с ним, потому что, наконец, увидела, кем он был? Он не собирался сидеть сложа руки и позволять ей делать все по-своему. Не в этот раз. Ей не удастся таким образом вклиниться в его жизнь. Она не могла войти и вернуть все плохие воспоминания о жизни, которую Себастьн оставил позади.

― Ты разрушила доверие. Ты снова манипулировала мной, и я не стану мириться с этим.

― Она манипулировала тобой? ― спросил Хавьер, выглядя осуждающе. ― Это ты сбежал от своей беременной невесты. Быть ответственным за что-то слишком для тебя?

Стыд горел в его кишках. Он мог видеть, как его мать стояла на дрожащих ногах, глядя на него так, словно ей хотелось бы, чтобы он никогда не появлялся.

Ты убил своего отца. Теперь ты хочешь и это отнять у меня.

― Уходи и сделай это прямо сейчас, ― Тиффани двинулась между ним и Хавьером. ― Он не Рейф, и я не хочу, чтобы ты привносил свои личные проблемы сюда. Я люблю тебя как брата, но это между мной и Себастьяном.

― Он обрюхатил девушку и бросил ее, ― настаивал Хавьер.

Да, все было так. Все, что он говорил. Себастьян был монстром. Алисия была правильной воспитанной девочкой, которая совершила ошибку, влюбившись в монстра среднего класса. Все знали, что все пойдет не так. Алисии было гарантировано прекрасное будущее, а он отнял все это у нее.

― Или это был не его ребенок, придурок, ― выстрелила она в ответ. ― Я обычно дорожу дружескими отношениями, но знаю Себастьяна. Человек, который не может оставить форму заказа незаконченной. Он самый ответственный человек, которого я когда-либо встречала. Он не оставил бы своего ребенка. Он пришел домой, израненный, нуждающийся в любви и исцелении, и обнаружил, что его невеста обманула его. Так что отвали.

Все внезапно уставились на него. Неважно, что она, возможно, понимала. Она не повиновалась. Тиффани сделала именно то, чего он всегда боялся, что она сделает. Не будет осторожной дистанции с ней. Не будет счастливых отношений, потому что ей нужно гораздо больше, чем он мог ей дать.

В любом случае, ты мне не нужен, Себастьян. Каким мужем или отцом ты можешь быть? Боже, я бы хотела, чтобы это был ты, а не Гэри. Почему Гэри умер, а ты приполз домой, как жалкий мальчик, которым всегда был? Гэри показал мне, что значит иметь мужчину в своей жизни. Я рада, что ты это знаешь, потому что от мысли о том, чтобы лечь с тобой в постель, меня тошнит.

Он не собирался давать Тиффани шанс испытать отвращение к нему. Требовалась особая любовь, чтобы иметь дело с человеком, которому нужна помощь, чтобы помыться. Черт, были времена, когда он не мог пойти в ванную без посторонней помощи. Слабак. Он почувствовал небольшое недомогание. Как будто комната начала вращаться.

― Эрик, извини, мне понадобится выходной. Мне нужно перевезти свои вещи в отель на время обучения.

Он не мог оставить свою работу. Это было все, что он имел. Но как он мог работать с ней каждый день?

Тиффани повернулась к нему.

― Ты съезжаешь?

Она выглядела такой обиженной, но это и было тем, что он делал. Себастьян причинял людям боль. Она бы, в любом случае, узнала это, рано или поздно.

― Да, я съезжаю. Я объяснил тебе, что я не буду мириться с твоими манипуляциями. Ты знала или нет, что я не хочу, чтобы ты заглядывала в мое прошлое?

Она вздохнула.

― Я знала это, но мы не можем продолжать так. Мы должны разговаривать друг с другом больше.

Больше. Она хотела говорить больше, но это не то, что она имела в виду. Тиффани захочет переместиться в его мир целиком, и он будет опустошен, когда она наконец поймет, что ей нужен цельный мужчина. Она хотела подойти как можно ближе, но тогда узнает, насколько трудным он был, как сложно иметь с ним дело.

Он думал, что Алисия разорвала его на части. Тиффани же уничтожит его.

― Да, ты права. Мы не может так больше продолжать.

Ему нужно было сбежать от нее. Он уже хотел забрать свои слова обратно, хотел найти выход из ловушки, в которую она его завела. Ему уже пришла в голову мысль, сесть, наказать ее и приказать ей не вмешиваться в его дела, но удержать ее рядом.

Это не сработает.

Он шагнул влево, готовый обойти ее.

― Эй, думаю, тебе стоит присесть на минуту, чувак, ― Эрик двинулся в его сторону. ― Ты немного побледнел.

Хавьер встал перед ним.

― Мужик, я не знал. Мне так жаль. Почему ты позволил всем поверить в то, что сделал? Почему ты вообще не боролся со слухами?

Не раз его мать верила Алисии. И Рамона. Сестра, которая плакала у его постели и обещала сделать все возможное, чтобы помочь ему, тоже отвернулась от него. Нет, он не пытался склонить город на свою сторону. Он позвонил Мэйкону и ушел. Он вошел в офис Йена Таггарта, разбитым и одиноким в целом мире.

«Что ты собираешься делать?» ― спросил его Большой Таг.

Он не сказал то, что хотел бы сделать. Умереть. Он хотел вернуться в тот момент, когда мир взрывался вокруг него и не вставать снова.

Я хочу быть полезным.

Он не был полезным для Тиффани. Себастьян стал бы бременем для нее. Он был полным идиотом, когда думал, что это могло сработать. Возможно, это могло сработать с женщиной, которая ожидала от него намного меньше, но ирония была милой стороной Тиффани, ее благодарная душа была именно тем, что заставило его полюбить эту девушку.

Он не мог любить ее. Не мог быть рядом.

― Уйди с дороги.

Он попытался отодвинуть Эрика.

― Эй, ― сказал Эрик. ― Успокойся. Мне кажется, что-то не так.

Все было не так. Каждая чертова вещь в мире. Он потянулся, чтобы оттолкнуть Эрика с дороги. В этот момент подошла Тиффани, и вместо него он наткнулся на нее.

Он толкнул ее так, что она ударилась о стену.

Ужас накрыл его. Он ударил ее. Ударил Тиффани.

― Мне так жаль, детка.

Она отряхнулась и покачала головой.

― Я в порядке, Себастьян.

Ему нужно было добраться до нее, чтобы убедиться, что он не причинил ей боль. Боже, Себастьян не хотел причинять ей боль, но как бы он не поступал, он только это и делал.

Мужчина протянул руку, чтобы поднять ее, но Эрик встал у него на пути. Себастьян потерял равновесие, и левой ногой ударился о подготовительный стол. Зрение затуманилось, боль пронзила его, и он почувствовал, как отнимается нога.