– Я не вожу дружбу с обманщиками.

– А эти трудяги, значит, все честные? Да они только и думают, что бы такое стащить у Компании.

– Потому что вы им гроши платите! Им выживать надо!

– Вот оно что. Вы, оказывается, народный заступник. И экипажик у Вас, видимо, такой же.

– Это не экипажик, а мои друзья! – отчеканил командир. – И на этом космолетике, как Вы выразились, я с ними…

– Знаю я Ваши военные дела, – перебил его главный управляющий. – Как Вы отказались приказ выполнять.

– Стрелять по мирным людям?

– Это не люди, а работники врага. Его военный ресурс. Вы этого, похоже, не понимаете.

– За таким пониманием прошу к усмирителям. А я военный. У меня другое понимание – работники войн не ведут и не начинают. Их начинают другие.

– Руководители, да? Вы уж договаривайте.

– Мы друг друга отлично поняли, – ледяным тоном ответил командир.

– Да уж. Теперь мне понятно Ваше отношение к нам, Наилучшим. И понятно, почему Компания Вас сюда засунула – таких лучше держать от себя подальше. Ну ничего, проблемой Вы для нас не станете, я Вам обещаю.

– Что все-таки будет с людьми? У них никакой правовой защиты нет, – угрюмо произнес командир.

– А зачем она им? – спросил Веллард издевательским тоном. – Для всей этой рвани, что мы везем, самосуд стражей – отличный способ держать их в повиновении.

– Весьма откровенно. И Компания не боится, что об этом беззаконии станет известно? Что Земля инспектора по договору о правах человека пришлет?

– Знаете, а эта планета, оказывается, уже неприбыльна. Сто шесть световых лет – это много. Компания нашла поближе и доходную.

– А причем здесь… – начал было командир, не уловивший в ответе связи со своим вопросом, но Веллард не дал ему договорить.

– Притом, что никто сюда уже не прилетит. Два дня назад для меня сообщение по варп-каналу пришло. Так вот – наш корабль последний. Компания от колонии отказалась. Оставила нас выживать в одиночку.

Главный управляющий покашлял, прочищая горло.

– Мы верим в силу вашего духа, – процитировал он кого-то писклявым тоном. – Так и сказали, – и добавил, процедив сквозь зубы: – Бросили нас, гады!

– Вот, значит, как, – хмуро произнес командир.

– Ага, вот так. Не ожидали, что для Вас это окажется билет в один конец? – позлорадствовал Веллард.

– Честно говоря, такой подлости не ожидал.

– Вам урок и мне тоже. А Компания инспекций боялась, когда затевала здесь этот эксперимент со стражами. Но теперь, как Вы понимаете, ей до этого дела нет. Теперь здесь наш закон. Только наш!

– Ваш – это чей?

– Наилучших. Тех, что в колонии, и кто здесь, на вип-лайнере. И свое от таких, как Вы, мы защитим.

– С помощью стражей?

– Да хотя бы. Без них вы бы нашу жизнь быстро превратили в ад.

– Понимаю, для вас ад – это приносить пользу и не сидеть у других на шее.

– Оставьте свою иронию, – разозлился Веллард. – И прекратим этот никчемный разговор. Будет так, как есть, Вам меня не переубедить. Лучше идите и занимайтесь посадкой.

– Ну что ж, очень жаль.

Послышались шаги и слова управляющего:

– Да, и вот еще – Ваш контракт будет пересмотрен. С уменьшением оплаты.

– Как угодно, – сухо ответил командир.

– А если Вы так печетесь о нарушенных правах колонистов, – насмешливо сказал управляющий, – так посоветуйте им обратиться в суд.

И, уже почти не сдерживая смех, добавил:

– По месту заключения контракта.

Скрипнуло кресло, в которое опустился Веллард, щелкнула дверь за ушедшим командиром. Больше ничего Джем внизу не услышал и продолжил свой путь.

Через четверть часа он уже был там, где его начал – в дальнем конце технического отсека. Вылез через вскрытую заглушку короба, отряхнулся от пыли и через люк в полу спустился в полутемное помещение грузового трюма.

Его друзья тотчас вскочили с ящиков, на которых сидели.

– Почему так долго? – недовольно спросил Скип.

– Задержался.

– Это уже неважно, – сказал Зуб. – Ты добыл код?

– Да нет, это важно! – возразил Джем.

Зуб повысил голос:

– Где код от ворот? Скоро посадка. Не улетим сейчас, потом уже не получится.

Джем показал исписанную руку.

– Да вот твой код. Только если мы сбежим, нас обязательно поймают и легко мы не отделаемся. Особенно ты. У тебя родственников нет и богатых друзей тоже.

– А причем здесь родственники и друзья? – удивился Зуб.

– А притом… Вы лучше послушайте.

И он рассказал им все, что услышал в коробе вентиляции.

– А я не верю, – угрюмо произнес Зуб, когда они возвращались в жилую зону. – Это ты специально придумал. Чтобы отговорить нас от побега.

– Так чего я раньше так не сделал? – возмутился Джем. – Я же все это время не против был.

Они шли по центральному коридору. Зуб вдруг резко остановился и повернулся к ребятам.

– Ладно, делаем, как задумали. Сейчас расходимся по отсекам. Как объявят посадку, собираемся в транспортном трюме, кто не передумает. А я снова скажу: планета большая, вся в лесах и горах. Не найдут они нас. А мы проживем – как древние люди. Мы же все для этого знаем. Так что думайте, кто со мной. А я все равно убегу, даже один. Под надзор Компании не пойду.

И они разошлись. Джем сразу же залез в свою капсулу, не дожидаясь объявления о начале посадки. Так было ими оговорено, чтобы не волновать родителей.

Скоро в отсеке стало шумно – многие из его обитателей тоже решили лечь в капсулы заранее, хотя находиться в них никому не нравилось. Эти узкие норы в стене вызывали у людей чувство беспомощности и страха, едва они в них забирались. Только все это скрывали. Если хочешь навсегда покинуть подземный мирок Марса с теснотой и затхлым воздухом – будь добр согласиться на такую экономию места.

Они согласились. Правда, когда проходили метеорный поток и на капсулах для безопасности закрылись крышки, кое-кто запаниковал. Даже лекарство специальное им давали.

Но сейчас крышки были задвинуты в стену. Зуб уверял, что при посадке они там и останутся, ведь никакой опасности нет. Это для побега хорошо – значит, паникеров не будет, и медик на их сигналы не явится.

Джем наблюдал, как люди выдвигают из капсул ложа, неуклюже умещаются на них и закатываются в квадратные отверстия, рядами зиявшие в стенах отсека. Кто-то делал это с пола, а кому-то приходилось забираться на третий ярус – под самый потолок.

Меньше, чем через час, из динамика в отсеке прозвучало сообщение о начале посадки и стало еще шумней – прибыли остальные пассажиры и столпились в узком проходе между стенами.

Гремели ложа, выкатываемые из капсул и закатываемые обратно; слышалась ругань тех, кому не особо расторопные загородили путь к их местам; галдели дети, хвастаясь друг перед другом умением заскакивать внутрь своей норы, не выдвигая ложа.

Через десять минут все стихло – колонисты улеглись. Старший отсека прошел с проверкой, доложил в микрофон на стене, что все на местах, и залез в свою капсулу.

Подождав для верности еще пять минут, Джем осторожно высунул голову в проход и, убедившись, что он пуст, вылез из своей дыры в верхнем ряду.

Отверстия в стенах в основном пестрели ногами – забираться в них вперед головой было удобнее. А те немногие, кто предпочел разместиться по инструкции, головой наружу, думали лишь о предстоящей посадке, глядя в потолок перед собой. Поэтому бегство Джема никто не увидел, а из-за гудения двигателей и не услышал.

Постояв немного у капсул своих родителей, он грустно вздохнул и, закинув на спину заранее собранный рюкзак, двинулся к выходу.

Когда Джем добрался до транспортного трюма, Зуб и Скип уже стояли с рюкзаками на плечах возле катера. Зуб вертел в руках небольшую коробочку, нажимая на ней кнопки, а Скип внимательно за ним наблюдал. Увидев Джема, он расплылся в широкой улыбке: