– Ну, выманим. А дальше что? – спросил Прыщ.

– Надо загнать его в ловушку, из которой он не выберется. Подведем его прямо к аномальной луже.

– Она же на асфальте. Да там еще метров пять до аномалии, – возразил Прыщ.

– И останется на асфальте, – ответил Пит. – Не знаю, насколько стабильна она будет на почве, поэтому на землю ее выпускать нежелательно. Мы сломаем асфальт почти до самой лужи и взрыхлим под ним землю, чтобы червь смог проползти до нужного нам места и выскочить наружу. Я сожму аномалию электромагнитными полями так, что она превратится в каплю. Оборудование для этого у меня есть. Когда червь выскочит на поверхность, я выключу поле, и аномалия снова растечется. Но за счет образовавшейся волны она в первый момент растечется гораздо дальше своих первоначальных пределов, захватит червя и вернется в исходное положение.

– Это как если Старик плюхнется в речку – она выйдет из берегов и смоет лагерь, а потом вернется обратно в русло, – пошутил кто-то из сталкеров.

– Или как сжатая пружинка: когда разжимается – становится длиннее, а потом приходит в обычное состояние, – пояснил Пит. – Главное, лужа слизнет червя, а потом вернется в свои пределы. В конце операции мы переложим сломанный асфальт, иначе рано или поздно лужа преодолеет расстояние до земли и просочится, а мы этого не хотим. Значит, необходимы будут восстановительные работы.

– Работы обеспечу, – подтвердил Старик.

Не теряя времени, Пит пошел к луже. Провел вокруг линию, отступив на метр от ее краев. Аномалия заинтересовалась его деятельностью, выпустила щупальца, но ученый специально отступил настолько, чтобы они немного не доставали. Затем приступил к установке оборудования.

Пока он возился с этим, Ирина и Прыщ получили задание подманивать мутанта. Они с Лаки должны были пойти в лагерь к месту, куда червь уже «докопался», и бегать оттуда до лужи и обратно, создавая вибрацию на поверхности.

– А че я? – возмутился Прыщ.

– Вы с Ириной и Лаки самые легкие. Червь решит, что вы представляете интерес в плане обеда, заинтересуется вами и начнет копать тоннель в нужном направлении, – пояснил Пит.

– Ниче се, я не согласен! А если он меня съест?

– Обещаю тебе самый лучший памятник, – пошутил Старик.

– А если откажусь?

– Тогда памятник похуже.

Пит собрал установку и провел испытания. Аномалию удалось собрать в каплю. Она возмущенно шипела, но противопоставить ученому ничего не могла. Затем он выключил удерживатель, и лужа растеклась примерно на полметра за пределы нарисованной Питом черты. Через мгновение аномалия вернулась в свои границы. Ученый пометил место, куда достала аномалия, и сталкеры стали ломать асфальт оттуда и дальше, к краю площадки.

Когда асфальт был разбит и земля под ним вскопана, лужа сжата в каплю, а вконец умотавшиеся Ирина, Прыщ и Лаки вернулись с пробежки, сталкеры начали кидать камни в яму, подманивая червя. Кидали одновременно, по команде, создавая примерно такой ритм, который ночью выдерживал дозорный. Прошел час, но ничего не произошло. Было уже три пополудни, жара стояла невыносимая, все устали, страшно матерились и теряли терпение.

– Слышь, начальник, а поди, червю тоже жарко. Не хочет он жрать, – крикнул Старику один из сталкеров. Начальник счел это разумным, и операцию перенесли на вечер.

Пока все отдыхали от зноя в тенечке автостанции, Ирина решила выспросить у Старика про Юлю. Тот не стал отпираться и выложил все, что знал.

– Видел ее с подругой в среду утром в Петровском лагере возле метро «Динамо». В полном здравии и отличном настроении. Поговорили мы. Я их предупредил, что в центре, а особенно в районе «Баррикадной», нашествие «черных дыр». Опасны для тех, кто не в духе, остальных вроде не трогают, хотя… Всех мутантов в центре пожрали. После них артефакт остается, «лунный туман». Ну, ты же в курсе? Небольшой камушек, бледно-желтый такой, изнутри как лунным светом сияет, с антигравитационным эффектом. Бабы его крошку в крем добавляют – сразу десять лет долой. Подтягивающий эффект, – со знанием дела сказал Старик.

– Да-да, все правильно. По плану они должны были из Петровского лагеря утром к Маяковке выйти. Мы там «лунного тумана» в прошлый раз много подняли. И что, после твоего предупреждения они сменили маршрут?

– Не знаю, сменили или нет, мне не сообщили. Только в тот день, ребята рассказывали, «черные дыры» как с ума посходили. Откуда их столько взялось, не знаю, но местами по несколько штук одновременно видели. Петруха в одну попал на глазах у товарища. Помнишь Петруху?

– Помню. Так что, ты думаешь, они тоже…

– Ну, зная Юльку твою, скажу, что «дыра» ею подавится, – пошутил Старик. – Но, может, ты и права. Могли сменить маршрут. Пойти за «лунным туманом» к «Баррикадной», например. Весит он всего ничего, а при таком количестве «дыр», да в зоопарке, где полно больных животных… да там его косой косить можно.

– Не может быть несколько «черных дыр» одновременно. Они притянутся и образуют одну. Врут твои ребята, – сказал Пит, который всегда слышал тот разговор, который был ему интересен.

Старик развернулся к Питу, глаза его заблестели.

– Врут, не врут – а сам я видел две «дыры», одна за другой прошли мимо и сливаться не собирались, – ответил он.

Глаза Пита загорелись нехорошим светом, и у Ирины екнуло сердце. Ясно, Пит поверил. Теперь хочет сам увидеть необъяснимое явление.

– Где «дыры» видел? – спросил Пит.

– На Беговой.

– Что ты там делал, там же Ваганьковское кладбище рядом?

– И что кладбище? Зомби меня не пугают, у них автоматов нет. И артефакты они не ищут. Не любит наш брат сталкер кладбища. А я люблю. Там всегда всего полно. Хоть ваших «черных дыр», хоть еще чего. А зомби – они полезные. Они аномалии разряжают, а из разряженной аномалии – что? Артефакт.

Тем временем отдохнувшие сталкеры нашли в здании автостанции шланг и вывели наружу воду. Полили асфальт и начали в шутку брызгать друг на друга.

– Как дети малые, – усмехнулся Старик, глядя на полуголых мужиков, с гоготом резвящихся под прохладными струями.

– Как будто и нет Зоны, – в тон ему сказала Ирина.

Лаки тоже выкупали, и теперь освежившийся пес с удовольствием бегал за палкой, которую кидал ему Прыщ. Стоял на асфальте и в парк кидал. Раз – бросок, туда-сюда пробежка, раз – бросок, опять пробежка, раз… червь выскочил там, где упала палка и куда Лаки не добежал всего несколько сантиметров. Лабрадора сбило с ног, он покатился влево, а слепой червь, поймав палку вместо собаки, всем туловищем упал вправо. Все произошло так неожиданно, что никто не успел схватить оружие. Пес барахтался на спине, пытаясь вскочить, червь молотил телом из стороны в сторону, стараясь придавить жертву.

Ирина завизжала так громко и пронзительно, что у многих заложило уши. Червь дернулся, как от удара, и скрылся в земле. Лаки ставил мировой рекорд по добеганию до асфальтированной площадки. Стэн, единственный к этому времени успевший схватить автомат, на всякий случай дал очередь сзади собаки. Мгновением спустя удачливый пес уже терся возле хозяина.

– Не знал, что он умеет так бегать, – удивленно сказал Пит.

– Прыщ, ты самый тупой идиот всех времен и народов, – прошипела Ирина.

– Трансформатор, кончай оскорблять, – начал Прыщ, но получил от Стэна хороший хук в челюсть.

– Как ты догадалась, что он среагирует на звуковую волну? – спросил Пит Ирину.

– Ну, он же был не в земле, значит, воспринимал колебания не земли, а воздуха, вот я и…

– Да испугалась она, – заявил Прыщ, потирая ушибленное лицо.

Инцидент был исчерпан. Стало ясно, что дневные труды не напрасны. Решили дать червю время прийти в себя и начать операцию заново через час.

Спустя час операция была возобновлена и прошла успешно. Как только начали кидать камни – выскочил червь, Пит отпустил аномалию, она охватила переднюю часть мутанта. Он хотел дать задний ход, но аномалия оказалась проворнее, быстро покрыла его оставшуюся половинку, вытащила из-под земли, скатала в шар и – опа! – снова растеклась как ни в чем не бывало. За вечер таким макаром они вытащили трех червей.