Мир становился всё более обитаем, люди активно осваивали его и конфликты между лунариями, по поводу выбора пути воздействия на них, возникли с новой силой.

В этот момент, к двум макросам, которые заварили кашу с цивилизацией на планете, прибыли проверяющие из их мира и похоже приказали прикрыть весь этот бардак, однако, прижившиеся здесь, два красавца были с ними не согласны и уничтожили ревизоров на орбите с помощью своей энергии… Ну, и сами погибли. А, на планете, в результате орбитально взрыва, образовалось огромное цунами, которое смыло большую часть человечества и им пришлось начинать заново. Корабль-спутник тоже получил повреждения, что снизило его функциональное влияние на планету. Переждав катаклизм в пространственных карманах, лунарии вышли и, по велению бога, начали помогать людям строить новый мир, став для них поводырями, руководителями, земными богами… Поскольку, всевышний разграничил интерфейсы по континентам, то каждая группа сообщества людей пошла своим путём. Не обошлось и без конфликтов.

Дошло до того, что всевышнему пришлось разделить лунариев на количество определившихся рас и возникших государств, разграничив в очередной раз интерфейс, тем самым уменьшив подключение к ресурсам и влиянию. Но и это не помогло. Агрессивный геном, доставшийся людям от макросов, постоянно давал о себе знать: люди переставали слушать оракулов, местных богов, да и правителей, ведя войны между собой за лучшие земли и богатства.

Постоянные войны, разгоравшиеся на планете, разрушали и без того противоречивые отношения в лунном сообществе, кто-то настаивал на том, что надо уничтожить часть людей эпидемией, чтобы остальных взять под контроль, и даже преуспел в этом, выкосив целые цивилизации; кто-то предлагал резко повысить интеллектуальные способности людей, чтобы привести их к идеям гуманизма и всетерпения; были и такие, кто предлагал уничтожить всех людей на планете и создать новую расу, из сохранившихся ДНК аборигенов, дополнив её ДНК лунарев.

Видя непрекращающиеся распри, разрушающие устои общества лунариев, всевышний полностью отключил всех от интерфейса спутника и перевёл на автономную работу, определив каждому свой профиль деятельности, дополнив это ограничениями, которые определялись литургическими камнями судьбы, при вхождении в контакт с новой человеческой оболочкой. В результате возможности лунариев стали ограничены возможностями конкретного человека, с которым они были связаны интерфейсом в течении его цикла жизни. Теперь даже Ория не знала, а только могла догадываться, что за кем-то из представителей человечества стоит кто-то из её сородичей. И даже, при встрече с ним, не могла прямо спросить об этом, опасаясь за психики, синхронизированных с ними оболочек.

Вот и сейчас, после разговора Ирины с Юнатовым, Орию не оставляет чувство, что за ним стоит кто-то из своих, уж слишком непрост он, судя по тому, какую он смог создать организацию и то, что она узнала о ней, из закрытых источников, поэтому и подтолкнула Ирину к написанию резюме туда. И, ведь он клюнул и заинтересовался исследованиями, тему которых она ненавязчиво подсказала Ирине, надеюсь, что её работа в этой организации, приблизит к пониманию того, что происходит в последнее время с физиологией людей.

Ответ, из конторы Юнатова, как окрестила Ирина про себя исследовательский институт, пришёл, буквально, через несколько минут, словно там уже ждали. Сообщение было короткое: “Ждём завтра в аэропорту, в зале ожидания, в 10-00”.

Сидя на скамейке, в зале ожидания, в компании двух дорожных сумок, Ирина сожалела, что не смогла взять с собой бабкину коллекцию камней, тяжелая, да и неизвестно в каких условиях придётся первое время жить, пока всё образуется. Уже 10-00, а никто ещё не подошёл с билетами, да и рейсов на ближайшие часы на Москву нет.

Вдруг в зале появилась девушка, в военной форме без опознавательных знаков, больше похожая, из-за шлёма на голове, на парашютистку, которая, подбежав к ней, спросила.

–Вы Ирина?

Кивнув головой, не успев сказать и слова, как та в лёгкую подхватила её тяжёлые сумки и мотнув головой, чтобы следовала за ней, быстро зашагала к боковой двери. Стоявшая у выхода на лётное поле, охрана, без всяких вопросов, пропустила их.

Выйдя наружу, встречавшая направилась к вертолёту, похоже поджидавшему их. Он был на вид, обычный, с опознавательным знаком МЧС, но войдя в салон, Ирина удивилась его светло-серой обшивке, с глубокими, словно вылитыми из пластика, каплями-креслами вдоль стен, с, погружёнными в них, четверо военных, одетых как и “парашютистка”, которая просто прислонила её сумки к стене и та их, обхватила мягкими, полукруглыми пластинами, словно выросшими из неё. Она предложила Ирине крайнее кресло, а сама плюхнулась напротив. Кресло спружинило и плотно обхватило её с боков, одновременно сформировав подлокотники и подголовник. Ирина осторожно села, на предложенное место, почувствовав, как оно стало прижиматься к ней, обволакивая тело. Сидеть, в нём, было супер комфортно, из мышц сразу ушло напряжение. Вероятно, так делается для безопасности и удобства при длительных перелётах, но Ирина ничего о таких оболочках не слышала. Возможно, это одна из закрытых разработок конторы. Но почему такие технологии не внедряются повсеместно, для безопасности полётов?

Ира не заметила, как вертолёт мгновенно набрал высоту и полетел, настолько тихо было в салоне, только пролетающие за иллюминатором, с противоположной стороны, облака говорили об огромной скорости.

Ория быстро сделала карандашом набросок Ирины, сидящей в кресле-капсуле, поставив рядом жирный знак вопроса. Технология гибких оболочек, использованная в креслах, была ей знакома. Но, откуда она у Юнатова? Да, и принцип непривычно-бесшумного подъёма вверх обычного вертолёта и большая скорость полёта напомнили ей ещё кое-что и она быстрыми штрихами нарисовала ступу бабы-яги, с ней в придачу. Да, были и такие времена… Только откуда всё это у Юнатова? Даже если предположить, что он из наших, то необъяснимо, почему, из ниоткуда взявшиеся научные разработки, не привлекли внимание не только учёных, но и тех, кто отвечает за безопасность страны. Да, я и забыла, что его контора закрытое учреждение… Тогда возможно всё…, да не всё, нельзя просто так дать людям технологию, не дождавшись, пока они сами дорастут до неё. Ладно, посмотрим, что будет дальше… Рано или поздно, всё тайное станет явным…

Ирина не успела насладиться удобствами кресла и хотя бы приблизительно понять, что это такое, как вертолёт приземлился и замер. Ничего себе у него скорость, быстрее самолёта долетели, удивилась она.

Её сопровождающая, подошла к ней и хлопнула по креслу, оно сразу отпустило Ирину, превратившись в мягкую полукаплю-пуф.

–Представь, что встаешь, кресло сразу среагирует на напряжение мышц и отпустит, – сказала та, выхватив Иринины сумки из объятий обшивки.

–Спасибо, – только и нашлась, что сказать она.

Вертолёт стоял на площадке, в метрах пятидесяти начинался посёлок, на вид коттеджного типа, с одинаковыми домиками, в несколько улиц, упирающихся в здание, похожее на большой ангар. Что-то нигде не видно института или чего-то подобного. Может он в другом месте?

Подъехал маленький автобусик без водителя, боков у него не было, вдоль центра тянулась невысокая перегородка с креслами, с двух сторон, сидением наружу.

–Садись, – крикнула сопровождающая, – Тебе надо к главному зданию, – махнула она рукой в сторону ангара, – поставив её сумки на платформу автобуса.

Ну, и хибара, этот главный корпус, – подумала Ирина, – Надо же так вляпаться. Вот почему у них не было ко мне вопросов. Чем же они тут занимаются?

Автобус шустро, с лёгким шуршаньем, докатил до ангара, который вблизи оказался куда более представительным.

Команда, с которой летела Ирина, ушла в боковую дверь здания, откуда потянуло запахами столовой, так что немного взыграл аппетит, а её провожающая пошла к другой двери, где открылась телеметрическая панель доступа, просканировавшая нас, и только после этого открывшая дверь.