Окончание второго курса в моем ВУЗе ознаменовалось обязательной летней практикой. И как бы мне ни хотелось побыть одной, порефлексировать на плече у лучшей подруги Аньки, а может даже вместе с ней где-нибудь на морском побережье. Но она решила взять подработку, а нас распределили по экспедициям в добровольно-принудительном порядке.

Большинство студентов факультета дизайна и визуальных искусств поехали на Кавказ. Дольмены, менгиры, кромлехи – древние постройки, встречающиеся там в изобилии.

Меня же направили изучать Карельские Петроглифы – одни из самых старых наскальных рисунков на Земле. До сих пор обнаруживались «новые» изображения. И на помощь краеведам выделили нас – молодых и стройных.

На самом деле, мне всегда было интересно побывать на Онежском озере. Красота северной природы, магнитные аномалии местности, интересные искусствоведческие находки. Одним словом, романтика.

А может, мне там все же удастся отвлечься и забыть своего бывшего, как страшный сон! Хотя, почему страшный? Вполне себе симпатичный был парень. Высокий широкоплечий зеленоглазый красавец! Ааааа, Лика, куда тебя опять понесло?

Наши отношения с Пашкой заранее были обречены на провал. Зарекалась ведь не встречаться с мальчиками из группы. Слишком много косых взглядов, хихиканий за спиной, зависти и подначек. Но, когда у всех было, а ты в свои девятнадцать лет вообще не знаешь, как это, голову сносит. Тем более, ухаживал он красиво. Я и влюбилась.

Закончилось все после пятого свидания.

Мы провожали закат на берегу Москва-реки вдалеке от городского шума. Конечно же, я знала, что произойдет на заднем сидении его автомобиля.

Нет, мне не было все равно с кем, лишь бы как у всех. Я влюбилась, хоть и понимала, что это ни к чему не приведет. Ведь Пашка совсем другой. Веселый компанейский парень. Красавчик, за которым бегали девчонки. А он, почему-то, выбрал меня. Он тоже был влюблен, я видела. Иначе не решилась бы.

Но когда в группе начался шепоток, долго Пашка не выдержал. Приходил на пары, обнимал тайком, говорил, что скучает. А при распределении попал в Кисловодск. И тогда просто сделал вид, что между нами никогда ничего не было. С ребятами, которые едут в тот же город оказалось интереснее.

Я знала, что рано или поздно так и случится, но надеялась… Надеялась на невозможное.

Впрочем, хватит нытья! Я отвлеклась.

Отъезд в Карелию ожидал через несколько дней.

Может, удастся кроме работы и в себе разобраться. Даже без Аньки.

Из нашей группы кроме меня в Петрозаводск распределили только Луизу и Макса. Остальные же ребята будут с потока и других курсов.

Луиза очень своеобразная брюнетка в цепях, косухе, с брекетами и полным отсутствием макияжа. А Макс слегка со странностями. Мне всегда казалось, что он видит жизнь под голубоватым углом. А потом выяснилось, что он дальтоник. Не сказать, что сильно дружила с этими ребятами, но наших предпочтений никто не спрашивал.

А что стоило считать необычным, можно бы еще и поспорить! Вероятно, Луиза и Макс лучшая компания. Меня всегда сложно назвать нормальной. Ведь я всю жизнь видела и чувствовала то, что другим неведомо.

Будущее? Нет. Сладострастные сны? Снова мимо. Привидений? А вот ни разу! Нет их, хотя, ничего не могу утверждать с уверенностью.

Мне было девять лет. Как сейчас помню тот день, когда умерла бабушка. И я знала! Знала заранее, что это случится. Ощущала кожей, вдыхала странные запахи, погружалась в неведомый транс – сложно описать в двух словах, что со мной творилось. А вечером родители пришли с работы и сообщили печальную новость. Тогда в моем сознании все встало на свои места. Вот, что это было! Картинка сложилась.

Чем старше я становилась, тем отчетливее проявлялся дар. Я не знала, как это назвать иначе. В фильмах и комиксах всегда были люди со сверх способностями. Не думаю, что меня роняли в радиоактивные отходы или кусали пауки. Да и никакой пользы от моей чувствительности никогда не было. Что толку ощущать смерть и заранее знать о плохом?

Как только в нос пробирался запах бензина со свежим мясом, по коже словно бежал холодный ток! Сознание тут же подергивалось дымкой, и я порой делала неожиданные вещи или выдавала странные фразы. Позже появились картинки на внутреннем экране. Но чаще всего весьма размытые и непонятные.

О, я читала в книгах о вестниках смерти! Но так и не поняла, стоит ли считать себя забугорной баньши и кричать посильнее, как только почую смерть. Или подыскать объяснение в славянской мифологии. А в итоге решила поменьше говорить об этом.

В детстве рассказывала маме, на что та отмахивалась и просила не обращать внимания на ерунду. Действительно, что это я? Разве может в семье людей с двумя высшими образованиями у каждого появиться шизофреничный ребенок? Нет. «Обратить внимание на ерунду» это признать, что что-то пошло не так.

Только Анька всегда была готова слушать. Хоть подруга и была старше меня на два года, но это никогда не мешало нашему общению. Аня обожала мои мистические особенности и всячески поддерживала. Бывали случаи, что приступ случался прямо на улице. Тогда она всегда выручала.

Как-то раз, мы просто стояли на светофоре. И когда зеленый человечек взмахнул ногой, прямо посредине полосатой разметки в нос заползли бензиновые нотки. Ничего удивительного, ведь вокруг автомобили! Но кожу тоже защипало, а в следующий момент я встретилась глазами с водителем синего ниссана. И тогда я не просто ощутила запах, а увидела кровавое месиво. Когда пришла в себя, Анька затаскивала меня на тротуар. Сама же я очень хотела остаться на проезжей части. Но странные ощущения оставались со мной до самого момента смерти.

Чуть позже мы вышли из магазина на другом конце города, а на перекрестке было много машин с мигалками. Оказалось, огромная фура смяла в лепешку легковушку со стороны водительской двери. Синий цвет угадывался с трудом.

Я не переживала. Ведь это случалось довольно часто. Практически любая прогулка по городу или поездка в метро заканчивалась всепоглощающими особыми чувствами. Привыкла. Десять лет со своим недугом или даром. Как посмотреть. Я научилась воспринимать спокойно свою особенность. Но влиться в веселую компанию бывало сложно.

Шестнадцать часов тряслась в поезде Москва-Петрозаводск на плацкартной полке. Встречай меня, мое северное лето!

Но это было лишь начало. Добраться до петроглифов оказалось не так просто. Нас уже ждал автобус до Шалы. Луиза подсела ко мне и предложила наушник. Я дружелюбно согласилась и всю дорогу слушала «Арррр» и «Грррр» под оглушительные карданные серии барабанов и жесткий дисторшн электрогитар. Мне нравилась разная музыка, а то, что не пришлось обсуждать с Луизой мой прошлый роман, добавило плюсов этой странноватой металлюге.

Поселок Шальский живописно устроился на берегу Онежского озера. Чистейший воздух, многовековые сосны, практически белый песок! Не ожидала увидеть такую красоту! Лето начинало мне нравиться.

Нас расселили по гостевым домам.

После такого количества времени без движения валяться на кровати я не собиралась. Отправилась ловить закатные лучи солнца на пляж.

Огромное озеро раскинулось до самого горизонта! Волны накатывали на берег прибоем. Розоватый свет окрашивал все вокруг в теплые цвета. Сухие стволы, разбросанные по песку, не казались серыми. Тишина и спокойствие обволакивали.

С утра куратор нашей экспедиции Арина Романовна, женщина не молодая, но очень активная, собрала всех на берегу. В институте она преподавала историю искусств, заражая своим энтузиазмом. У нее за плечами, как и у всех, красовался огромный походный рюкзак с палаткой, спальником и необходимым скарбом.

Борицкова распределила студентов в лодки группами. Нас должны были доставить на один из островов с петроглифами, где мы пробудем неделю, прежде, чем переплыть на другой остров.