– У нас есть определённого рода изменения, – уверенно начал Итан, но его сразу же перебили.

– Магия опять в зените? – устало уточнил мужчина, на что получил положительный кивок. – Ты говорил, что пока сила Маргарет не найдёт себе сосуд – вы не колдуете.

– Считайте, что «пока» наступило, – беззаботно произнёс блондин. – Внимательнее следите за тем, кто приезжает в Ваш город.

На этих словах он взял свою чашку и сделал ещё пару глотков, после чего откинулся на спинку дивана.

– Хочешь сказать, что вы берётесь за старое? – он процедил это сквозь зубы, смотря в глаза собеседнику. – И при этом убеждаешь меня, что это, – мужчина указал на газету. – Не ваших рук дело?

В момент шериф резко закашлял, его глаза широко раскрылись и он стал хвататься за собственную шею, в попытке как-то себе помочь. Сидевший рядом блондин, с каменным лицо вопросительно выгнул свою бровь, через несколько секунд мужчина прокашлялся, схватил кружку и выпил оттуда содержимое.

– Если я говорю, что не наших – значит так и есть, – он встал и надел куртку. – Лучше бы вы с таким же энтузиазмом наведались к моей сестре по последним смертям этого города.

Его слова были спокойными, уверенными, словно сейчас он не пытался убить шерифа города, где живёт, одним просто взглядом.

– И быть убитым? – на выходе спросил мужчина.

Итан в ответ лишь усмехнулся, почему-то шериф искренне считал, что с ним будет гораздо проще вести переговоры, чем с Эммой.

– Надеюсь, сейчас Вы убедились, что обвинения волшебника в том, что он совершал – заканчиваются одним сценарием, – спокойно ответил он. – Успехов, шериф, в поиске убийцы.

Он прогулочным шагом вышел из кафе с гордо поднятой головой, хоть в его разуме и было понимание, что, скорее всего, полицейский был прав. Даже интересно, почему он поступил именно так, осознавая, что это действительно вина мага? Так делала Маргарет, всегда, каким бы страшным не было бедствие, созданное её подопечными, какой бы ужас они не совершили, она всегда была на их стороне при посторонних, всегда защищала их и оправдывала.

Выяснение деталей, обвинения, суд, наказания – всё это было, естественно, что виновники всегда были наказаны, однако этого никто не видел, лишь сам ковен мог наблюдать за чем-то подобным и то, слишком редко. Женщина была для детей, открывших в себе дар магии, чем-то между матерью и наставником, она была готова выслушать, поддержать, но с таким же успехом наказать и показать, что можно, а что нельзя и зачастую это делала лично для каждого.

В школе, учителя, часто любили и любят наказывать учеников прилюдно, указывать им на их недостатки, даже если они в них не виноваты, при всех. Возможно, они так самоутверждаются, быть может, им кажется, если они скажут это при большой аудитории – другие не будут так поступать. Последнее используют диктаторы, вешают трупы изменщиков или бросают их среди улицы, чтобы народ видел это и не думал поступать также. Рабочая система, но только если ты хочешь запугать кого-то, когда же ты ищешь соратников, семью и воспитываешь что-то в детях – они должны не боятся, а уважать тебя.

Эта та грань, которую старался не переступать Итан, это удавалось, в случае с шерифом, советом, который давно о них забыл, но почему-то было самой провальной миссией, когда речь заходила о родной сестре. Что-то мешало удерживать спокойствие, не выходить не эмоции и мыслить рационально в отношении Эммы.

– А вот и ты, – сказала Каролина.

Нога в ногу она шла рядом с ним, скрестив руки на груди и смотря вперёд тротуара.

– Выходила из дома? – устало поинтересовался он.

– Она связанная в подвале моего дома, – спокойно ответила Кларк.

Звучало так, что похитить человека, отвезти к себе домой, связать и оставить в подвале – было для неё чем-то обыденным, сродни похода за покупками. Итан резко остановился и вопросительно выгнул бровь, посмотрев на неё.

– И какой же грандиозный план стоит за этим? – на его лице играла ели заметная ухмылка.

***

Виктория ощутила слабость во всём теле, как только открыла глаза, перед ними всё плыло, она не могла сфокусироваться на предметах, что уже говорить о местонахождении. Девушка попыталась пошевелить руками, но почувствовала, как запястья обмотаны верёвкой, она тяжело вздохнула и мысленно прокляла себя за то, что согласилась поехать в этот город. Она находится там меньше суток, а уже успела набрести на змею в доме, упасть в обморок и быть похищенной странной девушкой, пересмотревшей фэнтези.

Злость и где-то даже истерика плескались в ней, словно игристое вино в бокале, сродни ему же, эти чувства жгли её горло. Просидев несколько минут, она смогла осмотреться, глаза уже привыкли к темноте, а сознание начало собираться в единую картину мира. Она сидела, судя по скрипам, на деревянном стуле, её руки были связаны по ту сторону спинки, окна были маленькие и находились под потолком, следовательно это был подвал, на это также намекала лестница, чьё очертание слабо виделось в полной темноте.

Вобрав побольше воздуха в лёгкие, она зажмурилась, понимая, что сейчас будет больно, она стала сильнее раскачиваться на стуле в разные стороны, с каждом секундой увеличивая темп и силу. Ощущение, что стул становится более хлипким, пришло спустя несколько минут, что порадовало её и она навалилась всем весом на заднюю левую сторону. Резкий грохот, с которым она рухнула на пыльный стол, заставил её взвизгнуть от боли, дерево и правда сломалось, но вместе с этим в её кожу впилось пару шурупов. Она вытащила их и зашипела, потирая незаметные раны, после чего встала на ноги и стремительными шагами направилась к лестнице.

Ступени и перила были такими же трухлявыми, как и стул, что лишь давало понять ей – выбираться нужно быстрее, пока эта лестница не сломалась прямо под ней, лишив её единственного выхода к свободе. Добравшись до верха, девушка дёрнула ручку, та не поддалась, она навалилась на дверь, но это не дало ровным счётом ничего.

– Нужно ведь умудрится попасть в такую ситуацию, – прорычала она сама себе.

Бродерик запустила руки в волосы и села рядом с входом, пытаясь найти способ открыть эту дверь как можно скорее, пока похитивший её человек не вернулся. Но любая идея отметалась сразу же, а просто бить по ней, пока она не откроется было слишком долго. Буквально на секунду в голове промелькнула мысль, чтобы та просто открылась в независимости от чего-то.

Щелчок. Она повернула голову на щеколду, её положение изменилось, брюнетка аккуратно толкнула дверь вперед и та поддалась. Девушка не понимала как, почему и каким образом, да и забивать этим голову сейчас хотелось в последнюю очередь, она сорвалась с места к выходу, к её счастью, входная дверь была закрыта на внутренний замок. Виктория выбежала на тротуар и осмотрелась, вокруг не было ни одной живой души, как и у неё понимания, где она находилась. Телефона рядом не было, а ориентироваться на удачу, после последних событий ей казалось слишком трагикомичным.

– Вам помочь? – раздался голос сзади.

Она обернулась, перед ней стоял мужчина, рассмотреть его ей было достаточно сложно, в силу того, что из освещения рядом был лишь мигающий фонарь.

– Да, – медленно протянула она. – Где Браер Стрит?

– Дальше по улице, – спокойно ответил он, кивнув вперёд.

Она кивнула и поблагодарив его, двинулась по указанному направлению. Ей сейчас слабо хотелось с кем-то говорить, она была больше увлечена своими собственными мыслями о том, что с ней произошло. Её ужин превратился в исследования мрачного подвала, кровать в каменный пол, а поход за покупками подарил двух, едва ли адекватных знакомых, одна из которых похитила её. Разочарование в перемешку со страхом настигло её с головой, она ждала от этого города чего-то большего, что она сможет ощутить здесь чувства дома, там, где её никто не знает и она никому ничего не должна. И да, она не ощущает двух последних чувств, но факт произошедшего пугал её гораздо больше.

И что делать? Уезжать? Но куда? К родителям, которые заставят вернутся в удобные для них отношения с удобным для них человеком? К подруге, жизнь которой слишком пересыщена, чтобы она без задней мысли смогла принять Викторию к себе? Или к Джону Уинстону, который сначала казался принцем на белом коне, а оказался худшей версией всех книжных героев? Человек, оказавшийся один на своей дороге, без поддержки, помощи и места, куда всегда можно прийти. Она никогда не думала, что так сложится её жизнь, в её голове рисовались совершенно другие картины и отнюдь не такими тёмными оттенками, как есть на самом деле.