В XX веке некоторые библейские археологи развили теорию, согласно которой в преданиях о патриархах отражены обычаи, известные по текстам второго тысячелетия до нашей эры – из месопотамских документов, найденных в городах Мари и Нузи, – а не те, по которым жили в более поздние времена в Израиле. И потому, уверяли они, эти предания истинны – или, по крайней мере, основаны на традициях того периода! Например, в Книге Бытия есть три истории, в которых один из патриархов выдает свою жену за сестру, после чего ее забирает в свой гарем чужеземный правитель, а мужа благодаря этому оставляют в живых (Быт 12, 20, 26).

Сторонники такой теории утверждали, что в Мари и правда порой заключались браки между братом и сестрой, а в Израиле в более поздние времена кровосмесительная связь считалась инцестом. Выходит, эти предания – из «доисторических» времен! И у нас есть верные сведения о древнейших праотцах народа Израильского! [5] Впрочем, со временем от такой цепочки рассуждений по большей части отказались. В этом конкретном случае вся суть истории в том, что женщина, о которой идет речь, не приходится сестрой патриарху. Называя ее «сестрой», он стремится себя защитить, идет на обман и скрывает истину, а вот это как раз и предполагает, что сестры не могли быть еще и женами, – как и обстояло в исторические времена. Мы все еще можем верить в то, что предания о патриархах хранят некую народную память из прежних эпох. Их имена в более позднее время встречаются в Израиле весьма нечасто. Может, они и правда происходят из эпохи, предшествующей монархии? Но насколько именно они древние – этого мы сказать не в силах [6].

Сходная ситуация и с именами, связанными с Исходом. Иногда они несомненно египетские. Отзвук имени Моисея слышен в широко известных египетских именах, таких как Тутмос. Аарон и Финеес, другие герои предания, тоже наделены египетскими именами. Должно быть, традиция Исхода сохранила некую народную память о том, как праотцы Израиля пребывали в Египте. Но это вовсе не значит, будто они непременно были потомками той группы, которая во главе с патриархом изначально пришла с востока, из Месопотамии. И возможно, мы, как предполагалось выше, имеем дело с двумя параллельными потоками воспоминаний. Неясно даже, чье предание древнее. Если стела Мернептаха сообщает о группе, заселившей земли под предводительством Иисуса Навина, преемника Моисея, а предания о эпохе патриархов касаются народа, жившего под властью людей, которых мы называем «судьями», тогда, вероятно, традиции в Книге Исхода на самом деле древнее тех, что отражены в Книге Бытия. Племена, над которыми властвуют «судьи», носят имена двенадцати сыновей Иакова, и может быть, предания о них, приведенные в Книге Бытия, могли легко отразить народную традицию из эпохи «судей». Впрочем, это все спекуляции, и вполне вероятно, что последовательность рассказов, которую предлагает нам Библия, верна.

И что нам теперь делать? Ведь уже одно это раздирает библейскую историю о Древнем Израиле на лоскуты! Что у нас остается? Чувство того, что праотцы израильтян не родились в Палестине, а пришли откуда-то еще – как те же филистимляне, которые в то же время явились, скорее всего, с Крита? Недавние археологические находки ставят под сомнение даже это! [7] Книга Иисуса Навина создает впечатление того, что израильтяне покорили Землю Обетованную в ходе сражений с хананеями. Но раскопки древних израильских поселений ничем не свидетельствуют о том, будто повседневная жизнь хоть как-то прерывалась: да, население возросло, но нет свидетельств широких разрушений, и ключевые маркеры идентичности – те же типы гончарных изделий – остаются неизменными. И потому кажется, что любые чужаки, скорее всего, были немногочисленны и приходили редко. Впрочем, прародители некоторых израильтян, видимо, все же явились откуда-то из-за границ Земли Обетованной – иначе сложно понять, почему возникли и развились такие традиции: мало где обретаешь блага, представляя себя как детей иммигрантов.

Но археологические свидетельства, а вместе с ними – анализ библейских повествований и то, что нам известно о создании народной памяти, предполагают, что большая часть поздних «израильтян» на самом деле относилась к хананеям, иными словами – к потомкам изначальных насельников Земли Обетованной. Мало кто верил, будто все пошли от евреев, некогда ушедших с Моисеем из Египта, и неведомо, что их вдохновляло – теология или идеология. Но со временем народ впитал эту идею и перенял ее. И в дальнейшем весь Израиль, ликуя, праздновал Песах, почитая освобождение евреев из плена Египетского, – хотя на самом деле предки многих и ведать не ведали про Египет. Когда создается нация, часто ширится и народная память, изначально важная лишь для немногих. Американцы ведь празднуют День благодарения! И даже те, чьи предки о нем и не знали – а таких большинство! Да и история у многих жителей Америки совершенно иная.

Даже в XI–X веках до нашей эры – эпохе первых царей – нелегко быть уверенным в том, что мы ступаем на твердую почву. Раскопки в Иерусалиме показали: в то время он не был большим городом [8]. Да, в конце второго тысячелетия до нашей эры, в ту эпоху, когда Египет правил Ханааном и возвели стелу Мернептаха, Иерусалим сохранял свою важность как административный центр. Но Библия представляет Давида и Соломона как императоров, покоривших все соседние народы и строивших с величайшим размахом! Почти несомненно, что это преувеличение. В Ветхом Завете очень много преданий об этих царях, как и об их предшественнике Сауле, но современные историки склонны полагать, что эти рассказы сродни художественному творчеству. Впрочем, вполне вероятно, что основаны они на некоторых поистине исторических сведениях.

На самом деле лишь начиная с IX–VIII веков до нашей эры библейский рассказ начинает подтверждаться записями из внешних источников. И свидетельства показывают, что он предвзят, но, вероятно, соприкасается с исторической действительностью. Ассирийцы вели хроники отношений с Северным Израильским царством и упоминали его как «дом Амврия» («дом Омри»). Как гласит шестнадцатая глава Третьей книги Царств, Амврий был не столь значительным царем, и двенадцать лет его правления характеризуются главным образом его неповиновением Богу Израилеву и поклонением иным богам – в этом, как правило, и винили владык Северного царства. А вот согласно ассирийским хроникам, Амврий был важным и влиятельным правителем. Даже в VIII веке до нашей эры за Израилем сохраняется имя «дома Амврия», а Ииуй – царь, который, согласно девятой главе Четвертой книги Царств, сверг династию Омридов – упоминается как «сын Амврия» на Черном обелиске (ныне обелиск находится в Британском музее в Лондоне), где изображено, как он присягает на верность Салманасару III, царю Ассирии. Под властью Амврия и его династии Северное Израильское царство процветало и сохраняло независимость – и, возможно, было могущественнее Иудейского царства, своего не столь богатого южного соседа [9].

VIII век до нашей эры – это время, когда у нас впервые появляются ясные исторические свидетельства о жизни обоих царств. Библеисты в большинстве своем полагают, что именно в эту эпоху появились первые достоверные писания. Вероятно, именно тогда начали собирать и редактировать и предания о прежних царях, и народную память о времени, предшествующем монархии. Кроме того, с этого периода мы обретаем изречения пророков – таких как Амос, Исаия, Осия и Михей; впрочем, на их слова, как мы увидим в главе 4, наложены поздние добавления. В тот период обоим царствам выпала краткая передышка от вторжений иных держав. Арамеи, доставившие столько хлопот в предыдущем столетии, почти не оказывали противодействия, а ассирийцы несколько лет бились на других фронтах, особенно на северном, где им чинило неприятности государство Урарту. Несколько десятилетий, с 760 по 730 год, Израиль и Иудея наслаждались свободой и покоем и, можно даже сказать, процветали. Пророки были дальновиднее других – и уже предчувствовали, что это процветание будет кратким; так оно в конечном итоге и оказалось. В 745 году на престол Ассирии взошел Тиглатпаласар III, сторонник экспансии. Он двинул войска на запад, и к концу века не имевшее прочно установленной династии Северное царство, которым всегда было сложнее управлять, нежели Южным, было уничтожено и превратилось в ассирийскую провинцию. Иудея (величиной со среднее английское графство) осталась единственной жизнеспособной частью «народа Израильского»: иудеи по-прежнему именовали себя так [10].