Артем крякнул и высказал свое мнение:

– Я, конечно, не богослов, но есть ощущение, что у вас здесь какая-то странная мешанина из самых разных религий.

Марина Сергеевна весело рассмеялась:

– Это потому, что там, на Земле, каждая религия содержит лишь некоторую часть истины. Полная же истина неизвестна никому, кроме Бога.

– А кто-нибудь здесь Бога видел?

Госпожа начальница покачала головой:

– Бога видят лишь те, кто в раю. Да и то – это лишь предположение.

– Откуда же вы знаете, что Он вообще есть? – не удержался Артем.

– И ты это знаешь, – спокойно ответила Марина Сергеевна, – просто подумай.

Артем честно задумался и стоило ему это сделать, как он сразу же понял, что Бог есть – это окончательная и не подлежащая никакому сомнению истина.

Увидев его ошеломленный взгляд, начальница – не сказала, нет – она, что называется, – изрекла, так, как изрекается всякая незыблемая истина:

– Каждая душа знает, что Бог есть. Она не нуждается в доказательствах, поскольку сама по себе есть часть дыхания Бога. Для души не верить в Бога – это все равно, что не верить в себя саму.

– Дыхания? – уцепился Артем за слово.

– Бог есть Дух, – вновь торжественно изрекла собеседница, видимо, что-то типа цитаты или лозунга какого.

И Артем вдруг понял: она права, этого нельзя доказать, но это и не надо доказывать. И тогда он решил:

– Я выбираю исправительные работы.

Марина Сергеевна кивнула:

– Я почти не сомневалась в этом. Ты из тех, кто не хочет исчезать навсегда.

– А разве бывают другие? – удивился он.

– И не так уж редко. Здесь, как и в материальном мире, хватает самоубийц. У всех свои причины.

Теперь уже кивнул Артем, обдумав ее слова.

– Я должен где-то расписаться?

Марина Сергеевна покачала головой:

– Вполне достаточно твоего слова. «От слов своих оправдаешься и от слов своих осудишься»9.

– Тогда что дальше?

– Это уже не моя проблема. Увидимся.

И кабинет дознавателя тотчас исчез.

***

Артем оглянулся – вокруг привычный уже коридор. Но на этот раз он стоял перед другой дверью, которая даже внешне отличалась от двери кабинета дознавателя.

Во-первых, перед ней лежал коврик для ног. Если бы все не произошло так неожиданно и Артем не пребывал в напряжении или, наверное, самое правильное в его случае сказать – в душевном смятении, он бы, возможно, улыбнулся. Действительно, зачем душе коврик, предназначенный для вытирания обуви, какая обувь у души? Ноги и те – так, видимость одна и не более того.

Однако коврик был, и это могло означать одно из двух. Либо их Управляющий тот еще понторез и показушник, либо в этот кабинет заходят не только души. Поскольку, как уже выяснилось, некоторые служения здесь требуют тел, то, в общем, ничего удивительного.

Сама дверь была чисто белой, без единого пятнышка. Сбоку над дверью висел колокольчик со шнурком. Артем не долго думая (а чего тут думать?), взялся за шнурок и пару раз брякнул в колокольчик, издавший очень мелодичный звон.

– Войдите! – раздался глубокий и, как сначала показалось, женский голос, причем, прямо у него в голове.

Поскольку ручка на этой двери присутствовала, Артем потянул за нее и вошел в кабинет.

Что сказать? Это был кабинет Управляющего Дырой. И это было видно сразу во всем. Никакой казенщины. Мягкий свет настенных светильников, красивая и одновременно функциональная мебель, диваны и кресла из натуральной и даже на вид мягкой кожи. И вместе с тем в этом не было ничего лишнего или пошлого. Каждая вещь на своем месте, и чувствуется стиль.

– Пожалуйста, проходите! – раздался тот же голос и Артем повернул голову. Оказывается, в этом кабинете была не одна комната, и справа сбоку находилась вторая, на этот раз открытая, дверь. Он прошел и оказался в помещении, чуть больше похожем на казенный кабинет. По крайней мере, здесь был стол – массивный, сделанный из чего-то типа красного дерева, в чем Артем совершенно не разбирался. Перед столом стояло удобное полукресло, а за столом сидела…, сидел… Артем затруднился с определением пола существа.

Понятно, что это был не человек, а душа. Но душа Управляющего и правда очень сильно отличалась от его души или того скопления душ в отстойнике. Артем оценил сравнение Марины Сергеевны: как спелый ананас от гнилого яблока. Да, подумал, он, неплохо выглядят души верующих, пусть даже из Чистилища. Интересно, каковы же они в раю?

– Пожалуйста, располагайтесь! – Управляющий(-ая) указал(-а) на полукресло. – И добро пожаловать в дружный коллектив Центра реабилитации безбожников! Или, как все его здесь называют – в Дыру. Честно говоря, – голос стал приятно-доверительным, – такое название и правда гораздо больше подходит этому месту. Уж поверьте мне на слово, есть места гораздо более комфортные.

Артем молча сел и уставился на своего нового начальника. Управляющий выглядел как человек. Как красивый и очень располагающий к себе человек. Не мужчина, не женщина – душа. Но душа не обезличенная, как у него или тех, кого он видел в отстойнике, а имеющая свою индивидуальность. Интересно, они там у них все такие?

Но все же, кем эта душа была при жизни? С уверенность можно было сказать только то, что человеком верующим. Густые, кудрявые, иссиня-черные волосы Управляющего мягко ложились на плечи. Красивое лицо восточного типа, но непонятно, мужское или женское. Какое-то среднее. Что, в общем, объяснимо – души бесполы, вряд ли у них там в этом смысле иначе. Душа есть душа – не тело. С плеч ниспадало что-то белое, с чем у Артема ассоциировалось слово «тога», но что там дальше, видно не было – стол закрывал.

– Разрешите представиться, меня зовут Абид, – произнес главный начальник Дыры, при этом как-то странно вглядываясь в Артема. – Прошу вас так ко мне и обращаться. Мы здесь все одна команда.

Доверительный тон Управляющего отчего-то особого доверия у Артема не вызывал, при том, что очень хотелось не просто верить Управляющему, а буквально излить ему душу, то есть – всего себя, все свои тайны и секреты, боли и радости, сомнения и надежды. Однако Артем легко подавил это желание и подумал другое – «Все же, скорее, мужик, раз Абид. Имя не русское, но на женское не похоже», а сказал третье: – Очень рад знакомству. Думаю, мне представляться не надо? Вы же, очевидно, и так все обо мне знаете?

– Конечно, Артем, – рассмеялся Управляющий, – я даже ваше дело успел прочитать!

И он потряс в руке папкой с завязками.

– Должен сказать, что меня до глубины души потрясла ваша история. Какая несправедливость, вы только начали жить! Уверен, рано или поздно вы обязательно пришли бы к вере в Аллаха и сейчас не сидели бы здесь, а находились в совсем другом, поверьте, гораздо более уютном месте.

Артем только пожал плечами. Что тут скажешь? Могло быть все, что угодно, но случилось то, что случилось. Однако что-то из того, что сказал Управляющий, зацепило его и не давало сосредоточиться. Артем напрягся и вспомнил: «Аллах! Он сказал – Аллах, а не Бог! Он, что, мусульманин?». Этот вопрос показался Артему настолько интересным и важным, что он не удержался от вопроса:

– Извините, пожалуйста, Абид, за мое невежество. Сами понимаете, я человек, далекий от религии. Скажите, вы, что, мусульманин? Просто вы сказали «Аллах»…

Абид развел руками, как бы извиняясь, но тут же весело рассмеялся. Впрочем, смех его был мягким и совсем не обидным. Отсмеявшись, Управляющий ответил:

– Не стоит извиняться, Артем. Этот вопрос возникает практически у всех новоприбывших, если, конечно, они не жили там, – он махнул рукой куда-то за себе спину, – в мусульманской среде. И – да, я правоверный мусульманин, как и все мои предки и потомки.

– Но как же, – растерялся Артем, не зная даже что и сказать, – разве…

Но Абид поднял вверх руки и прервал его лепет: