Лураш уставился на мальчика, его глаза сузились.

— Потому что если это правда, то ужасно милосердно с твоей стороны опуститься до моего уровня ради такой ничтожной сделки, — ухмыльнулся Арон ему в лицо. — Мы, пегасы, обожаем торговаться.

В толпе, которая разрослась уже до нескольких десятков пони, раздались смешки.

— Все совершенно не так, — запротестовал Лураш.

Мордочка Арона превратилась в маску сочувствия.

— О, простите, милорд. Я не думал, что для вас наступили тяжелые времена, — Он сделал несколько шагов ближе, протягивая свой жребий. — Пожалуйста, вы можете получить его всего за полпенни. Я и сам не чуждаюсь благотворительности, — мальчик стоял прямо перед единорогом, протягивая карточку. — Пожалуйста, я настаиваю, всегда приятно помочь нуждающимся.

Лураш яростно зыркнул по сторонам.

— Да подавись, — прошипел он. — Вспомни об этом, когда ешь бобы и моешься в реке. Я останусь здесь, а ты вылетишь ни с чем. Хорошо, если крылья на спине останутся.

Он развернулся и ушел, собирая остатки собственного достоинства.

В толпе раздались аплодисменты. Арон картинно откланялся во всех направлениях.

— Какой счет сегодня? — спросил Ванар Сирона.

— Два — три в пользу Арона, — Сирон посмотрел на пегаса. — Не лучшая твоя игра, правда?

— Я мало спал прошлой ночью, — отвертелся тот.

— Продолжительность сна влияет на результат, — заметил Ванар.

— Мы можем только огрызаться друг на друга, — сказал Арон. — Магистры за этим следят. Любое жесткое действие — и нас исключат. Думаете, почему я до сих пор не превратил его жизнь в ад?

— Потому что ленив? — насмешливо предположил Ванар.

— Лень – одно из моих лучших качеств, — охотно согласился фестрал. Он снова поднял копыто.

Не прошло и пяти минут, как жеребенок заметил вдали Софию, сидящую на скамейке. Арону показалось, что она чем-то встревожена, поэтому мальчик решил на всякий случай подойти. Оказавшись рядом, он убедился в своей правоте. Девочку выдавал растерянный взгляд. Когда она посмотрела на приближающегося фестрала, то сделала вид, что всё хорошо, но Арона уже не обмануть.

— Привет, София. Давай сразу скажешь честно, что стряслось? — без вступлений начал жеребенок.

Кобылка, уже улыбнувшись, хотела поприветствовать друга, но, услышав его речь, остановилась на полуслове, опустив голову вниз.

— Я так увлеклась своим проектом в медике, что позабыла про день экзаменов. И не подготовилась. А жребий выпал на этот день, — ответила отчаянным голосом девочка.

Арон, недолго думая, протянул свой билет. София недоуменно уставилась на карточку.

— Что это?

— Это тебе. Возьми и дай мне свой, — ответил фестрал спокойно.

Она взглянула на жребий, все еще не веря в такой подарок.

— Арон, ты понимаешь, что делаешь? Ты можешь его продать, ну или сам воспользоваться. Но почему ты вместо этого предлагаешь мне? — не веря своим глазам, спросила кобылка.

— Это жест доброй воли, София. Я дарю тебе его. Будь так любезна, принять мой подарок, — улыбнулся жеребенок, кладя жребий в копыта пегасочки. И забирая её карточку.

— Спасибо, я даже не знаю, что и сказать… — взволнованно проговорила она, переводя взгляд с фестрала на подарок.

— Спасибо меня вполне устроит. Ну что, я пошел, мой час настал, — подытожил жеребенок, разворачиваясь и направляясь в зал магистров.

Экзамены прошли так хорошо, как только можно было ожидать, учитывая, что Арон не учил. Таонна все так же лелеяла обиду. Итилгаил был холоден. Иладин положил голову на стол и, кажется, заснул. Его плата за обучение теперь составляла пять тысяч бит, что поставило мальчика в весьма затруднительное положение…

Арону предстояло расстаться со своими деньгами, так кропотливо заработанными им в артной. За полгода жеребенок накопил пять тысяч четыреста бит. Эта сумма была полностью его, с вычетом процентов в пользу мастерской и денег за материалы. И чтобы он не таскал с собой кучу монет, Арону выдали большой красный рубин, равноценный пяти тысячам, и четыре зелёных малахита, стоимостью каждый в сто бит.

Фестрал вошел в подвал, где обитал казначей Академии. Тот со злорадной улыбкой взглянул на Арона.

— Ну что, пришел отдать деньги?! Да, я прав, ты пришел отдавать. Вижу по твоему взгляду. Но тебе не хочется. Придется. Я так долго этого ждал. Ну что, не тяни, давай сюда, — он хищно улыбнулся, доставая большую тетрадь, где были записаны имена тех, кому нужно было оплатить обучение.

— О-о.. пять тысяч. А ты легко отделался, — казначей протянул свое жадно копыто.

Арон тяжело вздохнул. Он нехотя достал большой красный рубин и отдал его старику.

— Что стоишь? Иди, тут тебе больше нечего делать, — уже возмущался казначей, прогоняя пегаса.

Но фестрал лишь взглянул на него исподлобья.

— Прошу прощения, вы забыли выдать квитанцию, — тихо напомнил он старику.

Старик фыркнул, что-то черканул в тетради, достал листок и поставил штамп, протягивая его фестралу.

— Все, теперь проваливай, не мешай мне, — уже громко и злобно рявкнул он.

Арон принял квитанцию и ушел в сторону картотеки, где его встретил доброжелательный старичок.

— Добрый день, юный Арон, давно я вас не видел. Как поживаете, зачем пожаловали? — с улыбкой поинтересовался он.

— Добрый, как всегда хорошо. Вот, принес квитанцию об уплате следующего семестра, — спокойно ответил он, протягивая бумагу.

Старик бегло пробежал глазами по написанному, убрал квитанцию на стол и достал карточку. Арон поставил галочки на те предметы, которые будет посещать в следующем семестре. Вернув карточку, он попрощался с старичком и направился в ближайший трактир, где его уже ждут друзья.

Ванар и Сирон сидели во дворе перед воротами Академии, заняв скамейку с видом на фонтан.

Арон присоединился к друзьям, забирая предложенное Ванаром яблоко. По площади бродил ветерок, и фестрал засмотрелся, как струя фонтана колышется на ветру, словно газовый занавес. Несколько красных кленовых листьев закружились в танце над камнями мостовой. Пегас смотрел, как они скачут и вьются, рисуя в воздухе замысловатые невидимые линии.

— Ты когда признаешься Софие? — через некоторое время спросил Ванар.

Арон удивленно посмотрел на единорога, который врасплох поймал его этим вопросом.

— Ванар, не лезь не в своё дело, — сказал Сирон.

— Если его не подтолкнуть, то Софию могут увести, — спокойно осведомил Сирона друг.

— Я ещё не готов, — ответил Арон, продолжая наблюдать за листьями.

Они многозначительно закивали, и снова наступила тишина. Ванар чуть нахмурился. Сирон удивленно посмотрел на друга, явно не понимая, что тот еще хочет от фестрала.

— Да очевидно же, что она к тебе неровно дышит, — сказал он, чуть подумав.

— Сирон, — раздраженно оборвал его фестрал. — Если бы она интересовалась мной, я бы находил ее чаще, чем раз в месяц.

— Это логическая ошибка, — с готовностью парировал друг. — Ложная причинность. Это доказывает только то, что ей трудно найти к тебе подход.

— На самом деле, — указал Ванар, принимая сторону Сирона, — за последние полгода ты так ушел в работу в артной, что как раз тебя было довольно сложно поймать. Я заметил, что Софии стало одиноко.

— Да ты сам знаешь, что я прав! — Сирон отбросил волосы с глаз, по-мальчишески улыбнувшись. — Тебе нечего возразить! Она явно сходит по тебе с ума. Вы прекрасно подходите друг другу.

Арон вздохнул.

— Сирон, я счастлив, что мы дружим. София замечательная кобылка, и мне нравится с ней общаться. Все.

Фестрал вложил в голос нужное количество веселого безразличия, чтобы друг не поймал его на слове и хотя бы на время оставил эту тему.

Секунду Сирон не отрывал от него взгляда, а потом пожал плечами.

Арон повторил жест, наблюдая за игрой ветра с фонтанной струей.

— Знаешь, что нам надо…

Сирон остановился на полуслове, глядя куда-то мимо жеребенка. С его лица исчезло всякое выражение.