Открывающаяся дверь в класс заставила половину учеников так же побледнеть и попятится, ведь увидеть перевоплощение в этого парня — одно, но увидеть второго, точнее копию с маленькими изменениями, — уже не шло ни в какие ворота. Ученики не могли перенести второго Аки.

Войдя в комнату и упираясь на трость, парень с улыбкой произнёс: « Привет, Лисёнок. Только не нужно плакать, а то как-то неестественно я получусь». Она с расширенными глазами повернулась к нему. Тут девочка не сдержала свои эмоции и прильнула в его объятия.

Комментарий к Акт 2. Глава 16 — Путь шамана «Перепутье судьбы»

Огромное спасибо бете за неоценимую проделанную работу. RikkiRi благодарю тебя.

========== Акт 3. Глава 1 — Путь шамана «Итоги минуемого времени» ==========

«Подумай, как трудно изменить себя самого, и ты поймешь, сколь ничтожны твои возможности изменить других.» - Вольтер

Опираясь на трость, за два часа я смог дойти до места назначения. Храмы после трех месяцев моего отсутствия покрылись осенней листвой и грязью. Рассматривал каждый из них, будто не видел всю жизнь. Через полчаса сверху послышались голоса, на которые я невольно обратил внимание. Это оказались мелкие духи из разных домов этой деревни. Большая часть была домовыми.

— Ты уверен, что именно тут он нас ждёт? — возмутился домовой.

— Да, точно тут, видишь.

— Что видишь? Тут кроме развалин больше ничего нет. Опять ты нас завёл не туда. Сколько раз мне говорили, что у тебя географический кретинизм. Но нет, ты уверял меня, что у тебя всё в порядке. Теперь смотри, они оказались правы, — уже разозлившись, он гневно плюнул в сторону своего товарища.

— Но… — удручённый, он опустил голову.

— Ты очень сильно ошибаешься, мой духовный друг. Твой товарищ привел вас правильно, — сложив печать, я развеял барьер, скрывающий храмы от чужих глаз. Как только полог исчез Ёкаи встрепенулись, увидев меня. Все дружно рванули вниз, хороводом окружив меня.

— Господин, почему вы сюда пришли? Мы же сказали вам отдыхать. Вы же знаете, вам ещё нельзя напрягаться, — заявил домовой, отчитывая меня, словно ребёнка.

Такое отношение заставило их измениться в лице. Увидев мой взгляд, дух вдруг осекся. Видимо, что-то недоброе промелькнуло в моих глазах. Остальные также заметили, замолчали, образовав мертвую тишину. Они расступились, оставляя своего товарища одного. Домовой нервно сглотнул, увидев мою улыбку.

— Ответь на вопрос: когда это я давал тебе полномочия решать за меня? — подобно хищнику, я наседал на него лишь своим видом. От моих слов дух съежился. Он стал ещё меньше обычного.

— Ни… ко… гда, — запинаясь, процедил он и задрожал.

— Тогда будь так любезен, в следующий раз думать прежде чем выпускать из своей хлеборезки необдуманные слова. А что касается твоего переживания, без меня вы сюда так просто не попали бы. Ведь это место окружено барьером. Лишь немногие могут сюда попасть. Вот подумай, что только что произошло между тобой и твоих другом, — взглядом указал на его товарища, с которым они спорили.

— Мы… с-с-спорили…

— Не верно. Ты оскорблял его, не убедившись в словах друга. Ведь, назвав больным и не веря ему, ты унизил его перед всеми. Это понизило его самооценку. Он больше не сможет доверять своим чувствам и уму, ведь благодаря им он нашел это место. За этим последует следующие: он станет сомневаться в своих решениях, от которых будет зависеть и твоя жизнь, — домовой, оказавшийся уже один, прижался к земле, понимая, что затронули его жизнь. Теперь он сам находился на волоске. — Своими необдуманными действиями ты мог повлечь беду на своих собратьев и сестёр. Ты должен понимать всю серьёзность своего положения, когда принимаешь лидерство, — закончив на этих словах, я хрустнул шеей и возвратил безобидный вид. — На будущее, используй голову прежде чем язык. Плюс, без меня вы бы не смогли сюда попасть, ведь барьер просто так не пустил кого попала. А сейчас помогите мне подготовить храмы к зимовке, не хочу в следующем году заново отстраивать их, — все понимающе кивнули мне, а затем подхватили домового под руки и оттащили в сторону.

Все стали заниматься благоустройством храмов, по слухам зима будет холодной и суровой в этом году. Многие постройки могут не пережить это время года. Пока все работали, я решил передохнуть. Дух оказался полностью прав, мне ещё рано вставать на ноги. Тело после того дня ещё не восстановилось, плюс, я очень смутно помню эти три месяца. Лишь могу сказать одно, после того дня во мне многое изменилось. В плане физического состояния и психического. Теперь выбросы происходили очень редко, настолько, что могли просто прекратиться. Но за ними пришла другая проблема, это неконтролируемая жестокость и злость. Нет, я не набрасываюсь с безумным видом на прохожих, просто после общения со мной собеседник всегда убегает, поджав хвост.

Найдя удобное место для отдыха, я уселся на поваленное дерево. Ко мне втихую присоединился хранитель. Его кроличьи уши заставили меня улыбнутся. Рука сама потянулась к нему и легла на голову, почесывая уши. Он на мгновение замурлыкал, после отдёрнулся, показывая своё возмущение.

— Я же простил тебя не делать так?

— Прости, не мог удержаться. Каждый раз, когда вижу тебя, рука сама тянется к ним.

— Ага, ври больше. Ты думаешь, я не знаю, чего ты хочешь добиться. Не бывать тому, — он отдалился от меня на пару шагов.

— Подожди, ты после этого сам приползёшь за добавкой, — съехидничал, облокотился подбородком на трость.

— Мой животик тебе никогда не достанется. Это позор для Ёкаев и тем более хранителей. Я не знаю, как ты смог уговорить Хирами на этот позор.

— Да хватит тебе хандрить, Гурен. Ты сам прекрасно помнишь, что она сама этого захотела. Я решил лишь подыграть ей, а тут вот, что вышло из этого: ей понравилось и захотелось ещё. Тут нет моей вины.

— Ещё бы нет. Воспользовался слабостью девочки, и давай её тискать, как домашнего питомца. Позор и срамота, больше нечего сказать.

— Закрыли тему, — от моего вида у Кролиса пробежали мурашки: лицо моё исказило яростью, глаза потемнели и стали парить антрацитовым дымом. Порой во тьме проглядывались искры бледно-зеленоватого пламени. Голос исказился, стал более низким и глубоким, — замогильным, и пугающим. Заметив это, я провел пару тренировочных дыхательных упражнений. — Прости.

Хранитель встряхнул себя невидимую пелену.

— Мамору, вспышки гнева участились, теперь ты стал чаще выходить из себя. Нужно вернуться обратно и продолжить проходить процедуры, — покачав головой, я не согласился с ним.

— Это бесполезно, я три месяца проторчал в храме. За это время ничего не изменилось. Аматерасу смог вырвать меня из цепких лап смерти, — мой взгляд упал на шрам на груди. — Его лекарства и процедуры ничего существенного не принесли мне. После недавнего разговора со стариком я понял лишь одно: этому типу нельзя больше доверять. Как мне было сказано, он находился рядом с ним. И сказанное мною о нем, как спасшего меня, никто не мог подтвердить мои слова. Все списали на то, что это всего лишь плод моего больного воображения. Его расспросы о моём состоянии, проводящиеся разные эксперименты, словно я какая-то лабораторная крыса для него. Моё решение было адекватным, там я лишь тратил своё время. Сейчас я нужен тут, даже в таком состоянии могу принести пользу, а не просиживая штаны в храме в ожидании своей участи, что на этот день приготовит мне этот чокнутый Ёкай, — безмятежно бросил взгляд на работающих духов.

— Пойми, мы не знаем точно, что с тобой произошло. Ты сам не помнишь. Когда мы подоспели к тебе, всё закончилось. Шестикрыл висел на столбе из костей, ты лежал на земле практически при смерти, не знаю, как, вообще, тебе удалось выжить. Если бы не старик, мы тебя потеряли бы навсегда. Плюс — этот шрам на груди. Мы не можем рисковать тобою снова, пока не поймём, что творится с тобой, — не успокаивался Кролис, опершись лапками на мою ногу. Его обеспокоенный чарующий взгляд мог сломать любого. Потрепав его по голове, я с улыбкой взглянул на небо.