Наш путь закончился быстро как начался. Прибыли мы к большому круглому зданию, расположенному прямо в центре котлована. По виду он мне очень напоминал скандинавские чертоги, где викинги собирались каждый раз, празднуя победу после похода. Вот это здание с треугольной крышей меня не очень впечатлило. К нашему приходу уже все были готовы: у главного входа стояла Мара со своим слугой, вместо белой рясы она предпочла золотую. Вот никак не пойму, чем это одежда удобна? Сковывает движения, не даёт развернуться как следует при сражении. Вижу лишь одни минусы. Подошли к ней, Мара почтительно кивнула мне.
— Для нас огромная честь, что вы почтили нас своим присутствием, мастер, — уважительно поклонилась, одарив меня улыбкой.
— Хватит подхалимничать, я этого не люблю, — пресёк я на корню её попытки мне угодить. — Я сюда пришёл не для того, чтобы выслушивать слащавые слова. У меня появились тут свои интересы, хотелось бы поскорее ими заняться. Ты подготовила всё необходимое? После банкет я хотел бы осмотреть свои владения, — сообщил важным голосом.
Она недовольно фыркнула. Первое, чего Мара не хотела слышать, так это о её потерянной должности.
— Можете быть уверены, теперь вся ветка лекаря принадлежит вам. Позвольте только мне сообщить об этом другим старейшинам. Уверен, они поддержат мой выбор, ведь вы, как-никак, страж. — Она сжала кулаки, но лицо оставалась спокойным. Мара попыталась сдержать свой гнев, не показывая своё неуважение. Она прекрасно понимала, чем может обернуться её взбрыкивание.
— Посмотрим… — За моей спиной в виде серой ауры показалась раскрытая пасть пантеры. Старейшина было дёрнулась, но смогла себя сдержать. Уже начинает потихоньку привыкать к моим закидонам. В будущем, если она захочет со мной работать, привыкнет, как и Эмили с Карлом однажды.
Мы вошли в главное здание под клёкот народа. Праздник шёл во всю ширину. Никто не отвлекался, все бурно что-то обсуждали и пили. Если бы не мой приход, идиллия праздника не разрушилась бы за мгновение ока. В центре зала столы стояли «П»-образно столы, утыканные всякой снедью. У вертикальных столов стоял простой люд, когда у горизонтальных — самые важные шишки. Четверых я сразу заприметил, они выделялись своими пёстрыми балахонами. Каждый из них имел свой отличительный цвет: вон одноглазый, командующий обороны, носил красный цвет; трое других — синий, зелёный и белый. Каждый из них занимал особое место при власти и искал интересы к своей сфере деятельности. Мара относилась к их числу, я не верил, что эта женщина просто так без боя отдаст своё место. Удар дубиной по железному щиту, висевшему у входа, пробежался эхом, привлекая внимание всех присутствующих. К моей персоне устремились сотни пар глаз, мне на мгновение стало неловко. Захотелось всё бросить и сбежать обратно в комнату, откуда я пришёл. Не люблю я скопления народа, чувствую себя неуютно среди них. Будучи на земле, я предпочёл идти по стезе учёного в квантовой физике чем каким-нибудь менеджером или клерком на полставки. Во всех аспектах профессий нужно контактировать с людьми, с ними нужно найти особый подход — это меня больше всего раздражало. Вот стал учёным, и все мои проблемы просто улетучились. Общался с одними и теми же людьми, а отвечал перед инвесторами старший. Эх, вернуть бы сейчас те деньки обратно…
— Прошу всех минутку внимание, — на повышенном голосе стала говорить Мара. В её сторону устремились множество пар глаз. Проходит секунда и зал разрывается смехом. Непонимание пробежала, по-моему, лицо. Слуга старейшины виновато покачала головой, придвинулась ко мне поближе и на ушко сообщила интересную информацию:
— Наша много уважаемая Мара является старейшиной низкого звена. Она и так потеряла много из-за бюрократии других старейшин, но ваша выходка с ней, мастер, полностью испортил её и без того шаткое положение в обществе. Теперь она является посмешищем для всех. Даже простые рабочие потеряли к госпоже уважение.
— Но она же говорила, что занимает высокое положение среди старейшин, — не поверив, возразил я ей.
— Конечно, это было в прошлом, когда наш цех был очень сильно востребован. Но когда орден изолировался, люди стали меньше выходить наружу. Тогда раненых становилось меньше, как и болевших. С каждым годом наше финансирование всё сокращалось, уходя в других старейшинах и их веткам влияния, вот госпожа и подумала использовать вас… — Служанка почувствовала на себе нагнетающую ауру, от чего быстро затараторила: — Но у неё ничего не вышло из этого. Вы сразу раскусили её планы, забрали последнее, что у неё было. Даже верных её убийц и то не пожалели. Заставили их забрать последний артефакт, передававшийся из поколения в поколение по её родословной. Сейчас госпожа номинально является старейшиной без имущества и должности. Прошу вас, мастер, не гневайтесь… — умоляющее произнесла она, зажмурившись.
Я подавил ауру пантеры, более трезво стал обдумывать полученную информацию. Из-за моих решений я лишил человека последнего, что у него было. Сейчас, кроме своей должности, у Мары попросту ничего нет, и даже это могут отобрать у неё. В этом ордене сильное влияние имеет сила и власть. Чем больше у тебя её, тем убедительнее твои слова. Служанка Мары это доказала, когда мне поведала судьбу её хозяйки. Получается, не всё так просто в этом ордене, как мне хотелось. Но дам Маре должное, невозмутимо и стойко превозмогает насмешки над собой. На её месте я бы уже показал им, где бездна находится, и несколько самых громких принёс в жертву для общей пользы.
— Сегодня ночью наш патруль был подвергнут нападению со стороны церкви. — Это заставила всех замолкнуть и насторожиться. Маре понравилась реакция. — Жалкие храмовники были обезглавлены, никто из них не сбежал. Мастер ворвался в пучину сражения и одним ударом лишил их жизней, пожертвовал собою ради одной юной девушки нашего дорогого старейшины. Если бы он не подоспел вовремя, мы бы не праздновали сейчас победу, а оплакивали горе. Давайте же подымем кружки за благополучие нашего гостья и спасённые им жизни. — Толпа заликовала в мою честь. Слова Мары мне очень не понравились. Она упомянула в своей речи человека, который является очень важной персоной. Не имеет ли она в виду одного из моих учеников или человека из патрульных? — Теперь, когда мы почтили нашего гостья, давайте поговорим о важном. — Стоящие у дальних столов люд возмущённо посмотрели на Мару, некоторые вообще гневно. — Наша местоположение остаётся в тайне от церкви, но это не будет длиться вечно… — Все остальные замолчали, принявшись внимательно слушать её. — Сейчас они подошли к нашей территории… В следующий раз, кто знает, возможно, им удастся обнаружить наш орден… — Снов все зароптали между собой. — Да, эта новость для нас не нова… Мы уже много раз слышали от патрульных о появлении отрядов храмовников. Каждый раз, приходя сюда, они уходили с пустыми руками. Но сейчас появились первые жертвы. Кто даст гарантии, что это больше не повторится? Я предлагаю…
— МАРА! — раздался грубый голос из-за дальнего стола. Все взгляды устремились на старейшину. Говорившим оказался одноглазый вояка. — Как ты смеешь решать это вопрос вопреки совету?! Своими действиями ты нарушаешь созданный между нами хрупкий баланс. Если не хочешь оказаться предателем, прекрати приводить смуту в нашем городе!
— Дорогой старейшина войны, мы все прекрасно знаем, что это правда. Я лишь сообщаю всем последствия, если мы продолжим тут сидеть сложа руки. Нужно собирать войска и идти на священный город, пока враг сам не встал у наших ворот!
— Хватит, старейшина лекарей. Если вы продолжите, я сочту это за саботаж. Тогда вам придётся отвечать перед законом ордена, — с угрозой в голосе произнёс он. Они оба уставились друг на друга, попытавшись убить одним лишь взглядом. Атмосфера в чертоге накалилась до предела. Любая искра может привести к нежелательным последствиям.
— Я согласен со старейшиной лекарей… — выступил вперёд клерк в синей рясе, поправив очки. Как я заметил, он был худощав и явно болен анорексией. — Мы не можем так просто отправлять войска без резонных на то причин. Для начала нужно всё обсудить, прийти к конструктивному диалогу и решению возникшей проблемы. Предлагаю поднять этот вопрос на следующем собрании в полнолуние.
