Несколько мгновений ушло на то, чтобы пульс вернулся в норму, и тогда пришло осознание, что тело лежит вовсе не там, где братство обычно омывает и готовит к бальзамированию покойных. Эта комната вообще выглядела заброшенной. В глаза бросался толстый слой пыли. В маленькой комнате с известняковыми стенами не было ничего, кроме каменного алтаря, расположенного в центре. Ни полок, ни ящиков. Здесь явно ничего не хранили. Затхлый воздух отдавал плесенью, будто помещение веками оставалось запечатанным, и лишь недавно было открыто. Этот запах заглушал слабый аромат тимьяна.

Неприятный холодок пробежал по коже с головы до пят. Теперь, когда незнакомец исчез, стало очевидно, что зов исходил именно от мертвого тела. И вряд ли это могло считаться хорошим знаком. Раньше я не имела удовольствия разговаривать с мертвыми, и сейчас эта мысль по-прежнему не казалась мне привлекательной. Хотелось сбежать, не заглядывая под саван, но это оказалось невозможным.

Я стиснула в ладони нож и заставила себя подойти к телу, подчиняясь беззвучному, но настойчивому призыву и проклиная собственную покорность. Прежде чем откинуть простыню, подняла с пола кинжал незнакомца и заменила им свой маленький кухонный нож. Его солидный вес внушал чуть больше уверенности. Если кровопийца вернется, оружие может понадобиться. Чувствуя себя немного спокойнее, я повернулась к накрытому тканью трупу, и не позволяя страху завладеть мной целиком, отдернула саван, чтобы увидеть лицо. Одно мучительно долгое мгновение я не могла выдавить из себя ни звука, а затем тишину монастыря нарушил мой отчаянный крик.

Под саваном оказалось мое собственное лицо. Карие глаза, темные волосы, смуглая кожа, бронзовая не только благодаря загару, но и нашим общим предкам. Протянув руку, я осторожно отбросила прядь волос со лба близняшки и отдернула пальцы, ощутив сохранившееся тепло.

– Виттория? Ты можешь двигаться?

Глаза сестры были пусты и неподвижны. Я ждала, что она моргнет и примется хохотать. Ей никогда не удавалось долго сдерживать смех.

Но Виттория не пошевелилась. Я затаила дыхание, глядя на нее сверху вниз, ощущая ужас происходящего. В зрелище, представшее передо мной, невозможно было поверить. Ведь я видела сестру всего час или два назад.

Должно быть, это очередной глупый розыгрыш.

– Виттория? – прошептала я в надежде получить ответ.

Секунды растягивались в минуты, а она, по-прежнему не моргая, смотрела в пустоту. Возможно, сестра потеряла сознание, и нужно ее немного встряхнуть.

– Очнись, пожалуйста.

С широко распахнутыми глазами и в саване, натянутом до самого подбородка, она казалась такой умиротворенной, словно погрузилась в сказочный сон в ожидании принца, который вскоре разбудит ее поцелуем. Что-то внутри меня сжалось. У этой сказки не будет счастливого конца. И никто не придет, чтобы разрушить заклинание смерти. Это я должна была быть здесь и спасти сестру.

Уйди я из ресторана раньше, быть может, мне бы удалось защитить ее. Возможно, это чудовище выбрало бы меня вместо сестры. Или стоило заставить ее послушать бабушку и остаться дома. Нужно было рассказать ей про амулеты. Передо мной была сотня разных возможностей, а я ничего не сделала. А вдруг… я закрыла глаза, силясь отогнать кошмарное видение.

Но стало только хуже.

Должно быть, это очередная жуткая фантазия, игра моего живого и мрачного воображения. Такого не могло случиться в действительности. Но стоило открыть глаза, и передо мной вновь оказывалась Виттория, которая без сомнения была мертва.

Ход моих мыслей нарушил странный капающий звук, неясный и очень обыденный. Я сконцентрировалась на нем, чтобы заглушить настойчивый шелест и шепот, который все еще звучал в голове.

Может, я схожу с ума?

Капли стали слышаться реже, и это тоже что-то значило, но думать о чем-то другом было невозможно. Шепот в сознании, наконец, стих, словно его источник унесся слишком далеко.

Тишину нарушили громкие рыдания. И лишь через мгновение стало понятно, что исходят они от меня.

Комната закружилась так, что я едва не потеряла сознание. Моя близняшка. Моя самая близкая подруга. Мертва. Мы никогда больше не сможем вместе выпить по бокалу, посмеяться и поговорить о будущем. Она никогда не будет шутить над бабушкиными предрассудками и выпрыгивать из-за угла, чтобы напугать меня. Мы больше не сможем ссориться и мириться. Она больше не скажет мне быть смелее и идти к своей мечте. Кем же я стану без нее? И как смогу жить дальше?

– Нет, – я покачала головой, отказываясь принимать очевидное.

Это просто какая-то магия. Виттория не могла умереть. Она была молода и полна жизни. Дольше всех танцевала на праздниках, громче всех молилась луне и богине ночи и звезд. Влюбляла в себя всех с первого взгляда. А эту тихую неподвижную девушку мне не приходилось видеть раньше.

Со слезами на глазах я откинула саван до конца. На ней было белое платье из дорогого отделанного кружевом шелка, совершенно мне не знакомое. Мы не были бедны, но определенно не могли позволить себе вещей вроде этой. Разве что она копила на него деньги много сезонов подряд.

Изящный лиф был разорван. Ее амулета не было на месте, а ее…

Я закричала. Сердце было вырвано, в груди зияла неровная темная дыра, черно-малиновая пропасть, такая страшная, что если мне доведется прожить хоть тысячу лет, я никогда не смогу стереть это зрелище из памяти. Наконец, стало понятно, откуда исходит непрекращающийся капающий звук. Кровь залила весь алтарь и стекала на пол.

Столько крови, словно… Я упала на колени и исторгла все содержимое желудка. Меня рвало снова и снова, пока внутри не осталось ничего.

Я закрыла глаза, но образ, стоящий передо мной, оказался еще ужаснее.

Глубокие вдохи и выдохи не помогали унять тошноту.

Теперь мне не давал покоя этот металлический запах крови и смерти. Он был повсюду, перебивая все прочее. Меня бросало то в жар, то в холод. Я поскользнулась и упала на камень. Попыталась подняться и снова распласталась. Все мое дрожащее тело покрывала кровь сестры.

Это просто ночной кошмар. Скоро я проснусь. Должна проснуться. Кошмарные сны не длятся вечно. Нужно только дождаться утра.

И все будет хорошо.

Не знаю, сколько времени я провела на полу, сотрясаясь от рыданий, но не меньше часа или двух. Может и больше. Нужно было позвать на помощь.

Да, Витторию уже никто не сможет спасти. Я с трудом приподнялась на слабых руках и снова посмотрела на сестру, не способная принять случившееся.

Виттория убита. Это слово звучало во мне, как похоронный звон. Отчаяние вдруг сменилось страхом. Мою сестру убили. Нужно позвать на помощь. Нужно оказаться в каком-то безопасном месте. И нужно… я сжала в окровавленной ладони кинжал незнакомца и произнесла над телом сестры:

– Кто бы это не совершил, клянусь своей жизнью, Виттория, он за это заплатит.

Взглянув на сестру в последний раз, я бросилась прочь так, словно сам дьявол гнался за мной, чтобы похитить душу.

На улице в меня врезались подвыпившие горожане. Вино выплескивалось из их стаканов и проливалось на платья и туники. Они смеялись и старались втянуть меня в свой танец, вовлечь во всеобщее веселье, чтобы вместе праздновать победу жизни над смертью, которую много лет назад даровала им их благословенная святая.

Словно во сне, я прошла мимо темных окон нашего ресторана, давно закрытого на ночь, и побрела в сторону дома. Подол юбки промок и испачкался бог знает в чем, ткань неприятно прилипала к лодыжкам, вызывая зуд, но я продолжала двигаться вперед, несмотря ни на что. У меня не было права чувствовать, что бы то ни было, ведь моя сестра уже никогда не будет чувствовать.