– Отдыхайте, молодой господин. Когда проснетесь, вам станет лучше. Задуйте одну из лиловых свеч, если захотите позвать слуг. Приятного отдыха.
С этими словами он удалился, беззвучно прикрыв за собой дверь.
Джек немедленно бросился к кровати. Он не стал даже разглядывать комнату, хотя одного мимолетного взгляда хватило, чтобы понять: с его прежней комнатой она не имела никакого сходства. Слишком большая, роскошная до вычурности и с огромной высокой кроватью под тяжелым балдахином – она казалась даже немного пугающей, возможно, из-за того, что все шторы были задернуты.
Впрочем, Джек отметил все это лишь мельком, а как только его измученная голова коснулась подушки, какие бы то ни было мысли и вовсе перестали его беспокоить.
ГЛАВА 4
Утро встретило Джека ярким солнечным светом, пробивающимся сквозь прорези в шторах, и восхитительно ясной посвежевшей головой.
Как и сказал Шем, отдых действительно помог ему; от его недавней дурноты не осталось и следа, и теперь он хотел как можно скорее выяснить, какая участь, собственно говоря, ожидала его в этом доме. И еще он бы не отказался от завтрака, причем совершенно любого: сейчас он бы с радостью вцепился даже в самую черствую корку хлеба.
Спрыгнув с кровати (она была настолько высокой, что это даже раздражало), он направился к огромному платяному шкафу в левой стороне комнаты. Переодеться ему тоже было необходимо. Он все еще был в одежде, в которой выехал из дома, и, пускай времени с тех пор прошло не так уж и много, ощущение у него было такое, словно он таскал этот костюм года два.
Одежды в шкафу было столько, что хватило бы, по меньшей мере, на небольшую школу, и вся она, как ни странно, идеально соответствовала комплекции Джека. Однако радоваться тут было нечему, так как костюмы здесь в основном были как раз такие, какие Джек терпеть не мог: страшно нарядные, величавые и пафосные, в которых не то что свободно двигаться, но даже дышать не представлялось возможным.
Вообще-то Джек был очень опрятным и чистоплотным парнем, но одевался он всегда просто, как, в общем, и все мужчины в Серебряном Котле. Ему приходилось много чего делать по хозяйству, возиться со скотом и другими домашними животными, и потому вполне естественно, что ему нравилась простая и, самое главное, удобная одежда.
Однако вещей, привезенных из дома, он нигде не обнаружил. Поэтому пришлось смириться и выбрать-таки костюм из предложенного блеска.
Долго думать он не стал и выбрал более-менее широкие штаны из легкой темно-коричневой ткани и длинную белую рубашку, которая привлекла его простотой застежек. К сожалению, недостатки в ней тоже были: слишком твердые рукава и воротник, складывавшийся на груди в какую-то глупую гармошку (которая на самом деле смотрелась очень красиво и солидно), но искать что-то другое он не стал, потому что ему все это уже положительно надоело.
К рубашке также прилагался симпатичный черный жилет то ли из атласа, то ли из велюра, который Джек благополучно оставил без внимания. Ясно было, что передвигаться в таком огромном доме босиком никому не полагалось, и потому он рискнул надеть ботинки из нижнего отделения шкафа. Вот тут ему не на что было пожаловаться. Хотя ботинки тоже выглядели очень нарядными, почти глянцевыми, это была, тем не менее, самая удобная обувь, которая когда-либо была у него в жизни.
Полностью одевшись, он провел пару раз по волосам блестящим деревянным гребнем и направился к выходу из комнаты.
Странную фиолетовую свечу, горевшую ровным пламенем на небольшом столике у окна, он не стал трогать, во-первых, потому что хотел произвести разведку самостоятельно, а не вызывать кого-либо сюда, а во-вторых, потому что такой способ привлечения внимания был дик для него и казался даже немного пугающим.
За дверью было мрачно, пустынно и убийственно тихо. Громоздкий коридор расходился направо и налево двумя многообещающими багровыми тоннелями, вызывавшими столько же доверия, сколько вход в какую-нибудь древнюю гробницу. Джек, тем не менее, легко подавил это гнетущее чувство и решительно двинулся вперед по правому коридору.
Первый же поворот стоил ему довольно ощутимого испуга. На самом углу, так, что его невозможно было увидеть заранее, стоял нокт – теперь-то Джек вспомнил их название – один из родовых служителей графа Малфреда Элермонта.
Наверно, это был самый юный представитель рода из всех, что обитали в замке. Он едва доходил Джеку до плеча и внешне казался чуть ли не двенадцатилетним мальчишкой. Вот только взгляд портил впечатление. Взгляд, который никак нельзя было назвать детским, уж слишком серьезным, льдисто-спокойным было его выражение.
– Доброе утро, молодой господин, – нокт низко поклонился и снова устремил на Джека свои непроницаемые темно-алые глаза. – Неандер Шем ожидает вас в Синей Гостиной. Если вам угодно, вы можете встретиться с ним перед завтраком.
– Хорошо, – немедленно ответил Джек. – Где это?
– С радостью провожу вас.
Нокт развернулся и двинулся к ближайшей двери. Джек без колебаний последовал за ним, охваченный любопытством и некоторой тревогой. Он знал, что в любой момент может столкнуться с хозяином дома и боялся, как бы эта встреча ни застигла его врасплох.
Им пришлось пройти что-то около семи бескрайних коридоров, два огромных праздничных зала, в которых Джек почувствовал себя крошечным насекомым, и одну длинную картинную галерею, прежде чем перед ними, наконец, возникла Синяя Гостиная. Это была великолепная (впрочем, как и все здесь) прямоугольная комната с помпезной синей мебелью, светло-голубыми стенами и многочисленными окнами, занимавшими почти всю правую стену. В центре комнаты располагался небольшой круглый стол, обитый матовой серебристой тканью, и два изящных стула вокруг него, сиденья которых были покрыты такой же серебряной тканью.
За столом сидел Неандер Шем, перед ним лежали какие-то непонятные предметы и коробочки, а сам он внимательно читал какую-то книжку в темно-коричневом переплете. При виде Джека он отложил книгу в сторону, встал и глубоко поклонился.
– Доброе утро, господин. Прекрасно выглядите.
Джек не слишком этому поверил: аляповатый воротник все не давал ему покоя, но, естественно, говорить об этом он не стал и спокойно ответил на приветствие.
– Мне необходимо заверить некоторые документы, связанные с заключением брачного союза между вами и нашим господином. Это простые формальности, которые не займут много времени. Если позволите, мы можем разобраться с этим прямо сейчас.
Джек немало удивился, хоть и не показал этого. Он был уверен, что о формальностях ему сообщит сам инициатор союза, а не его поверенный. Но задавать вопросы не было смысла.
Как только они сели за стол, Неандер пододвинул к Джеку странное деревянное полотно овальной формы, накрытое необычной крышкой. Крышка была сделана из какого-то странного материала: это было явно дерево, но абсолютно черное, с бесчисленными золотыми прожилками.
Откинув крышку, Джек увидел гладкий белоснежный холст маленькими багровыми пятнами посередине. Пятен было ровно пять, и, судя по их размеру и расположению, это были отпечатки пальцев чьей-то руки. Странным было то, что кровь выглядела очень застарелой, местами она так обсохла, что почти стерлась. Складывалось впечатление, что отпечатки были сделаны не недавно, а лет пять, а то и десять назад…
– Что с этим делать? – Джек поднял взгляд на Шема.
Тот протянул ему маленький стеклянный сосуд с бесцветной жидкостью внутри.
– Окуните в раствор пальцы и наложите точно на отпечатки.
Джек подчинился, осторожно, чтобы не расплескать, сунул пальцы в сосуд. Первое впечатление оказалось обманчивым: раствор вовсе не был жидким. Джеку показалось, будто его пальцы вошли в густую кашицу из побитого льда, но когда он вытащил руку, его кожа была абсолютно сухой.
Возле входа в гостиную послышалось какое-то движение. Посмотрев туда, Джек с удивлением увидел, по меньшей мере, семь ноктов помимо того, что привел его сюда. Они все стояли у входа и пристально, с каким-то испуганным вниманием наблюдали за ним. Он понял, что то, что он собирался сейчас сделать, было гораздо серьезнее, чем он думал секунду назад.
