– Скажите…а эти амитай… из Хаш-Армат… эльфов скушали? – мой вопрос, немного отставший от движений голосовых связок, многократно усиленный магией комнаты, нарушил тишину. Нужно было подумать об этом заранее, ведь в аудиториях всегда используется такая магия, иначе на дальних рядах не было бы слышно, что говорят с трибуны, а докладчик не понял бы вопросов.

Количеством не лестных комментариев я превзошла рисунок самки Хаш-Армат. Мужчины разве что открыто в меня не плевались.

– Юная сильфида хочет покормить Хаш-Армат? – с издёвкой спросил кто-то из другой части комнаты. Последовал смех. Смеялись многие, хорошо хоть не все. Сильфийцам, доброму эльфу, водникам и Повелителю Зари мой вопрос смешным не казался. Хотя, когда я вновь подняла взгляд, на лицах соотечественников читались осуждение и злость. А верховный маг заявил, что я перепутала комнаты из-за рассеянности, свойственной женскому полу, при этом сидящий рядом Гилихад опустил руку. Я увидела, что он приготовил для моих обидчиков сплетение какого-то заклинания и совсем притихла.

– Господин Модтанис, Вам следует ответить на вопрос Гран Синта-Маат сильфийской делегации, – просьбу главнокомандующего услышали бы и без помощи магического усиления. Мне показалось, что меня сильный голос владыки Эльфирина пришиб к месту. Оказалось не только меня.

– Прошу прощения у Гран Синта-Маат, – маг принёс извинение, и сделал это, обращаясь к кому-то, кого здесь явно не было, а потом продолжил являть своё высокомерие конкретной, надоедливой «мошке», залетевшей на закрытое собрание: Имеет ли смысл изучать физиологию Хаш-Армат, если наша главная задача при следующем случае истребить их всех до единого?

Меня задело его высокомерие, я вздохнула и, тщательней подбирая слова, ответила:

– Возможно, я неверно мыслю, господин Модтанис, и вы меня поправите, за что я буду вам искренне благодарна, но мои опасения вызваны непонятными моментами упомянутыми господами ораторами, присутствующими на собрании. В Песне Пфомура тоже говорилось о первых нападениях на людей и потере магии, а во втором куплете бард описывал кровожадность тварей погубивших правящую семью, поняв причины которой, удалось остановить зло без лишних жертв.

– Указанная связь построена на том, что первое нападение произошло в замке правителя мифической страны? – В голосе Модтаниса появилось неприкрытое раздражение.

– Не знаю… – я вконец растерялась под осуждающими взглядами. Когда я спрашивала у Баливаса, я не думала, что самой придётся отвечать и вот как вышло. Что же теперь было делать?

Я совсем сникла, когда услышала,

– Не смей плакать, они только этого и ждут, – голос звучал в моей голове, и я его узнала. Знакомый Баливаса – добрый эльф, который подсказал мне идти на Совет. – Просто расскажи, как ты думаешь и всё. Я тебя слушаю, а на остальных не обращай внимания.

Вместо того чтобы убежать в слезах, я подняла уже повлажневшие глаза на эльфа по правую руку от Повелителя Зари и ответила,

– Просто кажется важным выяснить, как действовали не только эльфы, но и амитай.

Возникла тишина, Модтанис замялся и, подавляя желание сказать какую-нибудь колкость в мой адрес, вынужденно согласился:

– Сведений собрано недостаточно, чтобы удовлетворить любопытство всех присутствующих.

– Тогда говорить о предотвращении следующих нападений слишком рано, – раздалось со стороны делегации водников. – Неизвестно почему и откуда амитай вообще появились. К тому же, только кажется, что удобнее уничтожать паразитов, используя магию, но есть пример, когда такие методы оказывались вредными для нас самих.

– Вы сейчас говорите о смерче в Ласидорнском ущелье? – Модтанис вскинулся. Я тоже слышала об этом. Бедствие, спровоцированное магией дроу при уничтожении мелкой нечисти наделало много шума, именно тогда прежнего верховного мага разжаловали и Модтанис занял его место. – Ничьей вины там нет, что очевидно всем. Жители Ласидорна, разбуженные ночью внезапным нападением, воззвали о помощи и мы были вправе использовать любые заклинания, чтобы защитить! – высказался, а сам сморщился, словно ему на мозоль наступили.

– Мы отклоняемся от темы, – вмешался принц Акху-Лонд. – Как я понял Вам нечего добавить к вышеперечисленным сведениям?

Модтанис отрицательно покачал головой и, кажется, сдался, в уме уже представляя свою отставку. После этой заминки, так и не найдя ответов, верховный маг дроу уступил место на трибуне выступавшему ранее боевику, который сказал:

– Жители двух провинций пострадали, и мы не знаем, будут ли новые жертвы. Я соглашусь с Гран Синта-Маат сильфов – в сопротивление должны входить не только боевики.

Ох, не помню, чтобы я высказывала подобное, но если они меня именно так поняли, я не возражала.

А вопросы, как выяснилось, назревали у многих:

– Почему не выжили те, кто был укрыт магией рода, самой сильной из возможных охранных заклинаний? Почему не сработала кровная защита?

– Как амитай обходили охранную магию дома?

– У вас есть предположения, где могут быть амитай в светлое время суток? – мой интерес подхватили, началась оживлённая дискуссия, что явно не ожидалось организаторами.

– Ни малейшего представления! Мы прочесали дома сверху донизу.

– Тогда почему провинции считаются опасными для жизни? – Вопрос был адресован кому-то другому, лесной эльф почтенного возраста поднялся со своего места на первом ряду и ответил:

– Наши сограждане были эвакуированы на случай повторного нападения, – объяснил он. Я его узнала, господин Дасинтуж был Синта-Маат лесного народа при сильфийском дворе. На моё первое десятилетие он привёз мне книгу лесных сказок, которую я потом зачитала до дыр. Захотелось сказать ему что-то доброе.

– Я разделяю ваши опасения и нахожу меры предосторожности вполне обоснованными, Синта-Маат Дасинтуж. – Взгляд старого эльфа потеплел. Теперь, можно задавать вопрос, – А как насчёт представителей других рас? До нападения на территории лесных эльфов они проживали с вами?

– Да, конечно. Мой советник в курсе, что с ними сталось.

Отвечать на мой вопрос пришлось здоровяку в сюртуке свободного кроя, чрезмерно украшенном фамильными регалиями, просматривающимися сквозь распахнутую мантию цвета правящего класса.

– Вопрос меня немного удивляет, – начал он снисходительно. – Мы помним, что нашей главной задачей является спасение собратьев…

У меня возник протест такому неприкрытому расизму, но добрый эльф мне рот открыть не дал, поясняя мои слова с тактом прирождённого дипломата:

– Без сомнения Вы с ней справились, господин Эринжас. Но наберитесь терпения, Гран Синта-Маат спрашивает, насколько реально выяснить, что стало с гномами, ограми и другими переселенцами, с давних времен ставшими вашими согражданами.

– Огры нам не сограждане! – лесной советник не скрывал возмущения, что подтверждало папины опасения, в других государствах очень нетерпимы к представителям неэльфийских рас. Значит, они тоже для них яркие термиты, запертые в домиках, необходимые для выполнения узконаправленных целей. Возможно, он понял что-то по выражению досады на моём лице или мои мысли прикрытые слабой ментальной защитой уровня школьного курса при желании легко читались любым из здесь присутствующих, но, смерив меня оценивающим взглядом, который я не моргнув выдержала, Эринжас вынужденно согласился: – Думаю это осуществимо, в течение двух дней пришлю ответ, чтобы не вызывать более сомнений в моей лояльности положению о равенстве.

– У Вас имеются вопросы, Гран Синта-Маат ди ла Исиль Дасар? – видимо, Хранитель Светоча Зари какое-то время наблюдал за мной, иначе как объяснить, его уверенность в голосе, я действительно хотела сказать ещё кое-что.

– Только, если совет… – я растерялась, они не просто слушали, меня восприняли вполне серьёзно. Я не могла опозориться в последний момент, уверенная, что следующая мысль будет полезной. – Когда моя горничная Лиси, хочет… (не нашлась сразу как обойти слово посплетничать) выяснить правду в нестандартной ситуации, она говорит не с гномками или гоблинками, а с людьми, рождёнными в незащищённых местах…