– Ты готова? – спросила Надежда.

– В смысле? – прошептала вопросом на вопрос Лариса.

– В том смысле, допустил ли тебя батюшка до Святого Причастия, – громко вмешалась мать Надежды.

– Не знаю.

– Ну, так, пойди, спроси, а то скоро все причащаться будут, а ты даже не знаешь, – не унималась сухая седовласая женщина низкого роста, похожая на потрепанную собачонку.

Мать Надежды отличалась пренебрежительным отношением ко всем, кто хоть в чем-то превосходил её дочь. Она завидовала Ларисе, тому, что девочка с малых лет знала вкус роскоши, и считала все её попытки обращения к Богу очередной блажью избалованной выскочки.

Лариса так и не причастилась в тот день: батюшка не смог вспомнить ее исповеди. В предпраздничный день кроме Ларисы было ещё как минимум две сотни прихожан. Священник дал девушке задание – молиться три раза в день, стоя на коленях, а через полгода исповедаться у него снова и причаститься. Возвращаться в глухую деревеньку Лариса не планировала, как и выполнять задания священника. Но в ледяную воду купели она всё же окунулась. Голубые, с желтой поволокой глаза Ларисы превратились в два почти прозрачных шара. Длинные русые волосы свободно поплыли в воде, а после того, как Лариса вынырнула, облепили её тонкую, нежную, бледную до синевы кожу. Переодевшись, она поставила свечи за упокой родителей, приложилась к иконе Божьей матери и попросила для себя обычного женского счастья.

А через полгода после этой поездки, летом, в пору отпусков, бывшая одногруппница Марина, с которой Лариса случайно встретилась в магазине, предложила вместе провести время в компании приятных мужчин.

– Валерка очень классный, он потрясно на гитаре играет, а голос, как у райской птички, – щебетала бывшая одногруппница.

– А лет сколько?

– Ой, ну какая разница-то?

– Вообще-то, это нормальный вопрос, Марин.

– Ну, мы тоже не девочки малолетние уже.

– Ты можешь просто ответить?

– Ну, сорок семь. А что?

– Да так, ничего, если учесть, что мне двадцать пять, то вообще ничего как бы, ну.

Марина фыркнула, Лариса смутилась. Но и от авантюры отказываться не стала. Лучше выйти в люди, чем убиваться воспоминаниями о прошлом и впасть в депрессию. Нужно уметь вытаскивать себя из грусти.

Компания из четырех человек встретилась в ресторане. Валерий не понравился Ларисе: он выглядел намного старше того возраста, который назвала Марина, смеялся невпопад и заглядывал в тарелку девушки.

– Ларочка, вечером нельзя кушать салат «Оливье» – разнесёт от майонеза. Почему бы тебе не заказать «Греческий» салатик?

– А почему бы вам не оставить меня с моими предпочтениями в еде в покое?

– Ух, какая! Люблю неприступные крепости! Забыл рассказать вам, девушки, как в молодости я увлекался альпинизмом и забирался на вершину скалы в Кабардино-Балкарии. Это было нечто!

Лариса ужасно скучала. Но следующая встреча с Валерием, подстроенная Мариной, оказалась плодотворнее. Мужчина пел песню и играл на гитаре, затронув струны души Ларисы за живое. Она впечатлилась настолько, что не смогла удержать слёз. А через несколько дней мужчина предложил отправиться с ним в отпуск на Анталийское побережье.

– Мы будем отдыхать в замечательном отеле, есть вкусную еду и заниматься самым безбашенным сексом! – расплылся в самоуверенной улыбке обрюзгший, морщинистый Валерий.

Привилегия интимной близости с мужчиной, пахнущим старостью, отталкивала Ларису. Путешествие в Турцию, где она уже была в детстве вместе с родителями, не обещало ничего нового. Но сама по себе идея развеяться и сменить обстановку привлекала. «Почему нет?» – решила Лариса и приняла предложение Валерия отправиться по оплаченной им путевке в трехзвездочный отель Алании.

По дороге в аэропорт Валерий признался, что женат.

– Когда будем возвращаться, выйти придется по очереди: меня дочь и супруга встречать будут.

– Почему вы раньше не сказали?

– Ты что, не могла сама догадаться, что мужик в пятьдесят шесть лет может быть женат? У меня дети твоего возраста.

– Вообще-то, Марина сказала, что вы моложе, и я подумала…

– Слушай, давай уже без этих «вы». Приедем в отель, я тебя так оттрахаю, сучка, что ты будешь умолять меня о пощаде!

У Ларисы пропал дар речи. Весь перелет и дорогу до отеля она молчала, а потом попросила Валерия, который вёл себя по-скотски в самолете, орал матерные песни и изрядно принял на грудь, не обращаться и не прикасаться к ней.

– Ой-ой, какие мы нежные! Ты вообще в курсе, что я тебя купил, овца ты тупая!

– Вы пьяны, проспитесь, что за бред? – Ларису передернуло от отвращения.

– Нихера не бред. Маринка мне тебя впарила, за хорошее бабло между прочим. Так что давай, отрабатывай. Вместо тебя могла другая баба поехать. Зачем только я тебя выбрал, ведь ясно ж было с самого начала, что ты – полный отстой.

Лариса хлопнула дверью, выскочила из номера и спустилась на ресепшн. Попросила позвать управляющего отелем. Договорилась о переселении в другой номер. Оставшиеся десять дней отпуска старалась не сталкиваться с Валерием, который денно и нощно пил и материл турецкий персонал.

В той поездке Лариса поближе познакомилась с Турцией. Однажды она заблудилась на базаре и не могла найти выход к автобусной остановке. Пожилой бей проводил девушку до автобуса и, протянув несколько лир водителю, что-то сказал ему на турецком языке.

– Не бойтесь, довезу, куда надо, почтенный бей оплатил ваш проезд, – ласково и с акцентом произнес шофер, внимательно посмотрев на заблудившуюся путешественницу.

– Я очень вам благодарна! – обратилась девушка к пожилому турку, но он лишь махнул морщинистой ладонью и отошел от маршрутки.

Лариса осталась в восторге от щедрости и участии турецкого народа. А потом неожиданно познакомилась с Бураком. Он работал в отеле рецепционистом.

Среднего роста смуглый молодой человек с первого взгляда запал в душу Ларисе. Да и сам Бурак казался заинтересованным в отношениях. Он всегда был при параде, словно старался специально для Ларисы: каждый день брился, выходил на ресепшн в наглаженных светлых льняных брюках, белоснежной рубашке с завернутыми по локоть рукавами и расстегнутыми на груди пуговицами так, что можно было увидеть пышную растительность. От него исходил пряный аромат: так пахнут кусты смородины весной. Когда улыбался, он прикасался к лицу, и вся его напускная важность приобретала какую-то необъяснимую детскую трогательность.

– Попробуйте это блюдо, – набравшись, наконец, смелости, предложил на английском языке Бурак, когда Лариса спустилась в ресторан отеля к ужину.

– О! Я думала, персонал не ужинает с гостями, – искренне удивилась Лариса, – это вкусно? Что это?

– Это адана-кебаб17. Блюдо из рубленного мяса, приготовленное на костре. Острое, но в этом вся прелесть. Видите, какая очередь? Меня искренне радует, что в этом отеле иногда бывают поистине турецкие ужины. Я решил прийти сюда ради вас и показать самые вкусные блюда нашей кухни. Вы любите острое?

– Да, обожаю. Мы были в Мексике когда-то очень давно с семьей. Там тоже популярны острые блюда.

– Значит, турецкая кухня вам понравится. Почему бы нам как-нибудь не поесть за пределами отеля? Я бы хотел угостить вас чем-нибудь особенным.

Лариса согласилась. Вместе с Бураком она отправилась в замечательный ресторан, где готовят знаменитые блюда турецкого города Коньи – родины Бурака.

– Вот это, похожее на длинную пиццу – «этли экмек». Моя мама его очень вкусно готовит.

– Как? Эт-ли, что?

– Этли экмек. Если перевести с турецкого, то словосочетание означает «мясной хлеб». Это моё любимое блюдо.

Ларисе казалось, что Бурак может разговаривать без умолку на разные темы, он был великолепным собеседником. Молодые люди запланировали тур в город Денизли, чтобы посмотреть на Памуккале18 – «Хлопковую крепость», высокий холм со сказочно-волшебным ландшафтом, где насыщенные кальцием термальные воды выходят на поверхность. Купаясь в теплом бассейне Афродиты, Лариса и Бурак впервые поцеловались, и весь оставшийся отдых проводили время вместе. Когда пришло время возвращаться домой, Валерий, весь отпуск издали наблюдавший за Ларисой, напомнил о своем существовании, подзывая девушку к себе мохнатой рукой.