В сознании Эда тотчас зарождалась определённая уверенность выстроенная из мимолётных случайностей, которые он, как рядовой темпорал, упорно продолжал выстраивать в крепкую цепочку следствий и причин. События, предшествовавшие операции, впрочем, как и начало самого судьбоносного дня, стали приобретать чёткость в совершенно смазанной картине понимания происходящего. Окружающая обстановка уже не казалась столь совершенно регулируемой и подвластной безмерному могуществу Темпоральной службы, а становилась всё более спонтанной и угрожающе непредсказуемой. Она, словно тающий образ сна не имела чёткости, будто размазанные водой краски смутно узнаваемого полотна. Волнение Эда становилось всё проявленней в его внешнем поведении.

  Вновь повернувшись к гомонящему людьми цирку, он старался припомнить всё произошедшее этим утром. Но как на зло, ничего особенного за те несколько часов, что пронеслись от полного пробуждения и вплоть до прибытия к Амфитеатру, в прошедших событиях не было. Разве только то, что при выходе из дома Нахтуана Эд совершенно случайно столкнулся с двумя женщинами. Одна из них оказалась рабыней, непосредственно связанной с кухней и приготовлением пищи. Вторая же была ему незнакома и принадлежала к свободным гражданам. Предположительно, - что скорее всего являлось действительностью - она могла оказаться дочерью мелкого торговца на рынке, которую отец послал помочь рабыне донести корзины со скарбом. При этом, за помощь и хорошенькое смазливое личико девушка могла в лучшем случае получить не одну медную монету.

  Только вот тут - то и скрывалась странность. Почему именно эта рабыня в сегодняшний день была отправлена за покупками, когда подобные функции выполняла совершенно другая прислуга. С ней всегда обязательно отправлялось двое мужчин, способных не только нести тяжёлые поклажи, но и защитить в любой момент от всякого нападения собственность хозяина. Эти два молодца были довольно неплохо подготовлены и совершенно не обращали внимания, кто перед ними, раб, чернь, свободный гражданин или этеры самого балтасара.

  Кажется, Эда тогда подгонял Леон, торопил тем, что им, перед "окончательным приземлением в гостевой ложи", ещё предстоит заглянуть к переписчику свитков. Там как раз находилась скрытая от обсерверов явка группы. Необходимо было забрать кое - какие бумаги и данные. Справившись, наконец со своей хламидой, - к радости и своему спокойствию Эд был доволен, что на нём не темпоральный комб с ГПП имитатором - он быстро спустился вниз и с силой открыл дверь, энергично и размашисто, с не свойственной поставленной ролевой задаче, вышел наружу. Своим правым плечом он резко зацепил чьё - то тело. Ударенная девушка устояла и опуская покорно голову, да так, что лицо становилось почти не обозреваемым проговорила:

  - Простите меня, господин!

  Смерив высокомерным и угрюмым взглядом, вначале девушку, потом растерявшуюся рабыню, собиравшую попадавшие фрукты и зелень, Эд замотал головой и пошёл к стоящему паланкину.

  Но вот именно в этом мгновении, что - то и крылось. В самом облике незнакомки, казалось, - только пока, казалось - было уже знакомое, видимое где - то. То ли поклон, то ли смирение и покорность, а может быть и сам облик. И весь её вид, не в одежде, а в поведении напоминал...

  Холодная волна прозрения прокатилась сквозь всё тело Эдварда. Он с усилием стал прокручивать незадачливую сцену столкновения. Слова, которые произнесла девушка, вся фраза прозвучала с разделяющей паузой:

  - Простите... меня, господин!

  Нет, скорее всего иначе...

  Так:

  - Простите... меня! Господин!

  Да, именно так, с расстановкой и особым акцентом. И последние два слова были весьма простыми звуча вполне привычно на местном наречии. А вот обязательное извинение, показавшееся ему тогда обронённым совсем спонтанно, было произнесено на... солинге! Совершенно точно и однозначно, и в этом Эд теперь мог поклясться с убеждённостью. Ко всему прочему, образ незнакомки ему стал напоминать ту самую весталку, которая поддержала потерявшую сознания Сивиллу в святилище Дельф. Но тогда всё произнесённое пророчество могло оказаться подложной информацией выданной именно для внешних наблюдателей, в число которых прибывшие жрецы Ордена входили всего лишь номинально. Вся тирада пифии предназначалась лишь для оперативников Службы.

  "Боже, если же всё это так, то оказывается, что в действия Темпоральной службы вторглась какая - то сторонняя сила, подобная нам. И не мы, а они корректируют Реальность в своих интересах, пользуясь группами темпоралов словно инструментами своей воли".

  Находясь в ступоре Эд панически пытался найти какой - то выход своему озарению, окрашенному нетерпением и страхом. Вновь обернувшись он уже не увидел Филоты. Ситуация пока текла своим проверенным чередом, и через несколько минут один из этеров (человек из группы эффекторов) позовёт его к балтасару для небольшого объяснения. После должен появиться жрец Ордена. И уже через четверть часа государь будет убит. Но не произойдёт ли так, что задержись он там, Эд сам не станет прекрасной жертвой, превратившись в случайную и замечательную мишень намеренности.

  И всё таки стоит ли таких усилий спасение обречённого тирана?..

  Руки крепко сжимали полированные подлокотники деревянного стула. Напряжение нарастало превращаясь в безумное беспокойство, которое отдавалось болезненной пульсацией в висках. Эд, буквально находился на грани срыва.

  Повернувшись к Леону он тронул его за рукав. Скосив взгляд Эд полушёпотом произнёс на солинге:

  - Прекращай операцию!

  - Не сходи с ума, - Годар грубовато оттолкнул женщину. Улыбка мгновенно слетела с его лица и он недовольно уставился на Эда. Потом тихо проговорил сквозь зубы: - Перестань паниковать! Всё нормально, ребята справятся и прикроют тебя...

  - Тут другое, - старался как можно тише, но отчётливо говорить Барков. - Мы, кажется, под колпаком. Все! Вся группа...

  Он не успел договорить заметив реакцию Леона. Тот нервно встрепенулся, немного приосанился и с неудовольствием уставился за спину Эда. Рядом с ними стоял один из этеров балтасара, в праздничном облачении и с совершенно спокойным лицом. Это оказался Клиарх, мужчина зрелого возраста, служащий у Филоты уже более двух десятков лет. Он был одним из трёх приближённых, которого не смогли подменить эффекторы.

  - Хайре, досточтимый Нахтуан! Прошу твоего позволения проводить досточтимого Белтаса к государю. Он требует немедленного его присутствия.