– Прости, Марк, – произносит она и начинает уходить.

– Постой! Ничего не хочешь мне объяснить? – делаю еще пару шагов в ее сторону, она снова отходит дальше от меня.

– Марк, прости, но сейчас мне нужно успокоить Максима. – От одного его имени меня снова бросает в дрожь, и я срываюсь на крик.

– Кто такой это Максим?! Объяснит мне кто-нибудь? – Полина вздрагивает, в ее глазах мелькает ужас. Я напугал ее. – Полин, прости, я просто хочу понять… – но она только виновато взглянула на меня своими заплаканными глазами и скрылась за дверью парадной.

– Вика?! Хоть ты что-то скажи! – поворачиваюсь к девушке.

– Прости, я не могу, – опускает взгляд и тоже уходит.

– Да вы что охренели что ли! – кричу им в след. От беспомощности пинаю урну и получаю угрожающий взгляд от проходящей мимо старушки. – Простите.

Отхожу в сторону, вцепляюсь руками в волосы и смотрю на дверь Полининой парадной. Ничего не понимаю. Что за бред только что произошел! Абсолютно ничего не понимаю, я в гневе, в недоумении! Что за Макс вообще? Почему он так вел себя с Полиной? Наверное, именно его и скрыли эти девчонки. Я знал, что она что-то недоговаривает. Ну, просто не может быть все настолько идеально! Только не у меня! Понимая, что уже ничего не смогу изменить, возвращаюсь к машине и сажусь в нее. В зеркале заднего вида отражается мое испачканное кровью лицо. Да уж, в таком виде точно нельзя показаться матери. Из бардачка достаю влажные салфетки и вытираю уже подсыхающую кровь. Небольшое рассечение чуть выше брови. Нужен пластырь, в аптечке нахожу подходящий и заклеиваю рану. И все-таки у меня не укладывается в голове, как можно ударить женщину? Тем более Полину! От этой мысли меня снова начинает трясти. Так, нужно успокойся! Делаю три вдоха и выдоха. Время уже шесть вечера, мама, наверное, заждалась. Завожу мотор и направляюсь к ее дому. Настроение, конечно ни к черту, но я обещал ей приехать. И потом дома один я точно начну обдумывать, все что произошло, а мне необходимо отвлечься. Мама открывает входную дверь и, расцветая в улыбке, обнимает меня. Мне сразу становится легче. Мамино тепло и нежность успокаивает.

– Здравствуй, сынок, – обнимаю ее в ответ. – Что это? – указывает на бровь.

– Привет, мамуль, ерунда не вписался в косяк. – Маме не обязательно знать о произошедшем, она будет волноваться. – У меня твой любимый тортик.

– Пошла ставить чайник, проходи.

У нас с мамой полное взаимопонимание. Она всегда и во всем поддерживала меня. Даже когда отец запрещал заниматься музыкой, она втайне от него давала мне уроки. Мама – это мой самый дорогой человек и плюс ко всему самый верный друг. Конечно, она знает далеко не все, что происходит в моей жизни, я берегу ее, но все же она в курсе много. Правда есть одна тема, которая меня просто убивает. Она безумно хочет внуков. Я бы и сам не отказался уже стать отцом, но это же не только от меня зависит. Я уговаривал бывшую жену завести ребенка, но она считала, что нам еще рано. «Главное сейчас наша карьера» – говорила всегда она. В общем, мама просто измучила меня этой темой, практически любой наш разговор заканчивается детьми. «Марик, ты сходил в магазин? А может ты встретил там девушку, которая родит мне внука?» – примерно так.

– Я заварила твой любимый чай с малиной, – говорит мама. – Как ты? Расскажи мне все, что произошло с тобой за последнюю неделю. И что за девушка у тебя появилась.

– Неделя прошла плодотворно, а что касается девушки… все очень сложно. Впрочем, у меня по-другому не бывает.

– Да уж, – мама разливает чай по чашкам и отрезает по кусочку торта. – Но, если ты поделишься, я помогу тебе во всем разобраться. – Мама улыбается такой родной и теплой улыбкой, что я недолго думая выкладываю все.

– Ее зовут Полина, она замечательная. Мама я не встречал таких, правда, и это не просто слова, она красивая, женственная, обаятельная, умная, что для меня важно. Я могу еще долго перечислять ее достоинства, но что-то тревожит, она явно, что-то скрывает от меня. Я измучен! Вчера все было отлично, я был абсолютно счастлив, но сегодня… сегодня все изменилось. И даже не уверен, наладится ли или нет.

– Я уверена, что наладиться, и потом, сынок, в каждой девушке должна быть загадка иначе будет неинтересно, – подмигивает мне мама.

– Конечно, все это понятно, но… – эх, если бы ты знала все мама. – Понимаешь, она идеальна и меня это пугает. Не может человек быть настолько хорош.

– Наверное, просто опыт прошлого тебе мешает. Попробуй отпустить ситуацию и пусть все идет своим чередом. Если у вас все сложится, замечательно, а если нет, что ж, зато останутся хорошие воспоминания.

– Ох, если бы это было так просто, мам.

– А что в нашей жизни просто? Ты главное не дави на нее, присмотрись, пообщайся, если и есть что-то ужасное, оно обязательно выйдет наружу.

– Да, мам, ты права. Только ты можешь подобрать нужный слова и успокоить меня.

– Ну, ты же мой сынок, я тебя люблю и желаю счастья, – она гладит меня по волосам.

– Я тоже люблю тебя, мам.

Целую ее руки. Я, правда, обожаю свою маму. Это нормально, так и должно быть, но в моем случае все несколько иначе. Мы родственные души, мы пережили тяжелые для нас обоих времена вместе и сплотились, объединились. Не переставляю своей жизни без нее. Она моя душа, без которой невозможно существование.

Ее слова немного успокаивают, но чувство неопределенности и непонимания, чего ожидать дальше не оставляет. Плюс, конечно, обида. Она даже не сочла нужным мне что-то объяснить, а предпочла вернуться к этому Максу. Чувство что меня променяли на ублюдка, не покидает. Из моих размышлений вырывает телефонный звонок. Достаю аппарат из кармана, на экране написано «Полина». Кладу его на стол и не знаю, что делать. С одной стороны, она, наверное, хочет объясниться, а с другой нужно ли мне это объяснение? Не уверен.

– Когда тебе звонит девушка, сынок, невежливо заставлять ее ждать, – вырывает мама из мыслей.

– Да, ты права. – Поднимаюсь из-за стола и иду по направлению к кухне. – Алло?

Не хочу, чтобы мама слышала этот разговор, и она все прекрасно понимает, остается в гостиной в своем кресле и чашечкой чая. Обожаю ее за это, она никогда не вмешивалась в мою личную жизнь без позволения.

– Марк! – рыдающим голосом произносит Полина. – Прости, но мне больше не к кому обратиться.

Меня словно ударили, чем-то тяжелым по голове. Я буквально падаю на кухонный стул. Боже, что случилось? У нее настоящая истерика.

– Что случилось? – встревожено спрашиваю.

– Марк, мне нельзя домой, – говорит она так, что я не могу разобрать и половины.

– Полина, пожалуйста, успокойся и объясни, что случилось?

– Марк, прости, я должна… Я такая дура! Мне нужно было бежать сразу без оглядки, но… – она заикается, всхлипывает.

– Полина, милая, возьми себя в руки и скажи толком, где ты?

– Я не знаю, – немного успокоившись, отвечает она, – не знаю, что мне делать, я на улице не знаю где.

– Так хорошо, уже что-то. А теперь расскажи, что ты видишь? – как можно спокойнее говорю я. Она наверняка заблудилась и испугалась.

– Не знаю, тут парк, лавочки.

– Отлично, это рядом с твоим домом? – пытаюсь понять, где она.

– Наверное. – Вздох бессилия вырывается из меня.

– Так, парк, хорошо. Может что-то еще: магазин, памятник или табличка какая-нибудь?

– Памятник есть вдалеке, он большой, вроде женщина.

– Хорошо, похоже понял. Жди там, я скоро!

– Ладно, – она снова всхлипывает и плачет.

Не могу это слышать. Вся обида и злость испарилась. Я должен ей помочь. Вскакиваю со стула, на котором сидел и возвращаюсь в гостиную к маме, она допивает свой чай и с пониманием смотрит на меня.

– Все хорошо, сынок?

– Мам, извини, но мне нужно бежать, срочное дело.

– Да, да, не переживай, беги по своим делам, – она подходит ко мне, обнимает и на ухо добавляет. – Ты главное не руби с плеча, дай ей все объяснить.

Мама всегда очень тонко чувствовала мое душевное состояние. И этот раз не исключение. Она сразу поняла, что что-то случилось и это касается Полины. И как мудрая и любящая мать понимающе отпускает меня, целуя в щеку.