Мы пролежали с мамой в обнимку до самого вечера. Никто из нас так и не произнес ни слова. Все было и так понятно, поскольку переживать близкую утрату нам приходилось уже не впервой. Но к такому невозможно привыкнуть, это должно было закончиться.
– Девочки, пойдемте ужинать, – из дверей донесся голос тети, без которой мы обе пропали бы.
Тетя Марина, как старшая сестра моей матери, никогда не переставала о ней заботиться, за что я перед ней в неоплатном долгу. Работая в городе, мне нечасто удавалось навестить маму и брата, поэтому она всегда в этом плане меня выручала.
– Ну же, родные, вам надо хоть немного поесть. – Тетя подошла к нам и помогла мне встать. Дальше мы с ней вместе кое-как поставили на ноги маму.
За ужином я так и не смогла ничего поесть, кусок в горло не лез. Меня сразу начинало тошнить, даже просто от запаха. И чтобы совсем от голода не загнуться, я погрызла парочку сухарей. Поблагодарив за старания тетю, я направилась в свою старую спальню. Но дальше комнаты Миши мне не удалось пройти. Я стояла напротив закрытой двери, решаясь зайти или нет. Моя рука крепко сжимала ручку двери, но никак не могла повернуть ее. Прислонившись лбом к прохладному деревянному полотну, я простояла минут десять, пока снова не покатились предательские слезы. В груди что-то больно сжалось, вызвав во мне неведомую ярость. Вся боль и горечь отступили на задний план, и я рывком распахнула дверь, проходя в комнату брата. Я стояла и смотрела на знакомую обстановку: везде был порядок и чистота. Таким был Миша, всегда следил за состоянием своей комнаты, не то что я – полная его противоположность.
Возле кровати на подставке стояла отцовская гитара, на которой брат обучался играть. На полках все так же стояли альбомы с рок-музыкой, среди которых был и старый винил. Папа безумно любил музыку, эта его страсть передалась и нам. Он был по жизни отвязным панк-рокером и обожал группу «Король и Шут». Отец даже назвал Мишу в честь лидера этой группы, чем мой брат всегда гордился.
А мое имя выбирала мама, и у нее были свои кумиры. Она, как преподаватель зарубежной литературы, перечитала бесчисленное количество книг, а одна из ее любимых была «Гордость и предубеждение» Джейн Остин. Поэтому долго не думая, мама назвала меня Элизабет. Хотя я всегда представляюсь как Элиза, в таком виде имя не сильно режет слух окружающим. А вот Миша называл меня только Бэт, что меня дико раздражало, но ему можно было все. Мы с ним были очень дружны и близки. Я любила своего брата и всегда буду его помнить.
Свернувшись калачиком на кровати, я закрыла глаза. В комнате витал запах Миши, который скоро испарится, как когда-то пропал и запах отца. Мне так его не хватает. Я никогда не забуду наши ежегодные поездки на фестиваль «Нашествие», и невероятные посиделки с его друзьями под мелодии русского рока. Но как только отца не стало, я больше не могла слушать эту музыку, любая знакомая мелодия причиняла мне сильнейшую боль.
Наши родители совсем не были похожи. Их ничего не связывало: папа был тем еще раздолбаем в университете и едва сумел закончить обучение, а мама олицетворяла собой само совершенство. Она была отличницей и без проблем вела пары у студентов, которые были всего на три года младше ее самой. А помимо ее ума, она обладала необычайной привлекательностью, мимо которой не смог пройти отец. Сколько бы он ни получал отказов от нее, все равно не сдавался. Его обаяние и огонь в глазах, со временем растопили ледяное сердце мамы. Но только после того, как отец вступил в ряды МЧС, и посвятил себя спасению чужих жизней, наша мама окончательно влюбилась в него. Он стал для нее героем и самым лучшим мужем. С ним она научилась смеяться и ценить каждый миг жизни, открывая все новые горизонты.
К двадцати пяти годам я не имела ничего, лишь скучную монотонную работу, где пропадала до позднего вечера, только затем, чтобы не возвращаться в пустую квартиру. Я ни с кем не общалась, потому что не любила интернет и социальные сети. Единственный человек, который мог считаться моим другом, был мой коллега с работы, Алексей. Он также задерживался на работе, выполняя сверхурочные поручения, но только по причине того, что у него была большая семья. Его жена умудрилась родить ему тройню, и он был невероятно счастлив. Порой мне горько, что такого счастья мне никогда не дождаться. Все против этого, мир хочет, чтобы я страдала. И этому не было конца.
Я больше не могла лежать, мне требовалось срочно выйти на свежий воздух. Скатившись с кровати, я распахнула занавески, за которыми был выход на балкон. Но от резких движений, случайно зацепила ноутбук брата, который стоял на столе возле окна. К моему счастью, он не упал, а просто включился, видимо, Миша оставил его в режиме ожидания. Вот только ноутбук своего хозяина больше не дождется.
Чтобы не оставлять технику включенной, мне пришлось присесть за рабочий стол брата и завершить работу ноутбука. Но не успел прогрузиться рабочий стол, как на правой панели всплыло уведомление из мессенджера «Парачат», где было коротенькое превью сообщения из группового чата с названием «Изгои». Неоконченное предложение, которое резко обрывалось:
«Испытание пройдет в скейт-парке под…»
На мгновение я застыла, даже сердце перестало биться, но потом сразу пришла в себя и кликнула по уведомлению. И как только приложение открылось, система сообщила следующее:
«Разговор не найден»
Я начала в панике кликать по всем настройкам, пытаясь понять, что происходит. Но ничего не было. Приложение было абсолютно пустое. В нем отсутствовали любые признаки начатых диалогов. «Парачат» выглядел девственно-чистым, словно его только что установили. Но тогда откуда уведомление о новом сообщении в групповом чате?
Я схватилась за голову и нависла над открытым ноутбуком. Мой мозг отказывался соображать. Все было очень странным и непонятным. Что за испытание? Про тот ли скейт-парк шла речь, где нашли Мишу? Или просто кто-то ошибочно отправил сообщение не тому получателю? Боже…
Взяв ручку и бумагу, я быстро написала по памяти все то, что увидела в превью. Бумажку поместила в карман спортивных брюк, закрыв на замок, чтобы не дай бог потерялась. Завтра на свежую голову попробую что-нибудь найти. А сейчас мне нужно было поспать, тело полностью лишилось силы.
Выключив ноутбук и поправив постель брата, я вышла в коридор. В двух шагах от комнаты Миши находилась моя. Уперевшись руками в стену, мне удалось без падений добраться до своей кровати и завалиться на нее. Я так сильно вымоталась, что даже не стала раздеваться, и моментально погрузилась в глубокий сон.
Следующие дни превратились в череду нескончаемых визитов знакомых и родных со стороны мамы и папы. Подготовки к похоронам шли полным ходом, этим делом занималась тетя Марина, хотя я предлагала свою помощь, но она отказалась. А может, и к лучшему, мне сейчас было сложно общаться с людьми, и я чаще проводила время в своей комнате, не вылезая из постели, пока мама принимала гостей. К нам все приходили и приходили, голоса на первом этаже не замолкали ни на минуту. Все соболезновали нашей утрате, желали нам быть сильными, и говорили, что, мол, в будущем нас ждет только лучшее, ведь черной полосы в нашей жизни уже было предостаточно.
В день похорон я грезила лишь об одном: поскорее убраться из этого места и больше никогда сюда не возвращаться. У мамы тоже не оставалось сил, она упала на колени и рыдала навзрыд. Все мы дошли до края и начали падать в пропасть глубиною в бесконечность.
Недалеко от нас проходили похороны друга Миши. Родители Александра выглядели не лучше моей мамы, их окутала нескончаемая скорбь, лишив единственного ребенка. Было больно смотреть, как люди страдают, и я, превозмогая себя, подошла к ним, чтобы сказать пару слов. В отличие от нас с мамой им было намного сложнее, это была их первая утрата. Я обняла маму Саши и попыталась ее немного утешить, как утешали меня. Это была случайность, в которую, по несчастью, попали наши близкие, но мы должны продолжать жить дальше.
