Но это утро не задалось. Я чувствовал, что сегодня случится нечто дурное, долго лежал в кровати, переводя будильник все дальше и дальше, полз до работы пешком и долго возился в гримерке.

Дойдя до крайней точки опоздания, я уже несся в свой павильон, забыв натянуть маску, пролетел темный коридор и замерев как вкопанный попятился назад. Там стояла Она, без маски и юбки, со спущенными гетрами, готовая в любой момент напасть на меня. Она захватила руины моего мира и с видом победительницы снисходительно ожидала моего прихода.

Я ушёл с работы никого не предупредив, долго болтался по хмурым осенним улицам, заглядывая в пустые бары, пока пронзительная боль не лишила меня сознания. «Я не отметился в Системе!», было последней мыслью потухающего разума.

Я знал, что Система охраняет нас от общества и общество от нас, но находясь в ней уже много лет, не представлял, как это работает. Я знал, что Система не содержит имен, так как все данные участников зашифрованы.

В ней нет личностей, есть номера. Даже у Болтуна, висевшего на рекламных плакатах было лишь сценическое прозвище Mr X, словно издевка, напоминающая о том, что мы недостойны личности. Несмотря на наличие работы, мою фотографию никогда не повесят на доску почета, как перевыполнившего план, но она имеется в Системе анфас и профиль, как остальные отсканированные биометрические данные. В Системе есть тела, испытывающие определенные потребности и получающие удовлетворение приемлемым для всех способом. Система не лечит душу, от этого отказались с появлением промышленной фармакологии. Система замеряет, контролирует и отчитывается об эффективном освоении средств, на фоне снижения уровня преступности и суицидов. В Системе нет душевнобольных, есть неправильно функционирующие тела. Система найдет тебе место независимо от пристрастия, даже если оно заключается в патологическом желании резать людей, отучит на патологоанатома. Крайние случаи поломок вне Системы и где они содержаться я не знаю, но подозревал, что где-то есть другая жизнь.

Я попал в Систему за день до наступления полной уголовной ответственности. Мама очень боялась не успеть и очень переживала по этому поводу. Система возникла из желания родителей защитить нас от нападок внешнего мира и стала нашим колесом, бег по которому начал приводить в уныние.

Но уныние не вырубает тебя мощным разрядом тока, который, как оказалось, славно прочищает мозги.

Она стояла у кухонного окна и вспоминала как еще месяц назад стояла тут же и нервно теребила тоненькие занавески, все в ржавых жирных пятнах и кошачьих зацепах. Слезы медленно катились по лицу, а ком невысказанного застрял в горле.

Тогда он просто ушел, без объяснений и криков, упреков и требований. Ворох мыслей пронесся в голове, оставив налет на самолюбии и подняв из глубин спрятанные комплексы.

Три дня она плакала, кляла все и вся, придумывала методы мести и возвращения ушедшего, пила, курила, слушала музыку, обрывала телефон и снова рыдала.

Затем встала собрала его остатки в охапку и послала в мусоропровод, туда же полетели занавески и прочие уютные вещи.

Сжечь все до тла и прыгать на пепелище посыпая голову остатками былого счастья было бы слишком кардинальным решением, а вот порвать на лоскутки наволочку, которая еще хранила его запах и час назад поливалась слезами, поджигать и кидать истлевшие, обжигающие куски в унитаз, представлялось вполне разумным вариантом расправы с трусом.

Сердечные ожоги проявились на кончиках пальцев, а затем и вовсе исчезли. Она уволилась с работы, уйдя на вольные хлеба и прожигала бережно копимые деньги на море.

Конечно можно было бы поехать на море одной, но она планировалась как общая, от чего ком набирал силу для прыжка и мог бы в любой момент вырваться на свободу, возвращая состояние побитой собаки.

Если стратегия создания уюта не работала, было принято решение идти в противоположном направлении, разбивая на своем пути все препятствия

Видя пугающие перемены, подруги уговорили ее пойти к модному психологу, который выполняя план как стахановец, восполнял проседания в графике, направляя всех в доисторический павильон.

Разглядывая брошюрку, описывающей процесс возрождения женского начала через погружение в истоки мира, проявляя страха и покорность, она уже знала, как поступит в данной ситуации. Коварный план был готов.

Одевая маскарадные меховушки, она искренне смеялась, на что пожилая женщина в медицинском халате, сделала суровое замечание. Голосом учительницы начальных классов физиотерапевт (так значилось на бейджике) объясняла о снятии с поликлиники ответственности за неэффективность процедуры в случае нарушений плана подготовительных работ. Пройти пациентке без формы халат бы не позволил, поэтому от первой части плана ворваться в Джунгли в чем мать родила пришлось отказаться.

Веселясь она вошла в павильон, улыбнулась натяжному небу, в котором отражалась солнечная лампа и заглянула под искусственный куст, не спрятался ли там тигр, с выступающими частями тела.

Вспомнился стишок о ежике и щекочущей половые органы травке. Она рассмеялась и хохот водопадом отразился от стен сообщив о хорошие акустики.

Обходя владения доисторического человека, она не заметила, как вошел он, приятно удивив своей слаженностью. Надетая на голову балаклава интриговала, но открытое тело, притягивало. Возможно сыграл контраст между ожидаем волосатого грязного мужика и внезапно появившемся молодом человеке.

Она не помнила свой план, инстинктивно, основываясь она чувственном порыве она нежно поцеловала его в плечо, но предательский ком подкатил к горлу и разорвался яростью.

Резко развернув олицетворение гнева, она обрадовалась, увидев морду самца, просила его на пол и оседлала. Каждым своим движением она расставалась с причинёнными обидами и дойдя до конца процедуры заглушила шум искусственного водопада. Антураж действительно помог прочувствовать свою победу над трусом, вернув душевное спокойствие. Выйдя за дверь, она поблагодарила белый халат, заполнявший журнал и пошла в душевую, благодаря подруг за вовремя данный совет.

После происшествия с браслетом, я понял длину своего поводка, но не хотел придавать этому слишком много внимания. Погружение в подобные мысли перекрывало кислород, и я резко выпрыгивал на поверхность, долго потом мучаясь от кессонной болезни. Спустя неделю, все вернулось на свои места. Психотерапевт отрапортовал, что ей запретили проходить данную процедуру закрыв доступ к Системе. Как же ей повезло, подумал тогда я. Все вернулось на круги своя, но я никак не мог забыть происшествие. Теперь я изменил свое отношение к происходящему и понял какую совершил глупость. Запаниковав, лишил себя глотка свежего воздуха. При этом осознавал, что еще раз не пережил бы ужас.

Я много гулял ми каждый раз вздрагивал от внезапного колокольного звона в соседнем сквере. Я помнил сквер и церквушку в его глубине. Мягкую улыбку человека в черном платье и его напутствие: «Приходи!» .

Затем появилась Система и все закрутилось совсем в другом порядке.

Последнюю неделю, идя привычным маршрутом, я постоянно думал: «А почему бы и не зайти», но каждый раз откладывал на завтра.

Сегодня. Это обязательно должно быть сегодня, убеждал я себя и сам не заметил, как оказался у порога храма.

Зайдя в церковь, я окинул взглядом помещение, отметив тошнотворную затхлость воздуха. Скользил по иконам пока не уткнулся в знакомый силуэт.

Это невозможно! Перед одной из икон стояла Разрушительница. Почувствовав взгляд, она резко повернулась. В ее взгляде читалось чудо. Как будто купив за рубль мгновенную лотерею, выиграла миллион.