Он поверил. Его лицо разгладилось, и он тоже стал раздеваться.

–Не бойся, я аккуратно.

Как только он нагнулся к ремню, Ира резким движением выхватила из-под подушки нож.

-–

Лысый держал притихшую Лизу за плечи поодаль палатки и насвистывал песенку.

–Тох, ну ты долго там? Давай выходи!

Ничего не услышав в ответ, он нагнулся к Лизе и сказал:

–Стой здесь. Если пошевелишься, побью. Поняла?

Лиза кивнула и прижалась к стволу березы.

Лысый быстрым шагом подошел к палатке и заглянул внутрь.

–Ты задолбал, я тоже… Твою мать!!!

Он отшатнулся. На полу палатки, залитый кровью, хлещущей из перерезанного горла, лежал бородач. Противоположная стена палатки была разрезана.

–Лиза, закрой глаза!

Лысый все понял, но было слишком поздно. Сзади на него напрыгнула лёгонькая, хрупкая, но полная силы разъяренной львица женщина и воткнула, как коготь, острый нож ему прямо в сонную артерию.

Лысый упал рядом со своим товарищем и вскоре затих.

-–

От тяжелого запаха крови и зашкаливающего адреналина у Ирины кружилась голова. Она смотрела на два неподвижных тела у своих ног, минуту назад бывших здоровыми сильными мужчинами, и не могла поверить, что это сделала она. Она, просидевшая на кафедре двадцать лет! В сплошных выматывающих подработках и халтурках, устающая до того, что не могла приготовить себе ужин.

Откуда взялась в ней эта звериная сила и решимость, без единого колебания убившая их?

На самом деле, она понимала. Причина этого стояла в стороне с зажмуренными глазами, прижавшись к березке, и плакала.

Ирина никогда бы не смогла сделать то, что сделала, чтобы спасти себя. Не будь дочери, над ней бы просто надругались, а нож остался бы лежать нетронутым под подушкой.

Но мысль о том, что они могли бы дальше сделать с Лизой… Она затмила все, полыхнула ослепительной яростью и пробудила в ее душе то, чего она никогда раньше в себе не ощущала.

–Лизунь, глаза не открывай! – крикнула Ира. – Отойди на десять шагов в лес и считай вслух!

–До скольки?

–Просто считай.

Ирине нужно было немедленно успокоиться. У нее не было времени. И нависали две огромных проблемы. Мысли о второй Ира усиленно отгоняла от себя.

Собравшись с силами, она обхватила лысого за ноги и потащила его к реке. Было очень тяжело, каждый метр пути давался выматывающими рывками. Но она не позволяла себе медлить.

–Шестьдесят три, шестьдесят четыре, шестьдесят пять…

Бородача пришлось вытаскивать из палатки, и он ногой зацепился за колышек. Уже осипнув от напряжения, Ира дотащила его до реки и столкнула в воду. Медленно вращаясь, бородач вниз головой поплыл в сторону Москвы.

Ира вытерла пот, обернулась и увидела, как от палатки по траве тянется широкий кровавый след.

Она набрала воды в бутылку, распаковала кусок мыла и стала тщательно оттирать палатку.

–Триста тридцать два, триста тридцать три… Мааам! Я устала! Я хочу писать.

–Пописай. Но продолжай считать вслух.

–Зачем?

–Это заклинание, чтобы отогнать злого духа. Он не любит числа.

Видимо, Лизу это объяснение на время убедило, и счет продолжился.

Крови становилось все меньше, хотя в постельное белье бурые пятна уже въелись намертво. Хорошо, что есть запасное.

И чем меньше становилось крови, тем сильнее била в голову Ире вторая проблема.

Что если кто-то из них был инфицирован?

Ира понимала, что такой риск очень вероятен. А это значит, что и она и Лиза должны выдержать карантин. Как минимум две недели, хотя точный инкубационный период был неизвестен. Она не представляла, как провести это время без объятий с дочерью, без возможности поцеловать ее перед сном, успокоить, расчесать волосы…

Но как? Допустим, днем они смогут находится поодаль друг от друга. Но спать в палатке Лиза будет одна, а Ира сможет выдержать у костра до первого же ночного ливня. Осень уже не за горами…

Ира кинула взгляд на кровавый след, ведущий в сторону реки. Подожди-ка! У них же была машина, полная припасов! Наверняка, они пошли по следам Иры и разбили лагерь где-то рядом, чтобы дождаться ночи. Там могут быть вещи, которые очень пригодятся…

–Ну как? Злой дух уже ушел?

Ира тяжело вздохнула.

–Да! Ты его отогнала! Но он обиделся и наложил на нас страшное проклятие.

Из-за деревьев вышла Лиза и, устало потирая глаза, направилась к маме.

–Какое проклятие?

–Стой! Нам нельзя подходить близко друг к другу, не то мы превратимся в деревья!

Лиза растерянно замерла на месте.

–А как нам снять это проклятие?

–Оно само спадет, нужно лишь подождать несколько дней. Хорошо?

Лиза неуверенно кивнула и оглядела поляна.

–А где плохие дяди? Ты их убила?

Ира почувствовала, как снова кружится голова. Этот отложенный стресс ей еще аукнется.

–Ты что такое говоришь, зайка? Как это убила? Они просто ушли. Ты мне веришь?

Лиза ничего не ответила.

-–

Ира легла спать у костра, а на следующее утро, искусанная комарами, отправилась на поиски припасов. Невыспавшаяся Лиза плелась за ней поодаль.

Она нашла их довольно быстро, просто вернувшись к своей машине и пойдя по следам от колес автомобиля мужчин. Само авто стояло в подлеске, рядом была разбита палатка.

Ира подергала двери, подняла с земли булыжник и резкими ударами расколошматила окно.

Внутри машины нашлась еда, снасти для рыбалки, а главное – утепленный спальный мешок.

А вот в багажнике Ира нашла кое-что поинтереснее: ружье с коробкой боеприпасов. В бардачке обнаружилось разрешение на хранение и ношение охотничьего огнестрельного оружия и охотничий билет, оформленные на бородача.

Ира тщательно протерла все вещи, нагрузилась по максимуму и направилась обратно в лагерь.

-–

Потекли тяжелые дни.

Они с дочкой спали отдельно, проводили день отдельно и даже ели поодаль. Ирина готовила всю еду в перчатках и респираторе полного цикла, потом обеззараживала емкость и отходила поодаль, чтобы Лиза могла забрать еду. Теперь ей приходилось все делать самой.

Пару раз бедный ребенок пытался устроить истерику, но Ире удавалось достаточно быстро гасить их. Ей было страшно думать о будущем и том, как вся эта ситуация скажется на ее дочери.

Самой большой проблемой была скука. Ирина не умела ничего мастерить и обращаться с инструментами, готовить было нельзя – нужно было максимально растягивать припасы. Бродить по округе означало высокий риск кого-нибудь встретить. Поэтому они большей частью играли в слова, крокодила, решали загадки и вспоминали казавшуюся теперь такой счастливой прежнюю жизнь.

По вечерам они смотрели на огни города, в котором явно разворачивались трагические события. Над ними часто пролетали вертолеты и самолеты, из города иногда доносились выстрелы, а в ясные дни можно было разглядеть черные столбы дыма, поднимающиеся в небо.

Вскоре город погрузился во тьму. Ничего уже светило по ночам.

Пару раз в неподалеку в парке мелькал свет фар и слышался звук мотора. Но их лагерь больше никто не тревожил.

Телефоны разрядились еще несколько дней назад, и последнее, что Ира там видела – сообщения о тотальном закрытии городов и массовой панике.

Почему никто к этому не подготовился? Десятки лет ученые твердили, что придет убийственная болезнь – это лишь вопрос времени. Почему политики и простые люди так беспечно относились к этому вопросу, вбухивая все деньги в пушки, ракеты, развлечения, бессмысленно дорогие шмотки и показную роскошь? Почему выкачивали последние соки из медицины, заставляя врачей превращаться в корыстных продажников, либо работать за копейки? Ведь всего этого можно было избежать! Или нет?

Ира считала часы до момента, когда сможет обнять дочку и поглаживала ружье. Она понимала, что скоро начнутся холода, а еда закончится.