Так началась моя первая любовь.

Мне было двадцать, Андрею – двадцать девять. Взрослый, добрый, понимающий. Мы виделись, когда мог он. У него было две «газели»: на одной он работал сам, на второй – напарник. Еще у него была крутая праворульная Mitsubishi Chariot. Он часами мог говорить о том, как устроены автомобили. От его рабочей куртки пахло соляркой или бензином, и мне это нравилось. У него были всегда грязные руки, и он в шутку пачкал мне ими лицо. Иногда он приезжал на «газели», иногда на Chariot, и мы отъезжали от общежития на некоторое расстояние, чтобы мне не было страшно. Я рассказала Андрею про первый сексуальный опыт, и он просил меня сходить в полицию и написать заявление. Потом грозился: «Морду набью». Жалел меня.

Я сознательно не спрашивала про семью, чтобы не делать себе больно. Кольцо он не носил, и никто не звонил ему по вечерам. Я так надеялась, что он не женат, что я ему нужна. Но…

Звонок в семь утра:

– Тебе на пары во сколько?

– К 9:40. Первой пары нет.

– Я заеду.

Я уложила свои длинные ярко-рыжие волосы, надела белые колготки, замшевые сапожки на шпильках, юбочку до колен. На пары идти я не хотела. Я хотела произвести на Андрея впечатление, когда он меня, такую красивую, увидит.

Андрей предложил поехать на гору.

– На шпильках?

– Плевать в чем! – рассмеялся он.

За городом – только белый-белый снег – как чистый лист, новая страница жизни. Мы шли, держась за руки, и он признался, что женат и что у него двое детей…

Андрей отвез меня на пары, после пар – забрал. И так у нас стало принято: сначала он отвозит детей в школу и детский сад, потом – жену на работу, потом – меня в университет. Тогда, на горе, я согласилась на это, сдержав слезы, шире улыбнулась и сказала: «Спасибо, мне будет приятно».

Интима у нас не было. Через полгода наших встреч он стал приезжать реже – уже не каждый день. Я писала ему стихи, сбегала ради него с пар. Мы ездили на озеро, на пикники, причем он все организовывал сам – мне нужно было только быть рядом. Учил меня водить машину (кстати, машины он менял как перчатки). Андрей разгонялся и поднимал ручник на большой скорости, чтоб машину заносило – было восхитительно страшно.

Я влюбилась в Андрея по уши, хотя с Ириком мы продолжали встречаться (очкарик Артур отвалился сам). С Алмазом стало скучно окончательно. Я не думала ни о ком другом – у меня появился Андрей. Он стал мамой, папой, воздухом. Он был идеальный. Даже в университет ходил к преподавателям – договариваться, если мне ставили четверку. Для меня он стал олицетворением заботы. Время от времени Андрей снимал квартиру (всегда одну и ту же почему-то), где мы валялись перед телевизором, ели покупную еду, но любовью никогда не занимались. Вместе мы могли даже не разговаривать – просто молчали. Когда его жена с детьми уезжала из города, мы гуляли по улицам за ручку. Через полгода я разрешила себя поцеловать. Ощущения от этих поцелуев не передать словами – от них кружилась голова. Так меня еще никто не целовал.

Когда при поцелуях руки Андрея начинали скользить мне под одежду, я останавливалась и смотрела ему в глаза, повторяя про себя: «Пожалуйста, не порть то, что есть между нами, я этого не хочу». И он убирал руки. Обнимал меня и говорил, что ничего не будет, пока я сама не попрошу. Я не просила еще год. Мы стали ругаться и расставаться. Через неделю он звонил: «Не могу без тебя». Пролетело лето, прошла долгая зима…

Через три года отношений он сказал, что не может так больше, что это идиотизм – целовать меня, любить меня и не спать со мной. Андрей знал, что у меня есть парень, с которым мы помолвлены, и был убежден, что с ним у меня есть сексуальные отношения. И в один из вечеров он озверел: сорвал с меня штаны и взял на заднем сиденье своего нового автомобиля. Меньше минуты. Я не успела ничего почувствовать. Просто поняла, что все испорчено. Он вышел из машины, покурил, вернулся, оправдываясь: «Извини, я больше не мог. Я даже с женой думаю о тебе, ты мне нужна как женщина». Но я не смогла простить. Я решила прекратить встречи.

Ехали молча, он брал меня за руку, пытался поговорить со мной, но разговор не клеился – я плакала, отвернувшись к окну, сравнивала ситуацию с тем, первым разом… Вышла из машины и с силой хлопнула дверью – хотела показать ему, что это конец. Ночью не спала, эмоции улеглись, я не понимала, почему секс мне нравится только с Алмазом, неужели остальные мужчины не умеют этим заниматься? Алмаз хотя бы не заканчивал в первые пять минут, и я успевала насладиться тем, что ко мне прикасаются. Он спрашивал: «Ты все?» Мне хотелось ответить: «Как это – все? Нет, я даже не разогрелась…», – но я молчала, потому что Алмаз был единственным, с кем мне физически было хоть немного хорошо.

Андрей позвонил на следующий день утром. Я не взяла трубку. В окно увидела, что его машина стоит у ворот общежития. Выключила телефон, легла спать. На пары я в тот день не ходила, как и еще несколько дней, потому что он каждое утро приезжал и ждал меня то возле университета, то у общежития. Трубку я не брала и на сообщения не отвечала. Андрея хватило на неделю, последнее СМС было: «Я прошу прощения. Сделал все, что мог».

Еще через две недели я стала скучать и позвонила Андрею сама. Он обещал больше не брать меня силой, и мы снова стали встречаться. Только я вела себя по-другому, холодно, одевалась скромнее, чтобы не смущать его, не красила глаза – теперь мы просто разговаривали в машине около часа, и я уходила. Но видеть его хотелось – как пить, как есть.

В один из летних дней (кажется, это было 12 августа) Андрей позвонил и пригласил меня в К.: «Там красиво, поехали, погуляем. Купим пирожки «с котятами» на вокзале в дорогу». (Мы так шутили про пирожки с котятами, когда покупали готовую еду.) Уговаривал долго, но я сказала, что не поеду с ним, и бросила трубку. После этого он не звонил неделю. Я устала ждать и написала. «Занят, перезвоню», – ответил Андрей.

На следующий день позвонила мама:

– Помнишь, у нас водитель был, Андрей? Хороший такой, красивый, тебе помогал?

– Конечно, помню! И что?

– Он умер!

Мне показалось, что в ту секунду умерла и я. Я не понимала, что мне делать и куда бежать – сидела на земле и выла. Звонить нельзя – жене и так больно…

Вызвала такси и поехала на единственное кладбище в городе. Оно оказалось огромным. Я ходила от одной могилы к другой – нигде не было свежей земли. Я не знала, как там можно найти могилу. Когда окончательно стемнело и стало холодно, я просто села, сил ходить уже не было, глаза от слез ничего не видели. И только одна мысль: «Почему я с тобой тогда не поехала?» Заснула на могиле какого-то архитектора.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.