На чём это я оборвал свою мысль? Ах да, я в чёртовом отчаянии! После выхода из тюрьмы, я внезапно понял, как изменился мир. Какая-то единственная, незначительная строка поменяла мою жизнь. Я не раз видел, как менялись лица людей, когда они видели этот штамп, эту чёрную метку. А сейчас… сейчас всё было по-другому. «Силикат» принял меня, чему я был несказанно рад.

Заходя в самолёт, я был приятно удивлён. Лиц было много. Особенно мне понравились молоденькие девушки, о чём-то щебетавшие в углу. Я буквально вывалил свой чемодан в грузовой отсек, находящийся сверху, хотя я никогда не беру с собой много вещей. Они попросту кажутся мне неважными после прожитого мной. Я плюхнулся на своё место, нисколько не беспокоясь о сидящих рядом. Я планировал выпить из фляжки и мирно спать, но тут по громкоговорителю раздалось:

– Компания «Силикат» приветствует вас.

– Да пусть хоть об приветствуется – мозги не будет выкручивать. – произношу я, чем заинтересовываю парня, сидящего рядом. – Знаю, знаю я, сколько ещё приветствовать будете.

– Если вы находитесь здесь, это значит, что вы удачно прошли все испытания и собеседования, но главные приключения ждут вас впереди. Дождитесь двенадцати тридцати, чтобы прослушать инструкцию. А сейчас просьба пристегнуть ремни и наслаждаться полётом. Время отправления 11:05, время прибытия 13:00. Спасибо за внимание.

– Ничего себе! И это все? – произносит изумленно парень.

– Да дурят нас! Неужели не понятно! Завезут непонятно куда, а потом отберут паспорта и делай, что хочешь! – говорю я.

– А Вы читали договор?

– Всё читал! – повышаю я голос, хотя по правде, многие пункты просто пропустил.

– А я читал. И знаю, что мы делать будем.

– Да ты видно шибко умный! Как звать- то тебя?

– Денис.

– А меня Кирилл, – высовывается какой-то наглый парень спереди и жмет ему руку.

– А меня Влад, – гоготнул я. – Ну что? Каково чувствовать себя дураками?

– Не вижу здесь дураков. А Вы? – улыбается Кирилл. У него чертовски наглая улыбка.

– Видал и других дебилов. Был вчера на рынке. Продукты, так сказать, покупал. Заходят эти… ну… эти чернокожие – давай на своем что-то ля-ля. Ну я с продавщицей там обсуждал вопросы жизни, а они мол рэдиску, рэдиску бэрите. Я им как посмотрел, как спросил: «Чего Вы, мол, хотите?» Они: «Рэдиски, рэдиски!» Я им «сколько по-вашему?» Они мне: «Рэдиску покупай!» Я им: «Не подскажите, как пройти до библиотеки?» Они: «Рэдиску!»…

Для виду я хохотнул и смерил их взглядом. Похоже, прошло не плохо. Они заинтересовались настолько, что были готовы продолжить разговор. Но Денис был зажат. Такие обычно в углах жмутся, глаза не поднимают. На таких, как говорится, воду возят. Обиженные. Нелепые. Наивные.

– А ты, кстати, какими судьбами здесь-то? – начинаю заговаривать Кирилла.

– Вот работу искал. Кризис.

– А кризис и не такой бывает. Жил однажды в Кемерово. Вот там был кризис – так кризис. Люди сидели, работу знать не знали. Денег нет. Что делать? Ходили грядки копали… Да и делов-то, – моя стратегия заключалась в том, чтобы никто не говорил, пока я не спрошу. Будут знать, кто лидер. Ведь его ещё нет, так значит, этим человеком должен быть Я. И эти псы будут делать то, что я хочу. Идиоты.

Продолжаю разговор. К нему подключаются ещё пара человек. Я чувствую себя на коне. Мои шутки необычайно остры. А речь воинственна.

Группа Б

Кирилл.

Что за ересь он несет? Киваю, чувствую себя китайским болванчиком. Вижу, что народ как будто находит в этом большом, наглом постоянно болтающем человеке негласного лидера. А что обидно – это то, что более слабые находят в нём отца-родителя и превозносят его, фактически до небес. Такие, как он, думают, что им все позволено. Настоящие русские мужики.

Откидываюсь на кресле. Эта ситуация начинает меня забавлять. Всегда ненавидел, когда меня смеют перебивать. Говорить должен я, но таких историй не имею. Трогаю свой живот. Приятное ощущение кубиков пресса успокаивает меня. Одеваю наушники. Погружаюсь в сон.

Будит меня этот наглый мужик, хлопая по плечу.

– Эй, хлопец, слушай чё говорить будуть! – кричит он, забрызгивая меня своей слюной. Урод. Я снимаю наушники. Громкоговоритель вещает:

– Через полчаса мы окончим наш полёт и окажемся в Индонезии на острове Калимантан. Вас рассадят по машинам и отвезут в гостиницу. После вашего успешного заселения, вас соберут в конференц-зале, где профессор Эрфарунгсманн расскажет вам, как и чем вы будете помогать местным жителям. Ровно через неделю в это время вас ждет самолет, с помощью которого вы отправитесь в новое путешествие. В новую страну. Сейчас мы пролетаем остров Суматра. Не пренебрегайте видом из ваших окон.

Со всех сторон раздалось восхищенное «Ах».

Группа А

Виктория

Прибыв в мотель и бросив чемодан на кровать, я сразу бросилась к окну. Вид восхитил меня. У меня потрясающий номер, класса люкс. Это не те апартаменты, в которых мне доводилось проводить своё рабочее время. Моя работа заключается в том, что я, сидя на своём «любимом» месте, отвечаю на звонки и строю глаза начальнику. Он, конечно, не красавец, но его деньги приводят меня в полный восторг. Мне всегда нравились мужчины в костюмах, а ещё приятней было снимать их, но это уже другая история. На работе у меня выработалось отвращение к телефонным разговорам. Когда начинаешь говорить одно и то же сотни раз в день, невольно хочется бросить все трубки в стену. И бежать, как можно быстрее. Когда мне стали звонить на мой сотовый и я стала говорить так же, как на работе, я поняла, что больше это продолжаться не может. Меня угнетали мысли о смене обстановки. И еще я поняла, что начинаю стареть. Я заметила новую морщину на лбу и поняла, что приближаюсь к тридцати. Тридцать, сорок, а что дальше? Дальше жизни нет. Я бы хотела умереть в день своего сорокалетия. Тогда я буду уже старой и никому не нужной. Я купила себе крем от старения, много косметики, но это не помешало шефу уволить меня. Он нашел мне замену. Высокую брюнетку с зелеными глазами. У неё были и грудь, и ноги. А что у меня? Новые морщины на лбу.

Сколько же новых мужчин я увидела в самолете! Сколько новых глаз смотрело на меня! Похоже, день сегодня удачный. Несказанно удачный!

Расстёгиваю чемодан и вываливаю вещи на кровать. Надо надеть что-то потрясающе эффектное, чтобы они навсегда запомнили этот день. Достаю косметичку и рисую себе глаза. Одену сегодня открытое красное платье и туфли на самых высоких каблуках. Пусть знают, что лучше меня им никого не найти! Больше нет женщин, только я. Только я одна.

***

Когда я вошла в зал, многие повернулись, чтобы меня получше разглядеть, но я сделала вид, что не замечаю их. Я увидела, что некоторые девушки скривились при виде меня, а это значит, что выгляжу я на все сто… миллиардов долларов.

Зал, довольно, просторный. Он напоминает мне тот самый конференц-зал с моего прошлого места работы. Стулья всё те же, чёрные, кожаные, выстроенные полукругом. В горшках в углах зала стояли пальмы, хотя они росли рядом, их было видно из окна, расположенного прямо по центру на всю стену, там, где стоял одинокий деревянный лакированный стол. Из окна было видно море, пляж и палящее солнце, отчетливо вырисовывающиеся на ярко-синем фоне неба. Я села прямо напротив этого вида в первый ряд в самый его центр, чтобы господин Эрфарунгманн мог лицезреть меня всю. Закидываю ногу на ногу, чтобы затем сделать в самый неожиданный момент тот трюк из фильма, который так нравится всем мужчинам. Я чувствую себя настоящей женщиной.

И тут ко мне подсаживается парень.

– Знаете, вы так прекрасно выглядите сегодня, – произносит он, пытаясь заискивающе заглянуть мне в лицо. Мистер «Выглядите замечательно». Я и так знаю. Можно сейчас развернуться и поинтересоваться, что он хочет. Знаю же, чего. Но вместо этого:

– Спасибо. Вы очень добры, – произношу я, тая.