Фургон медленно спустился с холма. Фермер направил лошадь к берегу. Там их ждала лодка и двое мужчин в таких же черных плащах. Они топтались на берегу, о чем-то негромко беседуя.

  На противоположном берегу можно было заметить похожий фургон, но запряженный двумя лошадьми. Уже темнело, когда лодка доставила похищенного человека на другой берег и фургон двинулся в путь.

  Он направился в Альт-Кидир - второй по величине после Этлы город и порт Делии.

  Закат в этот день казался необыкновенно красивым. Кроваво-красное солнце опускалось прямо на городские крыши, многочисленные шпили на башенках пронизывали его диск. Последние лучи подсвечивали густые облака, которые стали похожи на кровавые потеки, стекающие с небес на землю.

  Квитанское торговое судно "Сенгур" как раз покидало гавань Альт-Кидира. "Война - войной, а деньги делать нужно", - говорили квитанские торговцы и продолжали торговать с Делией несмотря на войну.

  Капитан с палубы юта смотрел на зловещий закат.

  - Может вернемся? - неуверенно проговорил он, повернувшись к стоящему рядом крепкому мужчине, лицо которого скрывала густая черная борода. Суденышко тем временем развернулось и вышло за волнолом. Повинуясь командам боцмана, матросы ставили паруса, но опытный капитан заметил, как медленно и с неохотой они это делают. - Не нравится мне сегодня закат. Не к добру, - добавил он.

  - Перестань, Альмис, - ответил бородатый, скорчив недовольную мину. - С каких пор ты стал таким суеверным? Или трусливым?

  Капитан отвернулся молча.

  - Чего молчишь? - повысил голос бородатый. - Мы с тобой столько дел провернули, а ты... Может мне стоит подыскать другого капитана?

  Капитан понял, что отмолчаться не получится, повернулся к собеседнику.

  - Господин Ульм, что я могу сказать? Вы наняли меня, вы платите деньги и мне остается лишь подчиняться. В противном случае судно ни в коем случае не вышло бы сегодня в море. Этот закат - предвестник бури. Известно множество историй, подтверждающих это. К примеру в 534 году по календарю Тарсела, экспедиция Сальватера отправилась в море при таком закате. Где она? Ни одно судно больше никто не видел. А 611 год - экспедиция адмирала Плая. Десять судов, десять лучших судов. И где они, господин Ульм? 652 год - торговец Алас вывел семь своих судов из Альт-Кидира при кровавом закате и попал в шторм едва удалившись от берега. Моряки в это верят. Моряки боятся такого знамения. Вот еще, 678 год...

  - Достаточно! - прервал капитана господин Ульм, кутаясь в свой черный плащ. - Это лишь совпадения и они ничего не значат, а если и значат, то мы все равно не сможем остаться в порту. С нашим грузом это слишком опасно.

  Ант пришел в себя и сразу же почувствовал сильнейшую боль в затылке. Он открыл глаза, но ничего не увидел - его окружила темнота. Пол под ним вдруг наклонился в одну сторону, затем в другую и так несколько раз. Он прислушался. Плеск волн, крики чаек, стук шагов над головой, далекий разговор, но слов не разобрать.

  Руки связаны, хорошо хоть не за спиной. Но все тело болит и ноет, правда не так сильно, как голова. Ногу свела судорога. Парень поморщился от боли, замер, не двигаясь. Боль медленно отступила, и что удивительно, вместе с ней почти исчезла и боль головная. Ант с облегчением вздохнул, попытался сесть. Кое-как ему это удалось. Он оперся обо что-то спиной, но в кромешной темноте не смог рассмотреть, что же это.

  Устроившись, он попытался вспомнить, что же с ним произошло. Вспомнил дворец, праздник, толпу придворных, короля с принцем у входа во дворец, принцессу в нежно розовом с белым платье... и все. Провал. Темнота. Затем проблеск света. Он пришел в себя от сильной тряски. Открыв глаза, он понял, что лежит связанный на дне фургона, а рядом восседает тройка бородачей в черных плащах.

  - Кто вы? - прошептал тогда Ант. Язык во рту с трудом ворочался, в горле пересохло. Хотелось пить. Да еще и пульсирующая боль в затылке не давала думать.

  - Наконец-то, очухался! - улыбнулся один из бородачей. - Я уж переживать стал, не слишком ли сильно приложили.

  И он хихикнул.

  - Кто вы? Куда меня везут? - пересиливая боль, спросил Ант, облизывая сухим языком пересохшие губы.

  Тот же детина, возможно старший, пнул его в бок ногой и сказал:

  - Ты, парнишка, лучше лежи и помалкивай. Мы хоть и должны тебя Хозяину в целости и сохранности привезти, но если будешь доставать, пару костей все же поломаем.

  И он заржал на этот раз намного громче.

  Ант притих, пытаясь собраться с мыслями, но мешала жажда. Будто стая диких кошек дерет горло. Закашлявшись, он попросил:

  - Хоть попить дайте, изверги.

  - Потерпишь. Скоро привал. Там, глядишь и глоток воды получишь, а может и поесть.

  Голода он совсем не чувствовал, хотя по солнцу определил, что уже утро следующего дня. Значит его везли всю ночь. Не удивительно, что все тело болит, особенно правый бок, на котором он лежит. Руки связаны за спиной, ноги тоже крепко стянуты веревкой почти до колен.

  На привал остановились около полудня. Двое мужчин стянули Анта с повозки и устроили под деревом. Третий вместе с возницей разжигали костер и принялись за готовку пищи.

  Взяв с Анта честное слово, что во время еды он не попытается сбежать, похитители перевязали ему руки спереди, и вручили миску с едой. Этот шедевр кулинарного искусства аппетит не вызывал, а скорее наоборот. Грязно-серая похлебка с кусочками чего-то, что Ант не смог определить ни на вид, ни на запах.

  Рассудив, что силы следует поддерживать, Ант поднес миску к губам, зажмурился на всякий случай и отхлебнул, сделав глоток. На вкус оказалось не так противно, как на вид. Не в том смысле, что похлебка оказалась вкусной, нет, но вполне съедобной.