Дорога на Алдан.
Ант вошел в зал одним из последних. Вот уже несколько дней как какое-то мрачное предчувствие тяготит и давит его. Оно появилось в тот самый момент, когда он возвращался на базу. Именно в тот момент он отчетливо почувствовал, что возвращается сюда в последний раз, и так тогда защемило сердце от предчувствия, что из следующего сражения ему не вернуться.
Он вошел в зал, казавшийся огромным, где бесконечные ряды красных кресел уходили в стороны от центрального прохода. Напротив входного шлюза вдали виднелось небольшое возвышение, нечто, вроде трибуны, а за ней, едва ли не на всю стену, экран.
Сделав несколько шагов вперед по центральному проходу, Ант остановился, огляделся. Зал казался еще более огромным, потому что наполнен едва ли на четверть. А ведь совсем недавно, каких-то три недели назад - до начала этой безумной войны, зал был переполнен. Сколько же людей не вернулось из сражений? А сколько вернуться из присутствующих здесь? Дай Бог, чтоб хоть кто-то вернулся.
Усевшись на крайнее от прохода кресло - ряд 96, место 51 гласила аккуратная пластиковая табличка на спинке кресла - Ант задумался. Идти дальше в зал не имело смысла. Вряд ли он знет кого-нибудь из присутствующих. На базе размещалось десять тысяч пилотов-истребителей. Это было всего три недели назад, а кажется, что пролетела целая вечность. Из его 735-ой эскадрильи лишь он один прошел через все семь сражений и остался жив. И вот 735-ой уже не существует, как и многих других. А завтра новое сражение, и оно будет последним, последним для него, Ант это чувствовал. Последним оно будет и для большинства ребят, сидящих сейчас в этом зале. Скольких еще поглотит этот манящий, но бесчувственный, безжалостный, холодный космос?
На трибуну поднялся человек. С того места, где сидел Ант, виден лишь силуэт, но все в зале знали, что это Командующий Космическим Флотом Земли. Тут же засветился экран и показал командующего крупным планом.
Многие вроде как сомневаются, что человек может резко поседеть от волнений и стрессов. Однако вот черная как смоль, всего три дня назад, шевелюра командующего, сегодня была едва ли не белее свежевыпавшего снега. Он возлагал большие надежды на прошлое сражение, которое, казалось, должно стать переломным и решающим, однако надеждам этим не суждено было сбыться.
Командующий начал говорить, говорить медленно, четко и громко произнося каждое слово. С тем же успехом он мог и молчать, ибо мало кто из присутствующих вслушивался в его слова, ибо каждый из них знал, что скажет командующий, ибо каждый мог бы и сам произнести эти горькие слова.
Он говорил долго, вспоминал о тех, кто не вернулся, говорил о героях, сидящих среди нас, и о героях, навеки оставшихся во мраке космоса.
Да, ведь каждый из них герой, подумал Ант, каждый погибший, и каждый сидящий в этом зале. Все они выполняли свой долг, защищали свою Землю.
- Привет! - Ант повернулся на голос.
- Привет, Джотан, - перед Антом стоял его однокурсник. Они вместе учились пять лет в Академии Космоса, вместе стали пилотами истребителей, вместе получили распределение на космическую военную базу "Земля", и только уже на базе попали в разные эскадрильи. Друзьями они никогда не были, а так, знакомыми или максимум товарищами. Впрочем вместе с ними на эту же базу попало еще как минимум два десятка человек из их выпуска, но все служили в разных подразделениях и ни разу между собой не пересекались. Шутка ли, только пилотов истребителей десять тысяч на базе, а кроме них и транспортники, и снабженцы, и десант, да и экипаж самой базы. Всего тысяч пятьдесят, не меньше.
Джотан протиснулся мимо Анта и уселся на соседнее с ним кресло.
- Я слышал, тебя в 903-ю эскадрилью перевели, - не очень уверенно произнес Джотан.
- Да, - кивнул Ант. - Моя 735-я уже не существует. Я один остался.
- Нашей сотне повезло больше, - сказал Джотан и, помолчав немного, добавил с грустной усмешкой, - нас осталось одиннадцать. Тоже всех в 903-ю перевели, так что будем сражаться бок о бок.
Ант так же грустно усмехнулся в ответ.
Сможем ли мы победить? - думал Ант, лежа на койке в своей крошечной каюте. До вылета оставался еще целый час. - Нас полторы тысячи на "Земле", еще две тысячи истребителей на двух других оставшихся в строю базах - "Венере" и "Меркурии". Так сказал командующий. Раньше была еще одна база "Нептун" на пять тысяч истребителей, как и "Меркурий". Однако в последнем бою десяток маорийских истребителей прорвался к базе и им удалось пробить защиту энергоблока. Ант видел из кабины своего аппарата, как "Нептун" полыхнул огромной бело-голубой вспышкой. С базой было покончено в один миг, тысячи человек погибли, не успев даже понять, что произошло. Из того боя ни один истребитель с "Нептуна" не вернулся на другие базы. Пилоты мстили врагам за свой дом, своих друзей до последней капли крови и топлива... Но это уже в прошлом. А сейчас... сейчас важно победить. Три с половиной тысячи землян против двенадцати тысяч маорийцев. Это по предварительным подсчетам, как сказал командующий.
Сможем ли мы? Сможем! Должны! Обязаны! За нами нет никого и если мы не выстоим, погибнет не только база "Земля", но и планета.
***
Аппарель открывалась как нарочно медленно. Пилоты с нетерпением ждали, когда над аппарелью загорятся зеленые огни, дающие добро на вылет. Наконец они появились и первые истребители потянулись в открытый космос навстречу битве, славе и пустоте смерти. Ант вел свою уже немало потрепанную в предыдущих сражениях, но подлатанную механиками, машину медленно, без суеты, спокойно и уверенно. К двадцати четырем годам он приобрел достаточно опыта как на учебных, так и боевых вылетах и считался отличным пилотом. Ант чувствовал свою машину, как собственное тело, был с ней как бы одним целым живым существом.
Ведущий отдал приказ строиться в боевой порядок. Да, так всегда начиналось. Они строились в звенья по пять истребителей и пытались держаться вместе сколь возможно долго, атакуя врага и прикрывая один другого. Только на практике держаться вместе долго не получалось - враги не позволяли, и звенья распадались уже через минуту после начала боя.
