Поле простиралось до самого горизонта, куда ни глянь. Ни холма, ни деревца, ни травинки, только огромные каменные плиты, уложенные в шахматном порядке – ярко-розовые и совершенно черные. В середине каждой стоял фонарь в виде узкой, словно игрушечной башенки, похожей на маяк. И на всем этим – серые сумерки Холлан-Тайда. Очень странное место.

Мне стало не по себе. Вот высадит сейчас на эти плиты, а сам исчезнет, и куда идти?

Почти сразу меня действительно и высадили – да не абы как!

Я плюхнулась с метровой высоты и довольно крепко ударилась. Зажмурилась от боли, даже слезы потекли, а когда открыла глаза – мир вокруг почти не изменился. Только экипаж исчез.

Сижу на розовой плите, благо опять в штанах, родных и удобных. А передо мной стоит виновник всех моих бед и озадаченно так оглядывается…

– Э-э-э… Аламбер?

– Какое любопытное место! – радостно сообщил Янтарный. – Непонятное только…

Тут я была с ним согласна. По обоим пунктам.

– Видишь, что бывает, если пренебрегать точными инструкциями?

– Ты о чем? – подозрительно спросила я.

– Да вот доверился твоим сапогам… Но в них идти надо было, а не ехать. Теперь даже не знаю, как отсюда выбираться.

Он что – серьезно? Нет, я-то тоже об этом думала, забравшись в экипаж. Но чтобы высший фейри не знал, как откуда-то уйти? Не может такого быть.

– Наверное, в сапогах и выбираться, – пробурчала я, поднимаясь. И тоскливо так стало… Ножки мои, ножки, что ж вам так не везет! Сейчас этот гад разберется в ситуации и бросит меня тут.

Я огляделась тоже. Вдохнула свежий и почему-то соленый воздух. И больше ничего… Главное – ничего волшебного.

Капля фейрийской магии позволяла мне чуять тропы. То есть сам факт их существования. Чтобы встать на тропу, нужно знать, как именно это сделать. И вариантов – тьма. Причем у каждой тропы свой собственный. Начиная от простого шага или брошенной горсти ягод и заканчивая сложным заклинанием, которое нужно произнести, стоя к тропе спиной. И если вместо остролиста бросишь бузину, а в заклинании перепутаешь интонацию – попадешь совсем не туда, куда хотел.

Поскольку я по тропам собиралась именно гулять, положившись на судьбу и интуицию, то и не нуждалась в точных знаниях. Но проблема в том, что на каменном поле троп не было вообще. По крайней мере в обозримом пространстве… А значит, придется идти невесть сколько, выбрав направление наугад…

Да, скандалить с Янтарным мне сейчас не с руки. А потому я подошла поближе и спросила, невинно хлопая ресницами:

– А мы в каком направлении пойдем?

– А сапоги куда хотят? – озабоченно спросил высший.

Я неуверенно сделала шаг. Второй…

Облом.

Сапоги никуда не хотели. Притворялись обыкновенными. А может, испортились…

– Что-то не работают, – печально констатировала я. – Аламбер? А если тебе их надеть?

И прочувствовать все мои мучения, да!

Лорд с сомнением посмотрел на мои ноги и заявил:

– Это плохая идея. Тебе выкопали – ты и носи. Мне они даже и по размеру не подойдут.

– Они и мне не подходят!

– Не снимай! – немедленно предупредили меня.

Фоморы тебя забери вместе с этой обувкой! Я опустила глаза и попыталась успокоиться. Молчи, Ула, молчи! Вот выберемся отсюда – тогда все скажешь.

Лорд повертел головой, словно принюхиваясь, и уверенно отправился к ближайшему фонарю. А я за ним, ни на шаг не отставая.

– Аламбер? А если экипаж вернуть?

– Не нужен он, – отмахнулся Янтарный.

Положил на башенку обе ладони, замер. Фонарь был чуть повыше лорда, и свет, исходящий из окошек на вершине, упал ему на лицо. Сверкнули черными молниями зигзаги около зрачков, вспыхнули золотые прядки в черных волосах… До чего же все-таки красив! Была б я простой смертной дурочкой, глаз бы с него не сводила, ловила бы каждый жест, каждую улыбку. Но влюбиться мне не светит. Пример родной матери не позволяет. Говорят, на чужих ошибках не учатся. Так вот – неправда это. Лично я прекрасно учусь!

Лорд словно услышал мои мысли. Повернул голову, хмыкнул.

– О чем задумалась?

– О том, что ты меня здесь бросишь, – почти честно ответила я. Эта мысль меня действительно не покидала.

– Ну как же я тебя брошу? – подмигнул он. – А мои желания? Нет, Ула, даже и не надейся. Вот лучше скажи…

Он взял мою руку и приложил к башенке. Теплая такая… И словно бархатная. И… Под пальцами ощущалась вибрация, еле заметная.

– Чувствуешь?

– Кажется, да. А что это?

– Это, девочка моя, очень интересная штучка. Там берут начало тропы, так что бить ноги нам не придется. Сообразишь, сколько их там?

В полном изумлении я провела пальцами вниз, вверх, в стороны. Закрыла глаза, пытаясь сконцентрироваться. Словно нитки натянуты, дрожащие и очень тонкие. Начала троп?!

– Семь, кажется, – неуверенно сказала я. – А разве у троп бывает начало?

– В этом мире чего только не бывает! – усмехнулся Аламбер. И вдруг прижался ко мне всем телом, с силой впечатал в фонарь.

Бархат бархатом, а больно же!

Я сильно врезалась носом, но даже пискнуть не успела – провалилась куда-то. Упала бы, но сильные руки лорда меня удержали. Иначе бы врезалась снова. На этот раз лбом в дверь.

Мы стояли на крыльце знакомого трактира в поселении брауни.

Я вырвалась, отпрыгнула, едва не свалившись со ступенек, сжала кулаки. Выдохнула.

– Кэрш-краммс сшаррагх!

Да, так ругаются только тролли!

Да, приличные девушки знают и такие слова! А еще вот такие и вот эти тоже! Надеюсь, Янтарному мерзавцу они тоже известны.

И да, мне не стыдно!

– Сволочь ты высшая! – выкрикнула я, исчерпав запас ругательств. Стянула сапог и швырнула в лорда. – Сам в них ходи! Сам шляйся за своими тряпками по борделям! По дурацким полям! По тюрьмам! Чтоб тебя та паучиха сожрала! А я буду смотреть и развлекаться! Сшар-крагх грыр!

Сапог он, конечно, поймал на лету. Держал этак брезгливо… А слушал с интересом, что бесило еще больше.

– Вот что опять? – спросил, когда я замолчала, хватая ртом воздух. – Что тебе не так? Кстати, ты в чулан-то попала? Тряпку тебе мадам отдала?

Я стащила с плеч рюкзак, достала сверток с дерюгой и швырнула в том же направлении. Янтарный опять поймал. А потом сунул все это под мышку, схватил меня за руку и потащил в трактир.

Сопротивляться не хотелось. Хотелось есть.

Самое интересное, что тетушка брауни высшей сволочи обрадовалась. Всплеснула руками, захлопотала, усадила нас за лучший столик у окна и убежала. Надеюсь, за едой.

Поставив локти на столешницу, я подперла щеки кулаками и закрыла глаза. Только сейчас поняла, до чего устала. Сапог и сверток устроились на соседнем стуле, а Янтарный куда-то смылся. Хорошо бы, надолго…

Наверное, я задремала, потому что в следующий момент обнаружила, что с меня стягивают второй сапог. А потом носочки, связанные лично мамой-глейстигой.

Вытаращив глаза, я уставилась на свои босые ноги, уложенные на табуретку. Нет, видно, не задремала, а уснула, да так и сплю себе…

Потому что не может высший лорд фейри сидеть на корточках перед смертной девушкой. Не может сосредоточенно водить руками над ее стертыми ступнями, едва прикасаясь пальцами. Не может хмурить брови, разглядывая эти самые ступни.

Серебряная пыль на моих ногтях ровно мерцала, волшебный холодок бегал по ногам, не пропуская ни кусочка кожи, боль уходила, уходила… Какое блаженство! И пахнет почему-то клубникой…

Интересно, если я все-таки не сплю, что он потребует за лечение? Да еще такое…

Я ущипнула себя за руку. Точно не сплю. Позвала, почему-то сократив его имя:

– Алам…

– М-м-м? – откликнулся Янтарный, продолжая свое занятие.

– Ты… Прости, что я так ругалась.

Ничуть мне не было стыдно, но лучше извиниться. Злопамятны не только смертные девушки. На самом деле им в этом плане очень далеко до высших лордов.

– Ну я не услышал ничего нового, – пожал плечами фейри.