– Именно поэтому вы решили заняться развлекательным бизнесом? Или не сумели изобрести новые функции для сложных мобильных телефонов?

Да она язва, восхитился Мэтью. Наверняка отыгрывается за неожиданный приезд на том, кто оказался поближе. Ну что ж, ее право. А его право – защищаться.

– Вы немного напутали. Развлекательный бизнес – это игровые автоматы. Мое кафе – несколько другое. Знаете, интернет – это…

– Спасибо, я знаю, что такое интернет.

– У них в кафе очень мило, – вклинилась в беседу Элен. – Как после ядерной войны.

– Действительно? – приподняла бровь Рита. – Это считается «очень мило»?

Мэтью слегка разозлился: кафе было его любимым детищем, и иронизировать по этому поводу он мало кому позволял.

– «Фаллаут» возник, как клуб поклонников постапокалиптического будущего, сначала там собирался узкий круг людей. Но со временем место приобрело популярность, теперь у нас достаточно людно. Это не просто интернет-кафе, это часть образа жизни. Для тех, кто понимает, само собой.

– Представляешь, у них там алюминиевая посуда, – сообщила матери Элен. – И стены маскировочной сеткой затянуты. Тебе бы понравилось…

– Знаешь, доченька, я не воевала во Вьетнаме, и меня не забрасывали с тайными миссиями в Ирак, – засмеялась Рита. Улыбка у нее была совершенно очаровательная. Ну да, не может же стоматолог щеголять некрасивыми зубами. – Так что оценить прелести маскировочной сетки мне не дано. Что же касается алюминиевой посуды, у нас дома ее никогда не было. Это непрактично и не слишком красиво.

– Все равно интересно, – кинулся защищать «Фаллаут» Кен. – Будто в бункере сидишь.

– Хорошо, убедили. – И вовсе никто ее не убедил, Мэтью это видел. Рита снова обратилась к нему: – Так вы занимаетесь этим бизнесом давно?

– Уже восемь лет. Сначала там был просто гибрид кафе и компьютерного салона, теперь же все более… солидно. Ресторанчик, интернет-кафе, бизнес-ланчи…

– Занятно.

Разговор заглох. Мэтью не знал, как его поддержать, да и нужно ли. Болтливость – не его черта. В сфере бизнеса за него частенько говорила помощница, Молли, понимавшая хозяина с полуслова. В быту же слова приходилось вытягивать чуть ли не клещами, как частенько и с досадой говорила Линда. Ладно, к черту Линду, с глаз долой – из сердца вон. Мэтью сердито отмахнулся от кружившей над его тарелкой осы.

Элен бросила сумку на золотистый песок и потянулась. Пляж Ля Гаруп считался одним из лучших на Лазурном берегу – во всяком случае, так уверяли местные. Риту он вполне устраивал, тем более в этой части, огороженной от постороннего вторжения. Она достаточно уставала за год, работая в Лондоне, где дождь идет часто, а солнце выглядывает редко. Жаркое солнце Франции – вот что нужно.

– Какая красота! – протянула Элен. – Особенно после Лондона. Правда, ребята?

– Несомненно. – Фрост был немногословен. Самую длинную речь – по поводу его замечательного кафе – Рита слышала вчера за обедом. За ужином Мэтью отделывался междометиями. Наверное, Элен он очаровал тем, что не мешал ей разговаривать, сколько влезет.

Зато студенты с восторженными воплями стянули с себя одежду и устремились к воде. Рита не заметила, как привыкла к этой шумной компании, всего за один вечер. Они были такие молодые, красивые и ненавязчивые, что Рита решила простить дочери неожиданный приезд сокурсников. Ну пусть, ребята действительно отстояли сессию, пускай отдохнут. Их легкость понемногу передавалась и ей.

– Мам, ты будешь купаться? – Элен скинула сарафан и осталась в темно-зеленом купальнике. Рита невольно залюбовалась ей: чудо, а не дочка! Разве такой не простишь маленькие чудачества?

– Нет, я позагораю пока.

Элен кивнула и унеслась.

Фрост скинул шорты и футболку. У него оказалось красивое натренированное тело. Все верно, начальство должно выглядеть хорошо, это правило на всех распространяется. Небось в свободное от работы время пропадает в тренажерном зале…

– А вы почему не идете купаться? – спросила у него Рита, просто чтобы не молчать.

– Сейчас пойду, – спокойно сообщил он и зашагал к морю.

Рита неторопливо разделась, достала из пляжной сумки крем от загара и легкими движениями начала втирать его в кожу. Потом вытянулась на лежаке и закрыла глаза. Почти сразу навалилась дрема.

Ночью Рита спала плохо: подсознательно мешало присутствие чужих людей в доме, да еще периодически за стеной слышались поскрипывания. Сонная Рита пыталась убедить себя, что это скрипит под ветром незакрытая дверь на веранду, но на самом-то деле все было ясно. Сложившаяся ситуация мешала, хотя и не очень сильно. Ну, ничего. Элен вчера сказала, что ребята приехали недели на две, может быть, три. Возможно, они все-таки в поход какой-нибудь пойдут, не для того же они палатки везли, чтобы в саду их ставить?

На пляже было почти пусто в этот час. Набегали на песок волны, их тихое шуршание убаюкивало. Рита почти заснула под горячим утренним солнцем. Потом можно будет пообедать, занять гамак в саду и почитать хорошую книжку. Вчера Рита навестила местный книжный магазин и скупила половину ассортимента – везти с собой книги из Англии она не хотела, библиотека же на вилле новинками не радовала, на полках стояла в основном классика. Рита любила читать, однако в Лондоне обычно не хватало времени.

– Мам, вода замечательная! Пойди, искупайся!

– Элен, не дергай маму, она отдыхает, – послышался наставительный голос Мэтью. Надо же, решает за нее, что ей делать! Остальные ребята оставили мать подружки в покое, не лезут с советами, а этот…

Рита села.

– Спасибо, Элен, сейчас пойду.

Она заметила, что Мэтью пожал плечами. Пусть. Открытой конфронтации не будет, но показать ему, что она ему не рада, просто необходимо. Он заставлял ее… напрягаться. И смущал. К студентам можно было отнестись как к детям, а вот с Фростом так не получалось, и непременно надо дать ему понять, что его присутствие здесь наиболее тягостно. Элен таких тонкостей по молодости лет не заметит, а вот Фрост поймет. Может, съедет в отель. Говорить прямо неудобно – все-таки он гость Элен, а ненавязчиво намекнуть можно.

Вода, и правда, оказалась замечательная. Рита нырнула и открыла глаза – наверху, за толщей бирюзовой воды, колыхалось бледное солнце. К черту Мэтью, нужно не обращать на него внимания и наслаждаться отдыхом.

Ребята решили поспать после обеда. Мэтью их вполне понимал: отлично помнил, как в бытность свою студентом, после сдачи сессии, падал на кровать и спал сутками. Ничего, через неделю, даже раньше, они отоспятся, и тогда всем жить не даст их неуемная энергия. Мэтью улыбнулся: старческие какие-то мысли, давно ли сам был студентом?

Прихватив с собой ворох местных газет, купленных в магазинчике по дороге с пляжа, он вышел в сад. Между двумя старыми деревьями, названий которых Мэтью не знал, покачивался отличный гамак, который он и оккупировал. Тоже можно вздремнуть, но на открытом воздухе, а не в душной комнате. Как хорошо лежать с закрытыми глазами и думать, что сейчас Лондон поливает мелкий дождь – лето в Великобритании в этом году выдалось сырое. Серое низкое небо, влажный блеск асфальта, почти сумерки… А здесь хорошо, жарко, но хорошо. Пчелы жужжат…

– Знаете, еще немного, и я начну считать, что у меня мания преследования, – раздался задумчивый голос.

Мэтью открыл глаза – рядом стояла Рита, прижимающая к груди книжки.

– Почему?

– Потому что сначала вы прилетели без предупреждения вместе с моей любимой дочерью, потом заняли мой любимый гамак…

– Простите, – Мэтью поспешно выбрался из гамака.

– Ничего, – она пожала плечами.

– Я вам не нравлюсь, – он решил, наконец, произнести это вслух.

– Конечно, не нравитесь, почему должно быть наоборот? – У Риты были красивые губы, и Мэтью было неприятно смотреть, как она сжимает их.

– Я не виноват, – напомнил он на всякий случай. – И я не один прилетел. Почему вы так на Джастина или Дила не смотрите, или на Кена?