Раздражает меня отношение "не нравится – сиди и молчи в тряпочку". Я хочу знать хотя бы где нахожусь и что мне делать дальше. Версию про миры я в расчёт не беру, хотя названия и вправду всплыли уже два раза. Но как вообще можно поверить в подобное? Это же чистой воды дурдом!
Я пробежала по аллее, не успев замерзнуть, и влетела в свою комнату. Мне определённо нужно было подумать. Потушила свечи и залезла под тяжелое пуховое одеяло.
Сегодня мой первый день, который я прожила не в Доме. Пролетел он быстро, но собрал в себе столько событий, что пухнет голова. Множество вопросов крутились в ней, но основным был лишь один: неужели… все, что происходит – правда?
Даже в самых несбыточных мечтах я не могла о таком помыслить. Я – дочь влиятельного и богатого человека. Живу в замке, который находится на вершине скалы, а вокруг река и куча водопадов, да таких, что дух захватывает. Теперь… я не маленькая никому не нужная замарашка из Надежды. Я – девушка, которая поняла, как стала важна близким людям. Мама, Барсик – те, за кого я отдала бы и замок, и отца со всем его богатством и лордовской напыщенностью. Те, кто стали важнее новой жизни.
Я споткнулась о мшистое поваленное дерево, но успела взмахнуть руками, избежав падения в прелую траву. Перед глазами стоял темный вековой лес. Тысячелетние сосны трещали под напором ветра, а я вновь пустилась бежать вперед.
Куда это "вперед"? Ещё глубже в чащу или же туда, где между деревьями мелькает спасительный проблеск света? Возможно, знай я ответ, то смогла бы сбежать от преследующего меня кошмара. Но я бегу, не разбирая дороги, чавкая сетчатыми туфлями по сырой земле.
Прыжок! И я проношусь мимо колючих кустарников шиповника, царапая руки до крови. Ранки наполняются кровью и начинают щипать. Неприятно.
Но мне нет до них дела. Я должна бежать вперед.
Тихие шорохи за спиной. Шаги… голоса… крики. Сердце скачет галопом в груди от бега и страха. В ушах стучит кровь, а в глазах стоит пелена.
Крики… стоны… выстрелы! Вороны стаей покидают деревья, испугавшись громких звуков. Я тоже боюсь. И так же стараюсь скрыться от тех, кто идет сзади.
Звон… жар огня… В бок врезаются острые спицы. Дыхание становится тяжелее и громче. Звуки вдали приближаются.
Платье, порванное от подола до пояса, становится тяжелее от влаги. Я шлепаю по воде, скидываю ненужные туфли и проваливаюсь по щиколотку в ледяной песок. Резко хватаю руками куски платья и дальше бегу по темному течению мелководной речушки.
Вода с каждым шагом буреет и густеет от крови, поступь становится медленнее.
Шаг… ещё один. Я иду мимо мертвецов, в блеклых голубых глазах которых отражается звездное небо. Тела в неестественных позах омываются кровью других, что лежат разрубленными частями выше по течению.
Я останавливаюсь. Слезы текут по щекам, не позволяя видеть жуткую картину впереди. Я падаю на колени, садясь в воду, которая забирается тёплыми струями под ткань. Она окрашивает платье в багровый цвет.
Дышать становится ещё тяжелее, горло разрывает боль. Я хочу кричать и плакать. Я всем сердцем желаю испытывать ту же боль, что пару минут назад испытали невинные люди.
Рык сзади напоминает об опасности, поднимает меня с колен и заставляет бежать в тяжелых кровавых юбках по медленно светлеющему течению реки.
Я резко села на кровати. Пот стекал по лбу холодными каплями, мешая видеть. Стёрла его рукой и откинула жуткие видения прочь. Давно мне не снились кошмары. Даже забыла, насколько они могут быть реалистичными. Опять теперь все утро ходить и вздрагивать от каждого шороха.
Встала на ноги и подняла с пола одеяло, которое скинула с кровати во сне, для меня оно было чересчур огромным и непривычно тёплым. В Доме большим удовольствием было заполучить плед взамен колючего шерстяного покрывала в потрёпанном пододеяльнике. Это мотивировало к закалке, так что холод я переносила хорошо. Как, собственно говоря, и жару, и много ещё чего.
Оранжевый раскалённый шар за окном скрывался за грядой, окрашивая небосвод в яркие тона. Ну вот, я вновь проспала целый день. А так много хотелось сделать и узнать за все это время. Даже обидно немного.
Войдя в купальню, проигнорировала ванну и прошла к душу, что стоял в отдалении.
Никогда не думала, что настолько сильно буду радоваться собственной комнате с уборной. Но именно это стало одним из самых удивительных "плюсов" новой жизни. Минусов, к сожалению, набралось больше, причём намного, но я решила не убиваться по этому поводу.
Вентили плавно поддались на мои манипуляции, из крана полилась вода. Прохладные капли помогали сосредоточиться на построении плана дальнейших действий.
Первое – спросить не оставлял ли мне каких‑либо указаний Вильгельм.
Тут я неожиданно вспомнила, что должна помогать на кухне. Черт! Первый же день и все проспала. Почему я не догадалась поставить будильник? Никогда не была настолько рассеянной и редко опаздывала. Поэтому сейчас чувствовала себя исчадием Ада.
Ну да ладно. Надеюсь, я никого особо не подвела. У них тут много помощников, я лично видела. Не думаю, что не стала бы обузой на кухне. Люблю убеждать себя в собственной невиновности. Будто мантру своей жизни читаю.
Потому все же придётся изменить приоритет задач. В первую очередь нужно помочь на кухне. Как говорится, лучше поздно, чем никогда. Уже в‑третьих останется разобраться во всей этой чуши, происходящей вокруг. Глупая и совершенно не смешная шутка не может продолжаться вечно.
Через десять минут я, закутанная в длинное махровое полотенце, стояла напротив двери, выходящей в коридор. С обратной стороны кто‑то стоял и "очень сильно" хотел попасть внутрь. Стук не прекращался все то время, что я была в душе, так что я была зла и очень агрессивно настроена.
Резкий рывок, и в помещение ввалилась девушка из столовой, о которой мы говорили с Майклом. Черноволосая голова поворачивалась из стороны в сторону в поисках удобного места. Секундное замешательство и она его нашла. Молча "девушка‑дракон" прошествовала к кровати, упала лицом вниз, а затем ещё и покаталась на ней с боку на бок.
Я постояла с минуту в шоке, пока она проделывала все эти манипуляции. Затем прошла в гардеробную, что показали мне вчера, и решила переодеться. В конце концов, гостей нужно встречать хоть немного одетой.
Сегодня я выбрала легкие темно‑синие брюки и белую рубашку. Выбирать пришлось долго – всюду висели платья и юбки длиной в пол, а такое я вообще никогда не носила. Тем более, это было неудобно.
Выйдя в спальню, я встала и взглянула на девушку вновь. Сегодня она была в платье, похожем на вчерашнее. Только простой белый воротник сейчас был жемчужным, а пояс – с золотой вышивкой. Золотые глаза, заставляющие ненабожную меня перекреститься, внимательно наблюдали за мной.
– Я – Аргхельм, – сказала она, привставая на локтях.
Я не смогла сдержать улыбку и села в кресло у камина.
– Алиса, – представилась и я, чувствую абсурдность всей ситуации, – зачем ты здесь?
Арья села, улыбнулась, показывая заточенные длинные клыки, и неожиданно произнесла:
– Ты мне нравишься. Хочешь стать друзьями?
Ее прямолинейность повергла меня в очередное шоковое состояние, однако я учусь на своих ошибках, потому оно продлилось чуть меньше предыдущего. Я облокотилась на спинку кресла и постаралась оценить ее действия. По шкале адекватности они бы получили единицу, но это и вызвало мой интерес. Она ещё в столовой показалась мне не такой как все, а именно такие люди были самыми настоящими. Редко, когда человек был хорошим или хотя бы искренним, и не проявлял при этом уникальных качеств или черт характера.
– Почему бы и нет, – ответила я.
Интересно, что с Кариной и Барсиком я познакомилась так же странно. Рин я облила чаем, вызвав у неё приступ смеха. А Барислав, когда меня увидел, просто встал столбом и секунд тридцать не шевелился. Позже я узнала их ближе, и когда мне требовалась помощь – они были рядом. Возможно, вскоре мы с Аргхельм и вправду станем подругами. Жаль только, что задерживаться здесь я не горю желанием. Впрочем, кто знает, что будет завтра.
