Слушая наш разговор, тролли подозрительно притихли.
– Все-таки возьми меня с собой, – жалобно попросил Бандюшко и заглянул Человеку в глаза. – Я помогу!
Собака расстроенно пошла чистить зубы.
Письма из Зеленецкого леса
Телефон надсадно пискнул, отметив новое сообщение в почтовом ящике. Я посмотрела: их там было целых пять.
– Это тебе, – я передала телефон Перес. – Одно письмо точно от Чучо.
Перес неловко задвигала мохнатыми лапами по экрану.
Там действительно было письмо от госпожи мэра Зеленецкого поселения. Оно гласило:
«Здравствуй, дорогая мама Перес!
У нас большая радость: в семье Анны и Андрия родился четвертый тролленок. Теперь-то им и пригодились сто пятьдесят мурзиков подъемных, которые мэрия субсидировала во время выборов. На эти деньги Анна накупила в моей лавке птицы, и теперь у нее все заставлено воркушей: они спят на воркуше, едят воркушу и на воркуше. Можно сказать, что Анна теперь воркушин магнат!
Я начинаю подозревать, что Худоша не хочет никаких троллят. Андрий пригласил его в качестве спонсора на обмытие (зачеркнуто) крестины тролленка, так Худоша принес туда целый ящик тинной бормотухи, в которую он теперь добавляет толченую яичную скорлупу и продвигает продукт как растительное молоко, и предложил его (растительное молоко) протестировать на новорожденном.
– Что-то мне подсказывает, что тролленок не умрет! – заявил он, наливая бормотуху в бутылочку. – Растительное молоко для здоровья очень полезно – от него не бывает непереносимости лактозы.
– А у кого непереносимость лактозы? – спросила Анна.
– Так если почитать газету «Час вздремнуть», то практически у всех, – ответил Худоша. – Как и непереносимость глютена.
К сожалению, мы не смогли узнать про остальные виды непереносимости, потому что Анна выгнала нас вон и выбросила вслед Худоше ящик с тинной бормотухой. Все фляжки открылись и пролились, после чего зеленецкие тролли облизывали пожухлую траву и говорили, что в Зеленецке такая экология – даже земля сладкая.
Вот и все новости, мама Перес!
P.S. Высылаю тебе новый способ сервировки соленых хрустецов, который был напечатан в газете «Час вздремнуть».
Берется одна отварная чебатошка, одна горькая луковица и соленые хрустецы. Все режется кругляшами, нанизывается на зубочистки (из расчета один кругляш картошки, один кругляш лука, один кругляш хрустеца) и укладывается на блюдо из отечественного хрусталя. Это называется канапе. Потом литр тинной бормотухи выливается из фляги в большой штоф и ставится в ледник. И затем все это подается гостям.
P.S.-2. Оппозиционная газета «Час вздремнуть» моими усилиями стала выпускаться на туалетной бумаге с запахом персика.
Твоя дочь Чучо»
– Боже, до чего я дожила! – воскликнула Перес. – Моя взрослая дочь настолько одичала, что забыла, что такое канапе!
– Она теперь свободный тролль, Перес, – возразила я. – Как бы мы по ней ни скучали.
И продолжила:
– Перес, а мне вот интересно, есть ли какие-нибудь троллиные газеты в Северном городе?
– Зачем тебе?
– Хочу быть в курсе троллиных новостей, – слукавила я, потому что на самом деле я намеревалась брать сюжеты для книг из местных троллиных СМИ.
– Моя вторая дочь Криста живет в редакции женского журнала «Купи всё!», я раньше выписывала серьезное новостное издание «Проклятый понедельник», а из оппозиционной прессы я знаю только газету «Сомкни челюсти!»
– Давай выпишем «Проклятый понедельник», – немного подумав, предложила я.
– У нас же нет денег! – возразила Перес.
– Если бы у нас были деньги, я бы выписала все три.
***
Второе письмо тоже было для Перес. Писала ей Томас:
«Здравствуй, дорогая компаньонка Перес!
К сожалению, вынуждена сообщить, что продажи носикового портвейна возросли (зачеркнуто) упали (подчеркнуто) из-за конкуренции с тинной бормотухой Худоши. Поэтому я не могу выплатить тебе пятидесятипроцентную долю с продаж. Пойми, опять же, и мои затраты: сколько мурзиков (зачеркнуто) тысяч мурзиков (подчеркнуто) уходит на производство! Особая статья затрат – краска для волос (для придания портвейну рубинового цвета и характерного запаха). Цены на сырье значительно возросли! Поэтому, в качестве твоей доли от продаж, могу выслать тебе только ящик портвейна для дальнейшей реализации в Северном городе. Но я не отчаиваюсь! Надеюсь, что ты со своими связями поможешь наладить каналы сбыта далеко за пределами Зеленецкого поселения.
P.S. Рассмотрю также предложения по внешнеэкономической деятельности. Мощности позволяют поставлять продукцию на экспорт.
Твоя Томас»
– Врет все! – возмутилась Перес. – Я-то знаю, что никакая конкуренция не может победить мой фамильный портвейн!
– Может, Томас его разбавляет? – предположила я. – Не соблюдает рецептуру?
– Как ни крути, придется думать о внешнеэкономической деятельности, – вздохнула Перес. – Или о снижении расходов на сырье.
– А что у тебя за связи, о которых все говорят? – как бы невзначай спросила я троллиху.
– Не важно! – отмахнулась она.
***
Вот так неожиданность: следующее письмо было для Бандюшко.
– Вскроем? – подло поинтересовалась я.
– Читать чужое нехорошо! – погрозила мне лапой троллиха и тут же открыла письмо. – Мы потом отметим его как непрочитанное.
Писал Подрывайло Хитроватый:
«Приветствую вас, оппозиционный бизнесмен Бандюшко!
С одной стороны, я очень рад, что вы покинули Зеленецкое поселение, потому что составляли конкуренцию лично мне и наши интересы по привлечению средств из казны несколько пересекались. С другой стороны, я восхищен вами, как генератором креативных бизнес-идей: чего стоил только ваш памятник неизвестному троллю, нагло сожранный обывателями.
К делу. В последнее время власти, в лице мэра Зеленецкого поселения чужестранки Чучо, свернули все мои прибыльные проекты и построили социализм. Поэтому я обращаюсь к вам, чтобы позаимствовать ваши методы обхода законов, ущемляющих права честных предпринимателей.
P.S. Заранее обещаю разделить с вами прибыль от придуманных вами проектов.
С уважением, Подрывайло Хитроватый.
Исполнитель – Писанина Ивановна»
– Каков подлец! – возмутилась Перес. – Бизнес-идеи ему подавай! Замышляет против моей доченьки!
***
Следующее письмо было, что удивительно, для меня. Писал главный редактор зеленецкой газеты «Час вздремнуть» Проныра:
«Здравствуйте, уважаемая Юлия!
Пишу вам, ратуя о судьбе культуры в Зеленецком поселении. Стремительно растет число случаев вандализма против прессы. С тех пор, как мы начали выпускать все три экземпляра нашей бесплатной газеты на туалетной бумаге с запахом персика, тролли начали использовать газету строго по назначению, вместо того, чтобы, прочитав, передать другому читателю. Говорят, раньше газета драла кожу… Молю вас остановить этот вандализм! Прошу в качестве добровольной безвозмездной помощи высылать нам еще по шесть рулонов туалетной бумаги хотя бы с лавандовым запахом. Для разнообразия. А то уж больно четырехслойная бумага хороша!
P.S. А если вы не поможете, то я отправлю к вам анонимного источника нашей газеты с большим фотоаппаратом – освещать порочную жизнь городских человеков и троллей!
Ваш Проныра»
– Каков наглец! – возмутилась Перес. – Гнать его в шею с этой газетой! Ты ему будешь отвечать?
– Конечно, отвечу, – возразила я. – Не представляю себе Зеленецкого поселения без троллиной библиотеки и газеты «Час вздремнуть».
