Оформление обложки – Екатерина Данс

www.author.today/post/41394

Роман-предупреждение.

Все события, а также все характеры

в этой книге вымышлены.

Читатель не должен искать сходства

с реально существующими людьми

и их поступками.

К этому времени они миновали бывший штат Висконсин и углубились на Территорию Мин-Айоу. Привыкли к виду мертвых городов и лишь старались проезжать их быстрее.

Остались позади пустынные берега Миссисипи, остались позади сверкающие огнями Города-Близнецы… О тех, кто еще оставался позади, Варламов старался не думать. В любой момент из поземки могли вынырнуть белые призраки.

Он почти не спал эту ночь, и от шума шин стали слипаться глаза. Варламов решил не рисковать и остановил машину на обочине. Глянул на спящую рядом Джанет, уронил голову на руль…

И увидел сон.

Этот город остался на другом краю мира, и Варламов не бывал там, но сразу узнал: справа угрюмо краснеют стены Кремля, а слева в сумраке блестит купол храма Христа Спасителя. Набережная пуста, гранитные ступени ведут к реке. В темной воде змеится красный огонь – над городом восходит солнце.

Варламова пронизала дрожь.

Воздух замерцал, и возник человек в темной одежде, с ножнами на золотом поясе. Следом явилась женщина в зеленом одеянии, с красной розой в обнаженной руке. Варламов содрогнулся – так прекрасно и холодно было ее лицо. Третьим материализовался некто в синем плаще – со смуглым, будто обожженным лицом.

Стало жутко: глаза были не человеческие, а змеиные – с вертикальным черным зрачком.

Но это же сон! И, надеясь, что сейчас проснется, Варламов заговорил:

– Кто вы? Есть ли кто живой в городе?

Он не ждал ответа, но получил его.

– Город пуст, – голос женщины был как свист пурги. – От гибели его сохранила воля Владык.

– Кто вы? – голос Варламова дрожал.

Ответил третий, в синем плаще, и слова секли как бич:

– Нам велено прийти в последние годы этого мира. Кто ты, что явился на поле брани?

– Какой брани? – Варламова пронизывал ледяной озноб.

– Если мы вступим в бой, этот мир рассыплется в субатомную пыль, – зловеще улыбнулся тот, кто с мечом. – Поэтому будет, как написано, и не так. Двенадцать людей вступит в сражение с одной стороны, и столько же с другой. Сторону ты выбрал сам.

Голос Варламова сорвался:

– Но я не хочу! Я хочу быть с Джанет…

– Тогда ты умрешь, – словно выплюнул темноликий. – Белые призраки следуют по пятам. Если не настигнут тебя, мы снова встретимся здесь, на берегу мертвой реки…

Варламов проснулся, голова болела. Тупо посмотрел на падающий снег, вот и еще один непонятный сон. Потянулся к кнопке зажигания, глянул на Джанет – та продолжала безмятежно спать – и тронул машину.

Вскоре и Джанет зашевелилась, спустила ноги с сиденья и сладко зевнула.

– Слава богу, это большая машина, – молвила она, глядя на мелькающие деревья. – Иначе мы сошли бы с ума от тесноты.

Она достала термос и налила чашку. Салон наполнился чудесным ароматом настоящего кофе, и когда успела о нем позаботиться?

– Пей, милый. Сколько же я проспала?

Не сбавляя скорости, Варламов взял одной рукой чашку и стал прихлебывать. Он не отрывал глаз от дороги. Это была хорошая дорога: ни разрушенных мостов, ни поваленных поперек деревьев. Но и встречных машин почему-то не было.

После кофе перестала болеть голова. Варламов отдал чашку:

– Спасибо.

Джанет налила кофе и себе, потом убрала термос.

– За кофе спасибо дяде!

Некоторое время она смотрела на белый пейзаж, а потом повернулась к Варламову. Лицо утратило мертвенную бледность, что напугала его в ночь бегства. За два дня пути оно посвежело. Рыжеватые волосы обрели прежний блеск, кудри рассыпались по спинке сиденья. Зрачки зеленоватых глаз расширились.

– Юджин, расскажи еще раз, как ты нашел меня. Как оказался здесь.

Варламов смутился: не мог привыкнуть, с какой любовью смотрит на него Джанет.

– А знаешь, – сказал он неловко. – Ведь мы едем в сторону России. Почти тем же путем, что я прилетел когда-то. С каждым часом всё ближе мой город.

Джанет встряхнула кудрями и рассмеялась:

– Ну да! Только все дороги кончатся гораздо раньше. Ты же мне рассказывал. Дальше идут тундры Лабрадора и ледяные моря, за ними снега Гренландии. Потом Атлантический океан, и только затем Европа. А там еще надо пересечь Темную зону. До твоего города не добраться, Юджин, разве что на самолете. Странное у него название. Повтори его еще раз.

– Кандала, – с улыбкой выговорил Варламов название родного города. И продолжал по-английски: – Это совсем не плохой город, Джанет, хотя и бедный. В тот день я и не думал, что оставлю его…

Варламов подогнал уазик к дому и вышел размяться. Пришлось поднять воротник куртки, с заснеженных сопок дул ледяной ветер.

На крыльце появился отец в рыбацкой куртке и резиновых сапогах, а за ним еще двое – гости из столицы Автономии. Гости отчаянно зевали.

– Пошевеливайся! – бросил отец, и стал вытаскивать рюкзаки, набитые рыбацким снаряжением и бутылками. Варламов уложил рюкзаки в машину и сел за руль. Гости влезли назад, дыша водочным перегаром. Отец грузно сел рядом.

Марьяна в нарядной кофте появилась на крыльце, зыркнула на Варламова и заулыбалась гостям.

– Счастливой дороженьки, дорогие, – нараспев сказала она. – Ни пуха вам, ни пера!

– К черту, – сипло отозвался отец. И кивнул Варламову: – Трогай!

Гости захрапели, пока Варламов еще вел уазик по улицам города. Миновали порт, где, несмотря на ранний час, кипела работа: лязгало железо и поворачивались стрелы кранов. Близился конец навигации, надо было успеть с отправкой грузов. Дорога пересекла бурную реку и стала подниматься в гору.

На душе полегчало. Сосны и голубой простор моря развеяли тоску, которую наводил набитый женщинами и детьми коттедж градоначальника. После смерти матери Варламов ютился там на птичьих правах. Сколько ни просил отца выделить ему комнату из запасного фонда, тот не соглашался.

«Держит при себе как мальчика на побегушках?» – порой приходило в голову.

Поднялись на перевал, и дорога пошла вниз. Вдали белели сопки, ровно гудел недавно починенный мотор, и настроение улучшилось: впереди было несколько дней безделья – лес, река и бьющаяся на леске рыба…

Через полчаса Варламов помрачнел и сбавил скорость: из мелколесья желтой змеей выскользнула насыпь железной дороги. Поговаривали, что по ней можно дойти до странного места – заброшенного рудника, куда в прошлую войну был нанесен ядерный удар. Хотя те немногие, кто видел рудник, клялись, что постройки остались целы и невредимы. Почему бомбили не военный аэродром неподалеку, а никому не нужный рудник?..

Под «кирпичом» у поворота к базе Варламов затормозил. Дорога вела дальше, но была заброшена – вилась между холмов и пропадала у синего моря. Невеселой была эта синева, солнце не бросало туда ни единой искры. Когда-то там был город и база подводных лодок, а теперь раскинулась Темная зона – царство вечного сумрака, где среди уродливых деревьев скользили хищные твари.

Холод струйкой протек по спине. Варламов повернул направо.

Их ждали. Солдатик в будке нажал кнопку, свежевыкрашенные зеленые ворота отъехали, и уазик покатил к неказистому дому. Основные сооружения были скрыты под землей. Возле дома крутил лопастями вертолет. Варламов остановил машину и растолкал отца. Тот недовольно замычал, но проснулся и стал будить гостей.

Из домика появились двое. Невысокий генерал шагал размашисто, ординарец еле тащил за ним два необъятных рюкзака. Начались объятия и хлопанье по спинам, а затем компания направилась в дом – перекусить, чем Бог послал, как радушно объявил генерал. Варламов стал перетаскивать рюкзаки в вертолет.