Доскакав до нас, всадник – молодой человек с красивым лицом – соскочил с коня, что-то сказал собакам, те побежали обратно, и после этого, всё с тем же выражением радости, он подошел к нам протянув руки: – «Как вы сюда попали, кого-то ищете?». Когда отец сказал, что у нас машина с нагруженным прицецепом и что нам надо как-то добраться до деревушки, которая называется Сари, Давид, так звали нашего нового знакомого покачал головой – «Вам надо было продолжать ехать по той дороге, не сворачивая» – «Куда? Та ушла под воду» – «Ничего страшного, река с началом лета мелеет и дорогу покрывает не больше, чем на 10–15 сантиметров, по ней и надо ехать дальше. Через 2–3 километра выберитись на сухую, а до Сари отсюда около ста километров. На пути попадётся только один поворот налево к больнице – не сворачивая надо ехать дальше, перед деревней не большой подъём. Мы с моим Джалали – услышав своё имя, конь повернул голову и внимательно посмотрел на Давида – мы с ним объездили все места в радиусе 100–150 километров, знаем их как свои пять пальцев».

Отец не выдержал – «Чёрт знает, что! Неужели нет другой, нормальной дороги к этой (он запнулся), к этой деревне?» – « Есть,конечно, на 70 километров длиннее но не сравнить с той, по которой ехали вы, по ней никто лет 20 и не ездит. Новая, если можно так сказать, идёт по плоскогорью, там на всём пути до Еревана имеются бензоколонки ». Всё стало ясно. О себе Давид сказал, что учится на третьем курсе университета, в эти места приезжает каждое лето к родственникам, устраивается на работу пастухом в колхозе, где получает зарплату, а пользуется дядиным конём. Он с любовью посмотрел на Джалали (кстати, и Давид и Джалали – имена из эпоса «Давид Сасунский»). Мы были рады короткому общению с этим приятным человеком и поблагодарили его за участливое к нам отношение. До нас донёсся лай собак. Давид, увидев что стадо уходит от озера, извинился и вскочив на коня, помчался за ним, помахав нам.

Мы пошли к машине, попрежнему опасаясь змей. Я уже не выпускал из рук ружьё. Предстояла неприятная процедура: съехать вниз задним ходом по узкой горной дороге, да ещё с громоздким прицепом. Отец завёл машину и медленно двинулся с места, Подстраховывая его, я пошёл рядом. В конце концов мы выбрались на ровный участок дороги. Мать с Кариной, уставшие ожидая нас, расположились на вещах. Логичным был вопрос матери: – «Что же вы так долго..». Отец подробно рассказал обо всём, но когда описал «сражение» с змеёй, мать побледнела, а Карина вполне к месту сказала: – «Посмотрите, что я нашла» – и показала белый шарик, раза в два меньше куринного яйца. Она чуть сдавила его, он легко промялся но не треснул. – «Сейчас же брось его куда-нибудь подальше – чуть не крикнул отец – это же змеиное яичко! Где ты его подобрала?». Карина ответила, что на подъёме около машины и с сожалением размахнувшись, поступила, как сказал отец. – «Что будем делать?» – спросила мать. – «Погрузим всё обратно – ответил отец – и поедем дальше».

Может показаться странным, как мы после короткого разговора с Асей, ни о чём не думая, столь быстро собрались и поехали в неведомые места. А дело в том, что и отец и мать, были из тех, о ком говорят: «легки на подъём». С появлением автомобиля нам стали не страшны никакие расстояния. Сотня, другая километров пути, уже не настораживала, наоборот, мы с удовольствием тряслись по новым для нас дорогам. Думаю, это чуство знакомо заядлым автомобилистам, а родители мои были ими. Причём, отец любил маршруты по-труднее: – «Это и есть борьба с природой!» – говорил он. Мать, Карина и я разделяли убеждения отца. Вот теперь подвернулся случай побороться. Но впервые мы были связаны с прицепом, что несколько мешало «честной борьбе». Уже становилось ясно, что придётся заночевать в пути. Решили проехать залитый водой участок пока светло, подобрать место для ночлега и там, наконец, утолить разыгравшийся аппетит. Поверив Давиду, отец медленно повёл машину по затопленной дороге. Открыв дверь, я наклонившись следил за уровнем воды. Можно было прибавить скорость, о чём я сказал отцу. Мы поехали быстрее, кое-где подымая брызги, и довольно скоро выбрались на сухую дорогу.

Посередине реки возвышался каменистый островок с пологим берегом. По противоположному склону ущелья, заметно расшиившемуся, всёбыстрее подымались тени. Мы озабоченно смотрели на них. Не предупреждая нас, отец круто вывернув руль, на большой скорости пересёк реку, с ходу выбрался на островок, выключил мотор и с гордым видом вылез и машины. Никто не успел ахнуть! – «Ну, папа ты авантюрист, мы же могли застрять в воде?» – только и могла сказать мать. Отец утвердительно кивнул: – «Конечно но нужно было съехать с дороги не ночевать же там, вдруг еще кому – то захотелось бы прокатиться по ней. Как бы то ни было, отец выбрал удачное место для стоянки с чем согласилась и мать. Посколько начинало темнеть, быстро откинули левый борт прицепа, служащий столом. На нём мать с Кариной стали раскладывать еду. Отец приготовил постель для женского персонала. Я прошелся по островку, в длину насчитал 90, а в ширину 36 шагов. Река обтекала его с обеих сторон. На каменистом оголённом основании умудрилось вырасти дерево! И какое! Я был не прочь определить его толщину, но не рискнул подойти близко: вокруг него разрослась ежевика, а мне мерещились всюду, а тем более в кустах змеи. Во всяком случае диаметр ствола мог быть порядка 30 сантиметров. Но почему-то на большей его части и только обращенной к нам, не было коры. После ужина в несколько необычной обстановке, без света, делать было нечего. Отец с фонарем подобрал место, где мы вдвоём могли бы расположиться на ночь. Подумав, решили устроиться перед машиной. Из прицепа извлекли один из матрацев, и при свете фар разложили его, несмотря на недовольствие матери, прямо на каменистом участке, достаточно ровном и чистом. Потом отец прошелся по островку, освещая подозрительные места. Я взял из машины ружьё, чтоб положить около матраца, на всякий случай, когда отец крикнул: – «Скорее, скорее сюда!».

Схватив винтовку, я кинулся к нему, всполошились и мать с Кариной. Но оказалось, что отец, направив лучь в воду, привлёк целый косяк рыб. – «Давайте сачок» – быстро сказал он. Карина подбежала к нему с сачком. Мы, стоя рядом, невольно затаив дыхание, смотрели в воду: поблескивая в лучах света хаотически метались у самого берега довольно крупные рыбы. Их было множество! Отец, не меняя положение луча, медленно опустил сачёк в воду и сразу же вынул с тремя рыбами! Мать уже приготовила таз, отец вытряхнул туда первый улов. За короткое время было выловлено 18 рыб! Больше ловить не имело смысла. Откинутый борт прицепа на некторое время превратился в кухонный стол. Тем временем мы с Кариной определили среднюю длину пойманных экземпляров: около 20 сантиметров. В воде рыба казалась крупнее. Под светом фонаря все 18 были обвалены в муке, пожарены на примусе и поданы на стол. Хотя мы недавно ели, но невозможно было отказаться от такого блюда. Весь улов уничтожили за считанные минуты. Это была форель, называемая в народе «Князь-рыба». Надолго запомнился нам её отличный вкус.

В благодушном настроении, словно забыв о том, что надо куда-то еще ехать, мы вчетвером расположились на матраце, вытянув ноги и облокотившись друг на друга. Было удивительно тихо. Слышалось только журчание воды. Иногда неожиданно раздавалось кваканье лягушек, потом прерывалось и долго не повторялось. Тёплый ветерок с запахом трав, звёздное небо над нами, для полной идиллии не хватало костра. Фары не заменили бы его. Их выключили. Нам было достаточно света звёзд. Мы не громко переговаривались. Первой стала зевать Карина, пожелав нам с отцом спокойной ночи, она забралась в машину. Не долго продержалась мать и следом за Кариной отправилась спать. Через некторое время улеглись и мы, вместо подушек подогнув под головы часть матраца. Верхнюю одежду оставили под брезентом в прицепе, накрываться чем-то не стали. Отец положил рядом фонарь, а я – ружьё, с ним было спокойнее.