– Ничего, жеребца позовешь – быстро тебя до места доставит!

– Я слабая!

– Ты слабая?! А кто, по-твоему, мне фингал под глазом поставил?!

Упс… а фингал-то она не заметила. Венера подошла к нему поближе и стала рассматривать с чувством, с толком, как врач, нет, как медсестра. Если он захочет, то как медбрат, лишь бы не выгонял!

– Не могла, – заключила она, – это не я! Сам виноват, подрался с кем-то, а меня обвиняешь! Слабую и беззащитную, между прочим, девушку!

– Слабую? Беззащитную?! Серьезно?! А кто вчера стихи кричал и глаза пытался выклевать? Как там…

Сижу за решеткой в темнице сырой

Вскормленный в неволе орел молодой.

– Хотя нет, это по классике, твой вариант был, ага, точно:

Сидит у тазов горделиво орлица,

А с нею товарищ лежит у корытца.

Взгрустнулось ему, психанулось орлице,

Свободу зверинцу, долой коммунистов!

– Вот только не пойму, причем тут коммунисты?

– Что тут непонятного, в рифму же, – смущенно объясняла она ему.

– А зачем скачки устроила на товарище своем? – скрестив руки, стал он допрашивать её.

Кто же его знает, зачем? Значит, требовалось. Все же немного странно, нетипичное поведение для интроверта. А может, ей подсыпали порошок, засняли на видео и теперь будут шантажировать?

– Некогда мне с тобой демагогию разводить! Идти мне пора! Жить я буду здесь с тобой, не могу я туда, понимаешь, могу платить натурой, могу стипендией, но через месяц.

– Натурой? Хорошо, давай!

– Что давай?! Сейчас, без прелюдий?

– Каких прелюдий? Не модно это, на коленки – и вперед!

– А на коленки зачем? Извращенец что ли?

– Почему извращенец? Так все делают.

Он стал как-то подозрительно на неё коситься.

– Кто все? Не видела такого. В фильме показывали, что лечь надо, а там мужчины всё сами делают.

– Ты что, девственница?

– Почему сразу девственница? – интересно, она сейчас покраснела или румянец подкрался к ней сам незаметно в начале их странно-откровенного диалога. Надо держать марку! Так… что бы ей такого сделать, чтоб он сразу понял, что перед ним очень даже опытная девица. Ага, ну держись!

Венера, забыв о своем откровенном одеянии, подошла вплотную к нему. В глаза надо смотреть или нет? Сомнения закрались в её девственно-молодую душу. В глаза конечно, прямо, не моргая, не выдавая своего страха.

– Ты чего уставилась?

– Готовлюсь, сейчас целовать буду, – грозно заметила она.

Он отпрянул немного, еще шаг назад, зачем-то руки вперед протянул, странный он всё же, голубой, не иначе!

– Так, всё! Стой! Не двигайся! Понял я всё, оставайся!

Обогнув её по странно-кривой траектории, он рванул к двери и исчез за ней.

Ура! Товарищи! Ура!

Победы вкус в уста вложив

И водрузив знамена в руки,

Мы – триумфаторы судьбы,

Мы есть, мы будем, мы ликуем!

Высоко подняв голову, она ощутила невероятный вкус победы! Впервые в жизни она кого-то испугала, кто-то убежал от неё, хотя здесь она лукавит. Помнится, в пятом классе от нее все шарахались в школе, когда она пришла вся в грязи. А всё из-за противного водителя автобуса, который зачем-то решил обрызгать её, видите ли, не в том месте дорогу переходила, а потом ещё и кулачком грозила. Да ведь не грозила, а ногти грызла, вот и не заметила!

Плюхнувшись на кровать, Венера выдохнула. Осталось принять душ и найти дорогу в светлое будущее, а теперь оно точно будет светлое. Вглядываясь в чистые окна, находясь в прекрасном настроении, Венера поймала лирические нотки.

Волшебный край, волшебная страна,

Пленишь меня своею красотой,

Изменчивой порой. Порой, стремительно

Приобретая формы, меняя образы, что

Глазу не понять, душе смятенья обретая,

Ты – край далекий и близкий сердцу,

Ты трепетно стучишь и ритмы отбиваешь

В моей уже истерзанной душе, что жаждет

Ветра, любви и солнца малость.

– А ты ещё кто?! – ярко-накрашенная блондинка с угрожающим видом двигалась в ее сторону, открыв тихо дверь. Вот только голос не соответствовал ее манере открывания дверей и приобретал всё больше сопрановых оттенков.

– Венера, заблудилась я.

– Что? Ты чего несешь?

– Вы какое значение этого слова имеете в виду? Курица несет яйца, всеядна, относится к семейству фазановых; нести – перемещать какой-либо объект, держа его на весу; еще есть омоним к слову «несёшь» – это говорить несвязанную чепуху, но это разговорный жанр.

Девица застыла, замерла, обомлела. Хватит синонимов и уроков русского языка! Надо бежать, вот только, как и куда? Судя по выражению лица блондинки, у неё в запасе минута, не больше! Её плотное тело было на вид очень упругим и точно большим, в проём оно помещалось, а вот место для маневров не оставляло. Думай, надо сразить её наповал!

– Сегодня прекрасная погода, теплая, солнечная. Выхожу я, значит, на прогулку после долгих дождливых вечеров, наполненных очарованием последних дней лета. А тут ветерок подул, ласковый такой, нежный, и в порыве снимает с меня кофточку, цепляясь за мое юное тело и срывая с меня бюстгальтер, сорванец!

Блондинка, не отрываясь от её голого юного тела, с открытым ртом внимала каждому её слову.

– Кстати, как вас зовут? У вас очень интересный разрез глаз, крайне редкий.

– Нюра. Разрез – это я в папу.

– Да, сразу видно, счастливая значит!

– Ну да… – Нюра, похоже, пыталась в голове сложить «два плюс два», но у неё не сразу всё получалось, надо дать время.

– Нюра, кажется, это вас я вчера видела на четвертом этаже. Вы, если не ошибаюсь, в тазике мылились, такой чудный голосок у вас, вы поёте?

– Нет, так, иногда за компанию.

– Нюра, вам обязательно надо прослушаться, вы талант!

Внезапно дверь с грохотом открывается и врывается уже не её молодой парень, а жаль, подавал неплохие надежды.

– Нюра, ты всё не так поняла, Нюра, спокойно, прошу тебя! – зачем-то утешал он Нюру, которая была спокойна как танк, или бульдозер. Что там с размерами побольше? Это не её конёк.

– Вы, молодой человек, не волнуйтесь, у нас здесь тематические диалоги, вы, собственно, по какому поводу? – Венера встала напротив него, кулачками упершись в свои оголенные бока.

Это сейчас что происходит?! Она еще под воздействием прозрачной жидкости, или ей уже нечего терять после прожитого всего за два дня?! С другой стороны, он уже привык к ее прелестям. Впрочем, как и Нюра, все же был в ее родне человек-невидимка, раз ее прелести остаются незамеченными. Не то, чтобы это ее волновало, но женская гордость немного пострадала – ей сегодня отказали в сексе, игнорируют её обнажённое тело, хотя, судя по Нюре, шансов у неё и так не было.

– Чаю? – предложил он дамам.

– Премного благодарна! Нюра, чайку?

Нюра кивнула знаком согласия.

Надо подумать! Всегда можно найти правильный вариант, если оно, конечно, предложено специально подготовленным человеком, а не в пьяном угаре, написан в министерстве образования после череды странно гендерных праздников.

Не прошло и суток, как она оказалась в любовном треугольнике: парень, Нюра и она. Слишком быстро, слишком много, надо как-то ломать его, и здесь у нее несколько вариантов. Первый – добавить еще уголок, но это было бы слишком даже для Мадонны. Второй – Сделать прямую, вот только какая последовательность… А, может, по-тихому уйти? Она подтвердила свои навыки невидимки и стала бесстрашной.

– Пожалуй, я без чая, с вами хорошо, но мне пора. Вечером вернусь, ночевать здесь буду. А вы, Нюра, могли бы своего молодого человека с собой взять? Скучает он без вас, сильно!

Как-то неуверенно сказала, надо быть настойчивее, упорнее. На кону, между прочим, твоя невинность! Не нравится мне его взгляд, неопределенный что ли или нервный. А чего он такой нервный? Надо мило улыбнуться – они это любят.