– В этом причина моего бесплодия?

– Ты не бесплодна,– уверенно ответила Нэйя, будто это было доказанным фактом, но мой организм не поставили в известность.

– Как?!

– Ты просто энергетически несовместима с земными мужчинами.

– Но я ведь человек?! Я родилась у земных родителей…

– Верно. Но организмы сближает энергия, настроенная на схожую частоту, и она же является залогом гармоничного развития отношений и продолжения рода. А энергия Тэсы очень сильна и всегда оказывает влияние на биологический организм, в который заключена. В тебе что-то от земного вида. Тело и внешние данные,– Нэйя успокаивающим жестом погладила густую прядь моих черных волос, распущенных по плечам (я весь день ими любовалась и не хотела заплетать),– и в основном воспитание и установки. Но сопротивление Тэсы настолько было сильно, что ты не могла забеременеть, а также всю свою сознательную жизнь чувствовала себя не той, кем являлась. Так?

– Слабо сказано,– изумленно выдохнула я.

«Неужели в этом причина моих вечных поисков и неудовлетворенности своей жизнью?! Ощущения вечно чужой и «не в своей тарелке»?! Может ли это все быть поразительным совпадением или все объяснять?!»

Голос Нэйи выдернул из сосредоточенных блужданий по закоулкам памяти.

– И потом, влияние земной атмосферы, климата сказалось на твоем физическом состоянии. Тэса сильна, но и она ограничена в своих возможностях, если не подпитывается из источника. Она передала телу многие характеристики, свойства, но не могла повлиять на все воздействия извне. Сопротивление Тэсы и было основным фактором, который влиял на дисфункции в организме – твоя аллергия, например. А здесь у тебя нет аллергии. Ты можешь есть все, что захочешь.

«Есть все, что захочу? Это, конечно, неплохо, но у меня все равно не будет детей,– печально подумала я.– Я с земными-то мужчинами не могла найти общий язык, а с местными – не знаю даже, о чем говорить. Я их вообще не знаю. И я просто не могу сейчас думать о том, что я тут навсегда. Я не представляю этого! О каком будущем я могу думать в таком случае?!»

Чувство отчаяния начало затапливать сознание, и я старалась его побороть усилием воли, но мало что получалось, паника только нарастала. Я сжала пальцы в кулаки и оперлась ими в колени. Зажмурившись, я несколько раз неглубоко вдохнула и открыла глаза. Нэйя взволнованно рассматривала меня и молчала, давая время на осмысление сказанного. Вряд ли она понимала, что я сейчас чувствую, если не умела читать мысли.

– Мне надо немного побыть одной,– попросила я, и Нэйя спокойно удалилась.

Каждое новое знание выбивало из колеи. Не успевала я осмыслить одно, как возникали новые обстоятельства, условия, знания, которые будоражили и без того нестабильное сознание. Убеждая себя в том, что все наладится и непременно получу свободу, я тем не менее не чувствовала никакой уверенности в этом. Я начинала уплывать в сон: устала от собственных размышлений. Но столько всего было намешано в мыслях, что картинки сменяли одна другую, и от этого только тяжелело в голове и не спалось. Противное состояние полудремы – полусна, когда ты ощущаешь все вокруг, понимаешь, что вроде бы спишь, но каждая новая мысль – размытая и беспокойная – наэлектризовывает мозг и не дает покоя.

Я ворочалась очень долго, такое ощущение, что всю ночь. А потом внезапно что-то вытолкнуло весь бред из головы, и я ощутила сладкое томление в теле, как после секса, и поразительную расслабленность… И окончательно уплыла в сон.

Утро я встретила, как положено – с рассветом. Наверное, из-за того, что проворочалась полночи, а сейчас выспалась, проспав, скорее всего, семь – девять человеческих часов. В теле ощущалось столько бодрости, что я готова была плясать весь день. В голове все еще мешались разные мысли и новые знания, но настроение отчего-то было легким, и я не хотела его портить. И объективных причин пока не было.

«Буду решать проблемы по мере их поступления!»– мысленно постановила я и пошла приводить себя в должный вид.

Утренний душ был одним только названием, но потом ощущение чистоты постепенно вытеснило стереотип, что очищать себя можно только водой.

Для моих шикарных волос на банкетке с подносом оказалось подобие расчески и нечто похожее на заколку. Невероятное удовольствие получила, расчесывая такой шелковистый, сверкающий здоровьем водопад волос.

– Ну, Рапунцель, что тебя сегодня ждет?– спросила я себя, закрепляя заколкой на затылке скрученные в жгут волосы.– Надеюсь, новых прыжков с одной планеты на другую не случится? И вообще, хватит портить всем настроение, и себе тем более!

Я подняла подбородок. Приосанилась. Крутнулась в одну сторону, оценив себя в профиль во весь рост, затем в другую, и, удовлетворенная своей внешностью, с каким-то вдохновением и растущим волнением в груди, раскинула руки по сторонам и мысленно сказала себе: пусть этот день принесет только позитивное.

– Приветствую тебя, Кира!– услышала я красивый голос Нэйи.

Она уже не пугала и не удивляла своим появлением. Я мягко улыбнулась и оглянулась.

Нэйя стояла в проеме открытой двери. Сегодня на ней не было привычного белого комбинезона. Я впервые видела ее в нежно-голубом платье длиной до колен без вульгарности и лишней откровенности, полностью обрисовывающим великолепную фигуру. Отложной воротничок, как и манжеты на коротких рукавах, с вытянутыми и острыми краями делали это платье и строгим, и оригинальным. На стройных ногах туфли – лодочки на низком каблуке тоже голубого цвета. Ничего лишнего, никаких аксессуаров, кроме белого широкого браслета на правом запястье, очевидно, являвшимся каким-то электронным средством. Ее белые волосы были распущены, аккуратно зачесаны назад и легкой волной ниспадали по спине. Природная красота женщины была такой ненавязчивой, и то тепло, которое она излучала, незримой аурой окружало ее непринужденный и элегантный образ. Не знаю, сколько ей было лет, но выглядела она лет на тридцать пять.

– И я приветствую тебя, Нэйя,– доброжелательно ответила я.

Мой знак приветствия получился слегка неловким, но это дело тренировки. Однако Нэйя радостно улыбнулась, вошла в палату и любующимся взглядом осмотрела меня с головы до ног.

– Ты очень хорошо выглядишь! А когда мы подберем тебе одежду и обувь, ты будешь еще прекраснее!

«Ух ты! Сколько бонусов! Дай бог, чтобы все это оказалось оправданным,– с каким-то нервным трепетом подумалось мне.– Главное, никаких ожиданий и страхов!»

Но нервные мурашки уже пробирались за шиворот, и по телу пробежала мелкая дрожь. Губы задрожали, но я не хотела показывать свою уязвимость и широко улыбнулась.

Даже мне показалось, что улыбка вышла жалкой, дрожащей и натянутой. Беспокойный взгляд Нэйи подтвердил это. Я опустила глаза, и уронила плечи.

– Кира, тебе нечего бояться,– ласково сказала она.– Ты готова отправиться в свою новую жизнь?

От быстрого поворота головы заколка на затылке не выдержала упругого жгута волос, раскрылась и выстрелила пружиной, отскочив куда-то в сторону кровати. Волосы тяжелой волной рассыпались по плечам.

– Нэйя, что дальше будет со мной?– растерянно спросила я.

Нэйя подошла ближе и уже со знакомым восхищением посмотрела на мои распущенные волосы. Ее рука потянулась в направлении моих плеч, но на полпути остановилась и замерла. Было очевидным ее желание прикоснуться к мои волосам, но она не решалась сделать такой жест, стараясь не проявить бестактности. Учитывая, что и мне хотелось потрогать ее длинные белые волосы и провести пальцем по махровым ресницам – удостовериться, что они настоящие, ее желание не вызывало осуждения. Скорее, это даже роднило меня с ней, показывая, что женщины этой планеты испытывают такие привычные дружеские эмоции.

– Кира, временно я предлагаю тебе остановиться у меня в жилище. Два-три дня на адаптацию, чтобы тебе не было одиноко и страшно одной. Сразу же начнем подбирать тебе свое жилище.

– Жилище? Ты имеешь в виду квартиру?