– Представляешь эти визуально вкусные кадры? Глава службы безопасности и градоначальник? – похвалялся Себастьян, втайне предвкушая общественный резонанс и отвратительного качества фотографии в СМИ. – Телеграм-каналы с ума сойдут. Кстати, если вас так учат маскироваться, то лучше не помогай нам.

– Вообще-то, эту шляпу я успел купить до карантина, – обиженно возразил агент, снимая головной убор и проводя рукой в перчатке по светлым невьющимся волосам. – Необязательно показывать мне содержимое ящиков. Я просто взгляну на грузовики и пойму, скольких людей к вам приставлю.

– Ты не будешь сопровождать конвой?

– Не смогу. Да и как ты себе это представляешь? Если что-то пойдет не так, именно я должен вас задержать, а не меня.

– Нельзя такие вещи говорить за пару часов до отправки, – поймав удивленный взгляд хранителя закона, Гудвин криво усмехнулся и облизал пересохшие от волнения губы. – Сам узнал об этом пару минут назад. Планы изменились. Волкер очнулся. – Раф шумно выдохнул, прикрывая глаза. Новость действительно не особо радостная в преддверии махинаций национального масштаба. – Поэтому лучше держись подальше от клуба. Я сам буду всю ночь работать и контролировать муниципалитет. – потратив на осмотр машин около пяти минут, одноклассники обговорили мелкие детали и проследовали к выходу. Тогда контрабандист почувствовал слежку и повернулся лицом к площадке. Чутье не подвело его на этот раз – за их передвижениями зорко следил хромой Боунс. – Кстати, то, что ты нарыл на Ларри – никуда не годится. Сплошной скучный мусор.

– Значит, он чист. По крайней мере, по моим ведомственным каналам. Было пару приводов, но службу безопасности он никогда не интересовал. Выходец из аристократической семьи, которую репрессировали во время массовых чисток при прошлом Президенте. Он человек с биографией, но ситуация осложнилась из-за семейного наследства. Видимо, какие-то родственники попали в Парламент и посадили его в тюрьму, чтобы минимизировать риски. Вы, кстати, сидели в одной камере. Почему не спросишь его самого? Или у тебя есть подозрения насчет него?

– Скорее личная неприязнь. Но ты очень прозорлив для директора СБР. Я неделю прошу нарыть на конкретного персонажа всю имеющуюся грязь, а ты спрашиваешь, почему я не могу обсудить с ним всю его жизнь? Наверное, хочу узнать, когда у него день рождения и устроить сюрприз. – мотнув головой, Мэтт таким образом дал понять, что устал от бесполезной болтовни. – Господи, я же заставлю ваше агентство работать, а взамен не получаю никаких благодарностей.

– Будет тебе благодарность, когда Гровер узнает о вашей авантюре и посадит тебя в камеру. Мне придется выдумать легенду, что ты сошел с сума от пыток в тайных подвалах ведомства. Мы не особо таким занимаемся, но ради правдоподобности я готов! – похлопав друга по плечу, Раф не без наслаждения надел шляпу и сел на заднее сидение.

– Нахрена тебе шляпа в машине? – проводив автомобиль долгим взглядом, Себастьян вернулся обратно на склад и принялся выискивать Долана, увлекшегося процессом погрузки. – Я смотрю, ты и вправду профессионал. Точно работал офицером, а не грузчиком?

– Когда-нибудь тебе разукрасят ебало за такие шутки, – смахнув выступающий пот с лица, Долан спрыгнул с кузова, подобрал бутылку воды с одного из ящиков и выпил половину. – Обо всем договорился?

– Сомневаешься? Проблем возникнуть не должно. Особенно при таком опытном командире, – не обратив внимания на откровенную лесть, бывший полицейский продолжил разминать затекшие мышцы. – Слушай, у меня тут закрались подозрения насчет одного нашего члена. К кому можно обратиться за советом, чтобы зря не баламутить это болото и не причинить неудобств Виктории? У нее и так старая-новая проблема вернулась к жизни.

– Если все так серьезно и ты не хочешь кого-то беспокоить, что для меня удивление, то точно идти к нашему прославленному Оракулу, – сложив руки в молитвенном жесте, Кларк прижал их ко лбу и поднял над собой, указывая наверх. – То есть, к Вуди. Он у нас смышлёный парень, хоть и калека лет с двадцати. В случае неудачи можешь прийти к нам с Илаем, но выпивка с тебя. При условии, что ты не собираешься жаловаться на кого-то из нас.

– Нет, вы не вызываете у меня холодок по спине, – впившись расширенными зрачками в Боунса, Себастьян снова облизнулся. В нынешних условиях воевать неразумно, но на карту поставлена жизнеспособность общины.

Больница Принца Вассаго.

За последний месяц она посещала больницу чаще, чем Арсенал, примыкающий к клубу. В один из таких приездов полоумный министр безопасности едва не перестрелял половину народа и ее в том числе. В следующий раз их наверняка возьмут в заложники террористы-смертники. Почему-то вздрогнув при воспоминании о людях с радикальной позицией, Виктория отвернулась к окну и попыталась рассмотреть ряд абсолютно серых, неприветливых домов. Потрескавшийся фасад, уродливые пристройки, ядовито-выцветшие оттенки и унылая бедность. Дороги разбиты почти до основания, а на одиноких улицах цвели многолетние деревья, чьи ветки могли отломиться в любой день и упасть на голову случайному прохожему. Плачевное состояние Города дополняли тоскливые пейзажи. Небо затянуло неприветливыми тучами, глубокими и непроницаемыми. Ветер то переходил в жестокое наступление, срывая хлипкие деревца, то успокаивался, приятно лаская незащищенную одеждой кожу.

Романтические описания неприглядной уродливости нахлынули на нее так же быстро, как чувство одиночества. Оно сдавливало грудь последнюю неделю. И приближающаяся встреча с тем, кого она должна была любить, не приносила ожидаемого облегчения. Откинувшись на спинку, Перри выключила телефон и вздохнула. Майкл, в отличие от предыдущего водителя, ощущал единение с машиной и плавно объезжал глубокие ямы и полицейские патрули. Вряд ли бы кто-то осмелел настолько, чтобы останавливать автомобиль со специальными номерами, известными каждому кретину в форме, но карантин и бесчинство творят с людьми страшные вещи. Припарковавшись под зданием, мальчишка вышел из машины и поспешил открыть заднюю дверь. Руки не подал. Это позволило избежать неловкости. Впрочем, Виктория была слишком зациклена на мыслях о собственном одиночестве. Половину больничных коридоров, провонявших спиртом и хлоркой, она прошла на автопилоте, совершенно не задумываясь о маршруте. В конце концов ее провели в одиночную палату в другом крыле, где лежала жертва режима.

– Ему еще нельзя много говорить, но он нас слышит и видит, – первым ее встретил Джеймс, как всегда вежливо-услужливый и улыбающийся, но по-прежнему отстраненный. – Постарайтесь не сообщать о наших неудачах в некоторых вопросах.

Внутри уже находились наиболее близкие друзья. Адвокат Кен в странном пестром наряде бегал от тумбочки к постели и суетливо предлагал налить всем воды. А бывший министр обороны едва мог придумать адекватное оправдание своему отказу и дружелюбно принимал уже второй стакан с газированной водой. Продезинфицировав руки еще на входе, Маргулис зашла внутрь, натянув предвкушающую улыбку. Кивнув всем в знак приветствия, женщина подошла к постели Армана и, наклонившись, заглянула в поддернутые дымкой глаза, немного прищуренные после месяца заточения в тюрьме бессознательности. Осторожно коснувшись мужской щеки, свободной от удушливой маски специального аппарата, она задержала холодную после антисептиков ладонь на бледной коже. Тогда в палату зашел Томас, невольно прервав молчаливую идиллию. Воспользовавшись моментом, Королева резко отдернула руку и отошла в сторону.

– Извините, у меня проверили документы на улице, – обойдя постель с другой стороны, Ридус с сочувствием посмотрел на Регента и аккуратно похлопал того по запястью. – Нам всем тебя очень не хватало. – подняв глаза на сестру он, к своему удивлению, не нашел в них отражение нежности или проявления любви, о каких поговаривали в кулуарах Эдема. – Готов к великим делам? – Волкер лишь моргнул в ответ, вымученно улыбаясь.

– Вы слышали о внеочередном заседании Парламента? – вдова подозвала Деранжера к себе, не желая повышать голос и беспокоить окружающих. Вместе они стояли в дальнем углу и говорили об одной из глобальных проблем на сегодняшний день. – Я пыталась дозвониться до депутатов, но трубку взял только один из них. Он сказал, что их запугал прокурор, а отсутствие Эрика просто развалило партию.