– И тем не менее ты здесь. Как и я, – подытожил Отец Нации, сохраняя спокойствие и не переставая улыбаться. – Мы оба прекрасно знаем, что в помощи он не нуждается.
– Ты очень быстро забываешь друзей, Кассиус. Я слышал, что произошло с Новаком, – говоривший ни разу не отвел глаз от лица собеседника. – Впрочем, неважно. Ты же просто выполнял приказ, да? – не дождавшись ответа, мужчина постучал пальцем по столу. – Скорее всего, тебя ждет импичмент. Необходимое число голосов собрано. Ты войдешь в историю.
В ответ Маунтан лишь фыркнул, обдумывая свои перспективы.
– Ты не будешь этому препятствовать. Все должно пройти в рамках закона. Впервые в истории этой страны, – поднявшись из-за стола, посетитель подошел к террариуму и с интересом проследил за ленивыми передвижениями твари. – Я теперь курирую этот вопрос. И ты будешь следовать всем рекомендациям.
– Пока ты превращаешь мир в пепел.
Наклонив голову вбок, улыбчивый гость с тоскующим взглядом промолчал. Два часа они потратили на обсуждение ничего не значащих мелочей. Впоследствии разойдясь по разным политическим лагерям, они углубились в воспоминания. Кассиус пытался припомнить, в какой из многочисленных войн он познакомился с Новаком. А другой человек, выбранный переговорщиком между диктатором и Западной коалицией, едва ли мог припомнить, когда вообще согласился стать обычным гонцом. Какое мерзкое чувство принадлежности к чему-то ужасному. Садясь в машину, он еще долго изучал причудливое строение, приютившее будущего экс-Президента. Тем временем Вождь обдумывал сложившееся положение. Все складывается слишком хорошо. Телевизор отбрасывал неприятное свечение на всю комнату. Повернувшись, Кассиус задумчиво глядел в экран, где крутили сюжет об ухудшающейся обстановке в Италии. Жертвы нового вируса засыпали в больнице ночью и не просыпались под утро.
Прямо как жители Республики.
Комментарий к Безродные звери
* Homo illustratum – человек просвещенный.
* “Голубь сидел на ветке, размышляя о бытии” – черная комедия режиссера Роя Андерсона.
** Герцог Валефор – могущественный демон, подбивающий заняться воровством.
*** “Смейся – и весь мир будет смеяться вместе с тобой. Плач – и ты будешь плакать в одиночестве”. Видоизмененная цитата Эллы Уилкокс.
**** Гуру постоянно цитирует фрагменты из текста Oxxxymiron “Переплетено”. На этот раз он процитировал слова литературного агента Киры – персонажа из текста.
***** Герцог Вепар – великий и сильный демон. В его обязанности входить управлять водами и вести по ним корабли с грузом оружия, доспехов, боеприпасов и прочего.
****** Принц Столас – великий демон. Появляется перед заклинателем в образе филина. Обучает искусству астрономии свойствам драгоценных камней.
******* Химера – в греческой мифологии являлась огнедышащим чудовищем с головой и шеей льва, телом козы и хвостом в виде змеи. Горгулья – устройство для отвода воды с крыши.
========== Раненных собак пристреливают, не правда ли? ==========
У бурных чувств неистовый конец.
Больше полугода прошло с тех пор, как на прямом эфире национального канала был озвучен призыв выходить на улицу во имя справедливости, свободы и совести. Дабы уничтожить насквозь пропитанную фальшью идеологию маунтанизма, Волкер резко сменил приоритет и дерзнул впервые обратиться к народу. Народ отреагировал. Он второй раз доверился политику времен Революции белых, принесшей расстройство и разочарование массам. Обещаний не исполнили. Благосостояния не принесли. Вся хваленая демократическая система заполнилась отребьем с амбициями Наполеона и расторопностью налогоплательщиков в конце месяца. Каждые пять лет эти медведи политической берлоги выходили из спячки и осыпали глуповатый электорат новой порцией пустышек. Самым популярным товаром на рынке избирательной кампании была борьба с коррупцией во всех ее проявлениях. Им верили не потому что желали очистить страну от заплесневелого казнокрадства, а скорее машинально, поскольку другого выбора не было.
Иллюзия жизни, иллюзия свободы, иллюзия выбора.
В этот раз все было немного иначе. Законопослушных граждан вторично призвали на битву против откровенного произвола. Самое забавное заключалось в том, что слова о ложной справедливости звучали вновь. Однако таков удел любого общества: вера с примесью надежды превращали своих служителей в рабов привычек. Революция раз в пятнадцать лет! Почему нет? Смерть во имя тех, кому на вас наплевать? Мы только рады услужить! Штурм Парламента или частной резиденции? Мы споем гимн! И будут вторить миллионы голосов. И падут преграды! И сгорят знамена! Республика просто обожала кровавые побоища и не могла упустить возможность насладиться зрелищем гладиаторских боев. Она была построена на чужой крови и подпитывалась жидкими субстанциями красного оттенка. Без подпитки алчная машина перестанет двигаться и придет в упадок.
Начнет эманировать нечистотами и поглотит нечестивцев.
Итак, люди вышли на уличные протесты, превратившиеся в беспорядки. Потому что принудительное отчуждение свободы ведет к самому страшному голоду. Без пищи и воды можно продержаться около недели. Без свободы – больше одного столетия, но если на горизонте появляется псевдо-Иисус, призывающий одновременно избавить тело от гнетущих кандалов вечности и подставить вторую щеку, – в массах начинает бурлить так называемый общественный резонанс. Обязанности граждан погибают с честью. Рождаются исключительные права на легальный мятеж. И горе тому тирану, что посмел ослабить поводок – острые собачьи клыки тут же впиваются в лодыжки с неожиданным остервенением. Сопротивляться бесполезно. Лишние телодвижения и попытки позвать на помощь лишь ускорят завораживающую агонию первого лица государства.
Несчастные жители утопали в помоях из непосильных налогов, низких зарплат и дешевых праздничных поздравлениях с описанием великих деяний правительства. С таким же успехом можно кичиться перед бедными оригиналом Лора Пиано, нежно похлопывая их по плечу с намерением заверить, что такого они никогда не увидят и уж точно не наденут. Такова краткая история обхождения с гражданами Республики. Их приучали к шипастому ошейнику, а потом попросили защитить дом от грабителя. Любой преданный пес выполнил бы приказ с завидным подобострастием, но нужно периодически кормить его. Обещания не считаются. На них проживешь максимум до первого поднятия цен на продукты. Значит, классические методы устарели. Следует обновить арсенал умелых маркетинговых ходов и заставить их проголосовать за тех же самых кандидатов, но с видоизмененными лозунгами.
Волкер нашел выход их создавшегося положения. Нельзя сказать, что он нов, скорее им пренебрегали за ненадобностью – кому придет в голову менять систему, которая всех устраивала на протяжении пятнадцати лет? Но блестящее политическое чутье Советника позволило ему вовремя почуять надвигающуюся катастрофу и направить ее вектор в другое русло. Изменения важны! И он готов обеспечить их! Ради этого он пошел на сделку с совестью и заключил союз с подпольной антиправительственной организацией, продвинул кандидата с сомнительным прошлым, но желанием что-то менять, и наконец-то публично осудил неэффективную деятельность Маунтана, при этом соблюдая осторожность и отзываясь о Вожде с уважением. Более того, он начал примерять на себя образ Отца Нации, покровительствуя буйному народу с трибуны.
Союз Кардинала и Королевы породил на свет неподконтрольное чудовище, впрочем, пока что благосклонно относящееся к своему создателю. Но ветер искаженной веры в свободу мог подуть в любую сторону. Вчерашние герои станут врагами общества под порядковым номером. А медленно умирающую политическую элиту призовут в тронный зал и милостиво попросят управлять государственным аппаратом. Если ты не справляешься, то становишься жертвенным агнцем и идешь на заклание. Не надо испытывать терпение изголодавшихся по зрелищам бунтовщиков. Они с легкостью воспевают подвиги великих деятелей и параллельно наносят им точечные удары по незащищенным броней неприкосновенности местам. Не стоит недооценивать злобу, копившуюся в забитых душах так долго. Рано или поздно она прорывается наружу и все ваши хваленые либеральные учения скатятся в бездну кровавого террора. Волкер прекрасно отпечатал в памяти сцены из Революции белых, мелькавших перед его уставшими глазами. Он сам, будучи участником протестов, едва не погиб от ножевого ранения в области живота.
